Их новенькая
- Автор: Наталья Семенова
- Жанр: Любовные романы
- Дата выхода: 2022
- Цикл: Новенькая
- Номер в цикле 1
Читать книгу "Их новенькая"
– Я ни при чём, парни! – орёт он себе за спину. – Сами видите, как сильно Ан-ни хочет остаться со мной наедине!
Идиот. Пьяный придурок, вот он кто!
Я стараюсь сохранять спокойствие, пока усаживаю его на пассажирское сидение своей машины. Ник при этом норовит, то обнять меня, то мазнуть губами куда придётся, продолжая жестоко насмехаться. Мне жутко обидно и больно, но я держу себя в руках.
Что я уяснила для себя давным-давно, так это то, что тратить свои нервы на пьяных глупо. Не поймут. Останутся при своём мнении. А на утро и вовсе обо всём забудут. Тут только перетерпеть – ничто другое не поможет.
Я пристёгиваю на Нике ремень безопасности, пока он прижимается носом к моей шеи, и, передёрнув плечами, обхожу машину.
Всё меняется, стоит нам отъехать подальше от ребят.
Никлаус перестаёт идиотничать, трёт лицо ладонями и сообщает очевидное:
– Вот это я нажрался.
Я не сдерживаю фырканья и тут же чувствую на себе его тяжёлый взгляд, но говорит он совсем не то, что я ожидаю:
– Я вёз тебя сюда не за этим.
Что это? Сожаление в его голосе?
Я бросаю на него осторожный взгляд, боясь пропустить нужный поворот на выезд с территории аэропорта, и вижу, как он хмурится.
– А зачем? – осторожно спрашиваю я.
– Не знал, что они сегодня здесь собрались. Хотел… Да плевать. Неважно.
Я сворачиваю машину направо, облегчённо выдыхаю, проезжая знакомые сетчатые ворота, и выруливаю на пустынную Айрпорт-авеню. В мыслях зудят слова Никлауса. Что он хотел? И почему мне так сильно хочется это знать?
Но я не задаю вопросы вслух. Не нужно. Да и бессмысленно. Всё, что он может ответить, не будет гарантированной правдой. И дело тут не только в его состоянии. Я вообще не представляю, был ли он хоть раз со мной по-настоящему откровенен…
И вот скажите мне, почему это так больно осознавать?..
Я хочу закрыть глаза, чтобы успокоить тревогу в сердце, но, понятное дело, не могу. Сначала нужно благополучно доехать до дома, проводить Никлауса до его комнаты, а затем запереться в своей и обо всём подумать. Хорошенько так, основательно. Да…
Повезло, что аэропорт находится не так далеко от дома, и до него напрямую ведёт Дьюи-стрит, до которой мы доезжаем в полной тишине, не считая рёва мотора да звука шин по асфальту.
Здесь-то Никлаус и решает прервать молчание, хотя я предполагала, что он пять минут назад отрубился:
– Что случилось с вашими родителями, Ан-ни? Как они умерли?
Такта – ноль. Впрочем, где Никлаус, и где такт, верно?
Я смотрю на него пару секунд: его голова покоится на подголовнике кресла, глаза закрыты. Словно он задал вопрос, даже не надеясь услышать ответ. И вот что странно: я задумываюсь на тем, а была ли я сама с ним по-настоящему откровенна?
– Папа погиб, когда мне и года не исполнилось, – говорю я себе под нос. – Теракт в метро. Мне очень жаль, но я его не помню. Лишь фото… Но Вика помнит, ей тогда было семнадцать, и да, моей сестре пришлось тяжело. А наша мама… Мама жива. Только вряд ли можно назвать жизнью то, как она существует, после смерти папы.
– Поэтому ты тогда сказала, что они мертвы?
Я снова смотрю на Ника, теперь он смотрит в ответ. Но взгляд туманит выпитый алкоголь. Уверена, он не запомнит наш разговор, потому отвечаю честно:
– Так проще, чем объяснять все подводные камни.
– Понимаю. И много этих камней?
– Много, – отрезаю я, завершая неприятный разговор.
Как ни странно, Никлаус это понимает и не заговаривает вплоть до самого дома.
Я паркую машину у дороги, глушу её и разворачиваюсь на кресле в сторону Никлауса:
– Нам нужно дойти до твоей комнаты, как можно тише, понятно?
– И там остаться? Вместе? – пьяно улыбается он. – Ты на это намекаешь?
– Какой же ты придурок, Ник, – ворчу я, выбираясь из машины. – Выходи, давай.
Но у него не получается – застрял с ремнём безопасности. Я вздыхаю и иду ему помогать. Всё это неприятно напоминает о маме. О том, как я вот так же помогала ей добираться до собственной кровати. Сама она была не в состоянии.
Я взваливаю руку Никлауса себе на плечи, обнимаю его за талию и хлопаю дверцей. От парня пахнет пивом, но я стараюсь не зацикливаться на этом. Просто как можно быстрей веду его к дому. Точнее, тащу. Везёт с тем, что он хотя бы не запинается на каждом шагу.
До тех пор, пока мы не входим в дом и не достигаем лестницы. Вот где происходит настоящий цирк. Никлаус падает почти на каждой ступеньке, помогает себе руками и тихо ржёт. Я на него шикаю, помогаю подниматься каждый раз и злюсь всё сильней.
Если нас застукают…
Даже думать не хочу о том, что будет.
В итоге, мы кое-как достигаем пролёта на втором этаже, Никлаус снова виснет на моих плечах, мне приходится обнять его в ответ. Я опасливо смотрю в сторону коридора в спальню Роберта и сестры и молю небеса, чтобы они оба крепко спали. Небеса меня слышат, и через пару минут я попадаю в Запретную комнату.
Впрочем, осматриваться здесь нет времени.
Я подвожу Никлауса к подсвеченной лунным светом из окна кровати, пытаюсь его туда уложить, но этот придурок тащит меня следом за собой, и в итоге, мы заваливаемся на неё вместе. Я порываюсь встать, но Ник крепко обнимает меня и хрипло просит:
– Пять минут, Новенькая. Просто полежи со мной пять минут. Пожалуйста.
Его просьба отзывается во мне дрожью, что-то ломает внутри. Но я убеждаю себя, что это ничего не значит, и что проще не бороться с Никлаусом, а дождаться пока он уснёт. А это случится очень скоро. Я уверена.
Потому я разворачиваюсь в руках Никлауса на спину и жду.
Пару минут ничего не происходит, а затем Ник обнимает меня крепче и зарывается носом в мои волосы у шеи. Его хрип обжигает кожу:
– Ты так вкусно пахнешь, Ан-ни…
По телу вновь проходит дрожь, и скулы сводит от нервозности. Я хочу немедленно уйти. И хочу остаться.
Парадокс.
Никлаус приподнимает голову и касается губами моей скулы. Губы сухие и безумно горячие. Моё тело деревенеет, хотя внутри всё дрожит. А в голове настоящий хаос противоречивых мыслей.
Оттолкнуть? Позволить? Сбежать? Остаться?
Он ведь ничего не запомнит. Так какая разница, как я поступлю, верно?
Я знаю, что это глупо и опасно. Знаю. Но… Мне
Он и не останавливается.
Поднимает руку к моему лицу и пальцами разворачивает его к своему. Я затаиваю дыхание, встретившись с чёрной бездной его глаз. Наши губы в миллиметре друг от друга. В ушах звенит, и сердце долбит в грудную клетку на максимальной скорости. От нехватки воздуха кружится голова.
И я делаю это.
Медленно выдыхаю и закрываю глаза…
Влажные губы осторожно касаются моих, и моё несчастное сердце ухает вниз. В бездонную пропасть, откуда нет возврата. Всё. Баста.
Эта мысль пугает. Так сильно, что меня бросает в холодный пот, и я резко отворачиваюсь. Распахиваю глаза, дышу часто, и сквозь громкий звон в ушах слышу, как Никлаус тяжело выдыхает, а затем и говорит:
– Всё хорошо, слышишь? Успокойся. – Он неожиданно перебирается ниже, укладывает голову на мой живот и обнимает руками за бёдра: – Пять минут ещё не прошли. Лежи смирно.
Я не отвечаю, переваривая то, что натворила.
И через пару минут тишины, разбавленной нашим дыханием, я понимаю главное.
Мне нравится Никлаус.