Скандинавский король

Я не могу думать.

Я могу только чувствовать каждый сантиметр его твёрдого члена, сжимаясь вокруг него.

Я пытаюсь кивнуть, перевести дыхание.

Боже мой.

Насколько он реален?

Его хватка вокруг моей задницы усиливается — мне кажется, что он может оставить синяки.

— Я не могу обещать, что буду изысканным, и не могу обещать, что буду сдерживаться, — говорит он сквозь хриплый стон. — Только если ты пообещаешь, что тоже не будешь сдерживаться.

Чёрт возьми. Во что я ввязываюсь?

Всё, что ты когда-либо хотела.

— Звучит неплохо, мисс Аврора? — спрашивает он, его голос густой и наполненный вожделением. — Вы справитесь с этой обязанностью?

О, Боже, да, дай мне все эти грязные разговоры, дай мне все сценарии с порочным боссом.

Он останавливается, медленно вытаскивает, так дразняще, томно, что это мучительно. Я чувствую пустоту, я хочу его. Я хочу, чтобы он наполнял меня всё больше и больше, как воздушный шар, готовый вот-вот лопнуть.

— Трахните меня, Ваше Величество, — говорю я ему, и, к моему полному удивлению, его рука с громким, болезненным шлепком проходит по моей заднице.

— Да, — шипит он, и тут же вбивает в меня свой член, быстро, глубоко и неустанно. Снова и снова, и снова, в этом бешеном темпе, который заставляет меня пытаться держаться за ковёр изо всех сил, мои груди покачиваются от каждого быстрого, жёсткого толчка.

— Как мой член заставляет тебя чувствовать себя? Грязной? — спрашивает он через хриплый стон. — Насколько грязным ты хочешь его видеть?

О, Боже, я даже не знаю, что сказать. Слова вылетают у меня изо рта беспорядочно. Всё, что я могу вымолвить, это:

Да.

Ещё.

Вот здесь.

Сильнее, пожалуйста.

Пожалуйста, сэр.

Его толчки становятся быстрее, глубже и беспорядочнее, как будто он теряет контроль и переходит грань, увлекая меня за собой. Никогда ещё мужчина не входил так глубоко, не только в меня, но и в мою голову. Аксель поселился там с самого первого момента нашей встречи. Он — всё, чего я когда-либо хотела, и всё, чего я не должна была иметь, и он трахает меня так, будто завтра мы можем всё потерять, будто завтра нас вообще здесь не будет.

А может, и не будет.

Может быть, для нас нет завтрашнего дня.

Только здесь и сейчас.

Но сейчас у меня нет никаких мыслей.

У меня есть только потребность.

Острая, ноющая, вечная потребность.

В нём.

И он нужен мне сейчас.

Я опускаюсь на один локоть, а другой рукой тянусь к своему клитору, давление нарастает до невыносимых высот, пока он трахает эту сладкую точку внутри меня, заставляя меня становиться всё более набухшей, всё более скользкой, всё более готовой отпустить и позволить моему миру увлечь нас обоих за собой.

— Это мой долг, а не твой, — рычит он, хватая сзади мои волосы, пока они не собираются в его руке. Он толкается вперёд, пока моя щека не упирается в ковёр, и прижимает меня к себе, сильно хрипя при каждом толчке.

Я знала, что он дикий. Я знала, что он может быть грубым. У меня есть клеймо на плече, чтобы доказать это.

Но я не думала, что он будет таким.

Что бы это ни было, я знаю, что это то, от чего я никогда не вернусь. Я знаю, что никогда не захочу этого. В моих самых диких, самых извращённых мечтах о нём никогда не было так хорошо.

И всё же, это Аксель.

Мой король.

Как я могу думать иначе?

Пока он дёргает меня за волосы, а затем удерживает на месте, он просовывает другую руку мне под живот, и его пальцы с лёгкостью находят мой клитор.

Я настолько мокрая, скользкая и готовая к нему, что ему не требуется много времени, чтобы подтолкнуть меня к краю. Тому самому краю, к которому хочется бежать, а потом убегать, боясь переступить, но боясь и не переступить.

Он безжалостен и сильно стонет при каждом толчке, этот грубый, сырой звук, который становится всё громче и громче, чем ближе он к тому, чтобы кончить. Это такой прекрасный звук, звук мужчины, короля, который освобождается. Это заставляет жар в моём сердце превратиться в бушующий ад, топливо для огня.

А потом.

Я кончаю.

Как по щелчку пальцев.

— Аксель, — кричу я за секунду до того, как это происходит, быстро и стремительно, и меня сносит, я падаю и переворачиваюсь, снова и снова, когда оргазм проносится сквозь меня. Это ураган, и он держит меня в своих лапах, и я никогда не хочу, чтобы он меня отпустил. Моё тело дрожит и содрогается с головы до ног, пока я пульсирую вокруг него. Я лёгкая и тяжёлая, и моё сердце улетает. Я никогда не хочу чувствовать ничего, кроме этого, никогда не хочу никого, кроме него.

— Аврора. — Он выкрикивает моё имя, а затем я чувствую, как он кончает, давление на мои волосы, толчки его бёдер в мою задницу. Звуки, вырывающиеся из его рта, грубы, и я бы всё отдала, чтобы посмотреть на его лицо, когда он кончает в меня. Чтобы увидеть, как он теряет контроль. Чтобы увидеть, что я делаю с ним то, что никто другой не делает с ним.

— Моя гребаная богиня.

Его толчки замедляются, его рука в моих волосах медленно отпускается, снимая давление с моей головы. Он тяжело дышит, его громадное тело нависает надо мной. Капли пота падают на мою шею, заставляя меня вздрагивать.

Затем, когда оргазм начинает отходить на второй план, реальность того, что мы только что сделали, налетает на меня, как ветер сзади.

Это король Дании, Аксель.

Мой босс, который только что трахнул меня на ковре в моей спальне.

Сзади.

Он трахнул меня так, как меня никогда не трахали раньше.

И у меня есть ожог от ковра, чтобы доказать это.

Тем временем, пока мой мозг начинает приходить в себя, Аксель всё ещё тяжело дышит, а его рука медленно проводит по моей голове, по шее и вниз по позвоночнику.

— Аврора, — шепчет он, обнимая меня за талию.

— Да, — говорю я.

Он медленно выходит, сперма капает на мои бёдра, на ковёр, и громко выдыхает. — Ты…

Я не могу не улыбнуться. — Потрясающая?

— Что-то вроде этого. — Он вздыхает и проводит рукой по моему позвоночнику. — Надеюсь, я не сделал тебе больно.

Я счастливо улыбаюсь и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, его глаза остекленели и насытились, щеки раскраснелись. Я никогда не видела его таким раньше. Он выглядит уязвимым.

Мой холодный, потерянный король.

Сырой, открытый и уязвимый.

Он здесь редкое и прекрасное создание.

Он кивает на мои колени, и я смотрю вниз и вижу, что они все красные и разодранные. — Упс.

— Думаю, завтра тебе придётся надеть колготки, — говорит он, поднимаясь на ноги. Он снова натягивает штаны, а затем тянется вниз и поднимает меня.

— И юбку.

Он ухмыляется. — Точно.

Но он не может вести себя так раздражённо, не тогда, когда его лицо розовое, зрачки расширены, волосы в беспорядке.

Боже, он так хорошо выглядит.

Он тянется ко мне и нежно целует меня в губы. Он целует меня так, словно это уже вторая натура.

Несмотря на то, что я только что получила, от его поцелуя у меня в животе появляются бабочки.

— Я лучше вернусь в свою комнату, — говорит он.

— Мне нужно намазать колени лосьоном.

Он морщится. — Сожалею за это.

— Я нет.

Я подмигиваю ему, и он уходит, бросив на меня последний взгляд через плечо.

Я тяжело выдыхаю, как будто я вообще не дышала.

Но, чёрт возьми, кому нужно дышать, когда у тебя есть он?