Порочные ангелы

Глава 9

Луиза

Когда следующим утром встает солнце, я чувствую себя настолько уставшей, что мне кажется, будто меня накачали наркотиками. Это не так — я просто не спала всю ночь. Тот факт, что я не могла лечь на спину, потому что Хавьер поздно вечером вырезал на ней букву «В», вовсе не помогал мне расслабиться, но главной причиной бессонницы являлись кошмары, поджидающие меня за каждым углом.

Я никогда не относилась к тем девушкам, которые боятся темноты: когда я была маленькой, мне очень нравились страшные и захватывающие истории, которые мне рассказывал папа. Однако сейчас все эти истории воплотились в жизнь, и каждый раз, просыпаясь от очередного кошмара, я понимаю, что реальность не лучше.

Странно, но мое одиночество только ухудшает ситуацию. Не то чтобы мне хотелось находиться в компании Хавьера, однако должна признать, что, когда он со мной в комнате, даже если он вырезает на мне буквы и причиняет боль, мои мысли находятся далеко от темных закоулков. Он отвлекает меня. Даже когда Хавьер расспрашивал меня о моем прошлом, и я пыталась избегать ответов, это по-прежнему было отвлечением.

По идее то, что рядом со мной находится тот, кто должен вызывать кошмары, должно только ухудшать ситуацию, но это не так, потому что Хавьер не является героем моих страшных снов. Они не о том, что он собирается со мной делать, и не касаются того факта, что через несколько дней я могу лишиться жизни от его рук.

Главный герой моих кошмаров — Сальвадор. Они вовсе не о том, что произойдет, если он скажет Хавьеру, что я ему не нужна; они о том, что будет, если он согласится на сделку, чтобы вернуть меня.

Что будет, если в конце недели я окажусь на свободе, и люди Сальвадора заберут меня? Что, если они вернут меня в его дом? Что, если Сальвадор увидит, как Хавьер заклеймил меня своим именем? Я знаю, на что способен этот мужчина, и меня пугает то, что это может коснуться не только меня, но и моих родителей. Сальвадор абсолютно ненормальный, и мне кажется, что, когда жила с ним, я видела только верхушку айсберга.

Думаю, Хавьер даже почувствовал, что я не хотела его ухода. Когда он закончил вырезать «В», я стала задавать ему вопросы о его семье и его прошлом. Он молчал в темноте, возможно раздумывая о причинах моего любопытства. Наконец, он сказал, что ответы на эти вопросы я узнаю позже.

А потом он ушел, закрыв меня в комнате наедине с кошмарами, которым нет конца.

Предполагаю, отсутствие сна проявилось на моем лице, потому что, когда утром в комнату входит Эстебан, его взгляд оценивает меня, пока я в это время лежу на кровати и тупо смотрю в стену.

— Тяжелая ночка? — спрашивает он настороженно.

Моей энергии не хватает даже на то, чтобы рассмеяться над его очевидной тревогой.

Он опускает рядом с собой поднос с завтраком, подходит к кровати и игриво хватает меня за ногу. Это действие заставляет меня дернуться, подтянуть колени к груди и обратить на него внимание.

— Живая, значит, — говорит он, убирая руку. — Рад это видеть. Я тебе завтрак принес. — Со злостью смотрю на него. Прошлым вечером я отказалась от ужина и думаю о том, чтобы притвориться сытой, но мой желудок урчит, предавая меня. — Знаешь, что, — продолжает Эстебан, замечая выражение моего лица, — как насчет того, чтобы немного улучшить твой день?

— Немного улучшить мой день, — выплевываю я. — А как насчет того, чтобы ты прекратил делать вид, что хочешь мне помочь? Даже на секунду не воображай, что я забыла о причине, по которой нахожусь здесь.

— Просто завтракай. Я скоро вернусь и принесу тебе кое-какую новую одежду. Думаю, ты заслужила это. А потом мы пойдем на прогулку. Звучит здорово, правда ведь? — он ухмыляется и покидает комнату, закрывая за собой дверь.

Несколько мгновений сижу на месте, пытаясь игнорировать еду, однако мой желудок оказывается сильнее моего решения, поэтому я быстро поглощаю тортилью, яйца и огромную чашку кофе: невозможно предугадать, когда тебе понадобится сила.

Я только закончила, когда Эстебан снова входит в комнату, неся мешок с одеждой, и бросает его на кровать.

— Для тебя, — говорит он, наклоняясь, чтобы забрать оставленную мной пустую тарелку. — Прими душ и одевайся. Я вернусь через тридцать минут и мне не важно, будешь ты готова к этому времени или нет.

— Откуда это? — указываю глазами на одежду, вывалившуюся из мешка.

— Долго рассказывать, — отвечает он. — Просто знай, что Хавьер может быть сентиментальным.

Мне хочется услышать эту историю: не представляла, что такой человек как Хавьер может обладать подобными эмоциями. Когда Эстебан снова уходит, я вытягиваю из мешка юбку цвета морской волны, которая настолько мне велика, что сойдет за платье. Взяв ее, я направляюсь в ванную и включаю душ. Когда комната наполняется паром, я пытаюсь вспомнить, когда в последний раз была чистой. Скорее всего, это было в доме Сальвадора в ночь моего побега, однако я никогда не чувствовала себя чистой, пока была его женой: он наполнил мою жизнь грязью.

Конечно, технически я по-прежнему его жена, но это слово никогда ничего для меня не значило.

Я долгое время стою под душем, позволяя воде очищать меня и желая, чтобы все мои заботы и кошмары смылись вместе с грязью, и стук в дверь удивляет меня. Слышу, что Эстебан в моей комнате, и быстро вытираюсь, после чего проскальзываю в платье, оставляя мокрые волосы распущенными.

Замираю в дверном проходе, и Эстебан смотрит на меня с улыбкой.

— Выглядишь восхитительно, — говорит он.

Его комплимент отскакивает от меня. Не понимаю, как можно выглядеть восхитительно без макияжа, с мокрыми волосами и синяком на лице, поэтому не верю ему. Мужчины считают женщин такими простыми: сказал ей, что она красивая и худая, и она простила тебе все, что ты сделал или собираешься сделать. До тех пор, пока я не встречу мужчину, который увидит настоящую меня за всем этим, комплименты не будут ничего для меня значить.

Едва сдерживаю ухмылку при этой мысли: теперь этого уже никогда не произойдет. Я или умру здесь, в обществе наркобаронов, или буду жить с Сальвадором. Все мои шансы на любовь и счастье вылетели в окно в тот момент, когда Сальвадор вошел в Коктейли Кабо.

— Пойдешь со мной? — спрашивает Эстебан, предлагая руку и изображая из себя джентльмена.

Смотрю на его руку, а потом на него.

— Куда?

Он пожимает плечами.

— Я же сказал, на прогулку. Думаю, свежий воздух пойдет тебе на пользу.

— О, а ты так сильно беспокоишься о моем самочувствии?

— Я не монстр, — говорит он, опять пожимая плечами.

— Нет, ты просто дурак.

Он хмурится, и я понимаю, что играю с огнем, подавляя нахлынувшую на меня волну опасения.

— Знаешь, — произносит он медленно. — Я могу быть твоим единственным другом в этом месте. Я могу быть твоей разницей между жизнью и смертью… Или разницей между потерей мизинца и потерей целой ноги.

Не уверена, стоит ли мне в это верить. Хоть Эстебан и является правой рукой и партнером Хавьера по бизнесу, я не думаю, что у него есть та власть, которую он себе присваивает. Мне кажется, что он постоянно хочет доказать, что он лучше, но у него это не выходит. Если бы я была на месте Хавьера, то я бы не спускала с него глаз.

— Друзья не угрожают друг другу, — сообщаю я ему.

Его хмурость постепенно спадает.

— Полагаю, ты права. Ладно, пошли.

Он снова предлагает мне руку, и я игнорирую ее, но все равно натягиваю на ноги кроссовки. По правде говоря, мне хочется и мне нужно попасть на улицу, глотнуть свежего воздуха и снова ощутить мир вокруг, потому что мне кажется, что я начинаю забывать, в чем ценность жизни.

Я иду впереди него по коридору, и мы уже доходим до лестницы, когда наш путь преграждает охранник, поставленный в конце зала. По крайней мере, это сначала мне показалось, что он — охранник, но судя по тому, как он не дает нам пройти к лестнице, скрестив руки, с угрожающей ухмылкой на лице, я понимаю, что он гораздо важнее простого охранника.

Он так плотоядно смотрит на меня, что мне хочется провалиться под землю.

Это — Франко, мужчина, ответственный за синяк на моем лице. В этом я уверенна.

— Вы куда? — спрашивает он Эстебана, не отводя от меня взгляд.

— Не твое дело, Франко, — отвечает он, жестом указывая ему уйти с дороги, но Франко не сдвигается с места.

— Планируешь сбежать с заложницей? — спрашивает он. У него глупый взгляд, но в этом мире именно глупых людей следует опасаться: огромное количество тестостерона и небольшое количество мозгов — опасная комбинация. Уверена, что, если бы со мной не было Эстебана, то меня могли ждать большие неприятности. Не облегчает ситуацию и то, что Франко почти весь состоит из мускулов. — Просто хочу потрогать ее волосы, — говорит он, облизывая губы, отчего у меня появляется ощущение, что я — стейк. — У шлюх они очень грубые.

Он протягивает руку и сжимает несколько прядей в кулаке. Я ахаю, но не сдвигаюсь с места, потому что не хочу оставить пучок своих волос в его руке.

— Все, натрогался уже, — говорит Эстебан, звуча устало. — Свали с дороги по-хорошему. Мы просто идем на прогулку.

Франко слегка тянет меня за волосы, снова заставляя меня ахнуть, после чего ухмыляется и отпускает меня.

— Конечно, — говорит он, смеясь про себя и отходя в сторону.

Эстебан быстро проводит меня мимо него. Мы уже достигаем середины лестницы, когда я слышу, как Франко шепчет мне:

— Намного лучше, чем у шлюх.

Вздрагиваю несмотря на то, что Эстебан выводит меня из дома на яркий солнечный свет.

— Не обращай внимания на Франко, — говорит он мне. — У него не все дома.

— Это я уже поняла, — отвечаю я, пока мое сердцебиение постепенно возвращается к своему нормальному ритму, свежий воздух заполняет легкие, а солнце согревает кожу.

Дом расположен в конце каменистой дороги. Здесь нет ничего кроме грязной подъездной дорожки и переросшей травы, простирающейся к ветхому деревянному забору и милям леса, который находится за ним. Ни соседей, ничего.

— Тебе не стоит его бояться, — продолжает Эстебан, пока мы отходим от дома. — Хотя, возможно, стоит.

— Я не боюсь, — отвечаю ему, сглатывая.

— Знаешь, однажды я встречал девушку, похожую на тебя, — говорит он, в то время как мы идем по подъездной дорожке, поднимая в воздух пыль.

Я едва уделяю внимание тому, что он произносит, изучая все вокруг и ища возможности для побега. Здесь нет охранников, что вызывает у меня любопытство. Франко, слава Богу, решил за нами не следовать, а остальные охранники видимо внутри дома, возможно, с Хавьером.

— Однажды ты встречал девушку, похожую на меня, — повторяю я отстраненно. — Чудесно.

— Да, — отвечает он. — Около года назад, когда я был на Гавайях. Спас ее от утопления. Вообще, я спас ее от многих вещей, включая саму себя.

— Настоящий герой, — говорю я сухо. — Ты, должно быть, думаешь, что ты очень хороший.

Он кивает.

— Так и есть, по большей части. Но она была похожа на тебя тем, что больше не заботилась о жизни. Она была в какой-то степени склонна к суициду.

Останавливаюсь и со злостью смотрю на него.

— Я не склонна к суициду, — шиплю я.

— Тебя ничто не волнует. Хавьер прав… Он думает, что тебя невозможно сломать, — он пожимает плечами.