Скандинавский король

Глава 24

А К С Е Л Ь

— С Снаф-снафом здесь и Снаф-снафом там, здесь Снаф-снаф, там Снаф-снаф, везде Снаф-снаф!

Обычно эта вариация «Старого МакДональда» зарывается в мой мозг, как ушной червь, но сегодня она звучит для моих ушей как чистый рай.

Ну, почти. Клянусь, пение Клары стало ещё хуже. Жаль, что нельзя сделать автотюн своим собственным детям.

— Удивительно, что тебя это не беспокоит, — комментирует Аврора, наблюдая, как Клара и Фрея гоняются за Снаф-снафом по гостиной, распевая во всю мощь своих легких. У свиньи во рту один из немногих теннисных мячей, которые он ещё не съел в игре в мяч, которая переросла в игру в поддавки.

Обычно свинью не пускают в эту комнату, которую я считаю одним из своих последних настоящих владений, но поскольку мы все празднуем помолвку, и я чувствую себя на вершине мира, я разрешаю.

Пока что.

Как по команде, Снаф-снаф врезается в край торцевого столика, опрокидывая вазу. Мы все смотрим в замедленной съёмке, как ваза откатывается и падает на ковёр внизу.

Все ахают.

Она не разбивается.

— Хорошо, — говорю я себе под нос, собираясь встать с дивана. — Достаточно.

— Аксель, — говорит мне Аврора, положив руку мне на грудь, чтобы удержать меня. — Дай девочкам повеселиться.

Я игриво сужаю на неё глаза. — Ты в команде Акселя или в команде Снаф-снафа?

— В команде Снаф-снафа, конечно.

— Команда Снаф-снафа! — кричат девочки в унисон, пробегая мимо нас вслед за свиньёй.

— А вот и мы, — говорит Стелла, входя в комнату с подносом, на котором стоят четыре бокала и бутылка Dom¹¹. — Время для тоста. Майя, иди сюда! — кричит она, ставя поднос на журнальный столик.

Прошло всего несколько часов с тех пор, как я сделал Авроре предложение, и мы сбежали от цирка СМИ, который всё ещё находится за пределами дворца, в относительный мир и покой внутри. Или было бы так, если бы не эта проклятая свинья.

Стелла собиралась уехать в Англию вчера сразу после нашего возвращения, но поскольку я знал, что планирую сделать — сделать предложение Авроре на глазах у всего народа, — я попросил её остаться. Я знаю, что она хочет вернуться домой к Ане, но дело в том, что у меня нет другой семьи, кроме неё и Майи, и я хотел, чтобы все близкие мне люди были здесь.

— Ты могла бы попросить Карлу сделать это, — замечаю я, пока Стелла пытается откупорить пробку.

— Я справлюсь, — говорит она, борясь с бутылкой. — Поверь мне, после недели, проведённой на твоём месте, в роли регента, я бы хотела вернуться к простой жизни.

Пробка от шампанского хлопает, заставляя всех подпрыгнуть, и пробка летит через всю комнату, едва не ударив Майю по голове, когда она входит. Ей удаётся вовремя увернуться. Наша тётя ужасно ловкая.

— Пытаешься меня убить? — говорит Майя Стелле, приподняв бровь. — Я запомню это для своего завещания.

— Извини, — извиняется Стелла, хотя выглядит немного счастливой. Она наливает шампанское в четыре бокала и передаёт их нам, пока мы с Авророй поднимаемся на ноги.

— Можно мне немного? — спрашивает Клара, подбегая к нам.

— Ты можешь взять шоколад, — говорит Аврора. — Если, и только если, вы с Фрейей выведете Снаф-снафа из комнаты. Нам, взрослым, нужно поговорить.

— Хорошо! — радостно кричит Клара. — Надеюсь, это бельгийский шоколад, — добавляет она себе под нос, когда они с Фрейей выбегают из комнаты, а свинья следует за ними.

— Что не так с нашим шоколадом? — Клянусь, с каждым днём она становится всё разборчивее.

— Ладно. Что ж. Выпьем за моего дорогого брата, Акселя, — говорит Стелла, поднимая за меня бокал. — Несмотря на то, что ты всегда был моим старшим, старшим братом, я никогда не чувствовала дистанции между нами в детстве. Мои самые приятные воспоминания, мои самые ранние воспоминания всегда были связаны с тобой. Я с самого начала знала, что тебе суждено стать королём, и я знала, что ты справишься с этой задачей лучше, чем кто-либо другой. У тебя есть сердце и мораль, даже если ты скрываешь всё это, будучи холодным и невыносимым большую часть времени. — Я бросаю на неё, переходи к делу, взгляд.

Она продолжает со смехом, хотя теперь её глаза слезятся. — Это правда. Но я увидела ту сторону тебя, которую никто не видел… пока ты не встретил Аврору. Я знала, с того момента, как я встретила её, с того момента, как я увидела, как ты смотришь на неё, что она влезла тебе под кожу. Что она увидела тебя настоящего, и ты понял это. С самого начала было очевидно, что между вами что-то назревает, и я могла только надеяться и молиться, чтобы один из вас пришёл в себя. Потому что ты, брат, король, которому нужна была правильная королева рядом с ним. И она — та самая королева.

— Так и есть, — говорит Майя, поднимая свой бокал.

— Спасибо, — говорю я Стелле, стараясь держать свои эмоции под контролем и не обращать внимания на горячий узел, образующийся в моём горле. Я ценю похвалу, но мне от неё не по себе. — Только дурак не влюбился бы в неё. — Я сжимаю руку Авроры.

Аврора краснеет и пытается отмахнуться от комплимента. — Или, возможно, только дурак смог бы.

— Обычно я бы не стал с тобой спорить, но, боюсь, мне придётся возразить.

Честно говоря, когда я решил, что задам вопрос во время пресс-конференции, я думал о том, не буду ли я в итоге выглядеть дураком. Сама пресс-конференция была не в моём характере, поскольку у меня такие отстранённые отношения с прессой и публикой, и я знал, что не только объявление о наших отношениях, но и сделать ей предложение вот так, должно было взъерошить некоторые перья.

Но, чёрт возьми. Какой смысл сидеть на троне, если ты не можешь время от времени взъерошивать перья? Они не ожидали этого от меня, но, возможно, теперь, в будущем, будут ожидать. Я не уверен, в какого короля я превращаюсь, но, возможно, Стелла была права, и именно таким королём мне суждено стать.

Кроме того, существовал огромный риск, что Аврора откажет мне, тем более что она практически сказала мне об этом в Санта-Крус. Я знаю, что это было во время ссоры, и в тот момент всё было на волоске, и эмоции были очень, очень высоки, но это всё равно ранило довольно глубоко, это всё равно посеяло крошечное зерно сомнения. Это был риск, который, к счастью, окупился.

С тех пор, как мы познакомились, всё было риском.

Было рискованно добиваться её, действовать в соответствии со своими чувствами.

Было рискованно признаться в своих чувствах к ней, признать свою правду.

Это был ещё большой риск — открыть своё сердце так, как я это сделал, и позволить себе падать без парашюта даже после того, как мы сошлись.

Я знаю, что ухаживал решительно. Я знаю, что после нескольких месяцев проверки её, проверки себя и, наконец, сдачи, я выложился на полную катушку. Я знаю, что мы прошли путь от нуля до шестидесяти после стольких отрицаний, навёрстывая упущенное время, но это был единственный способ, который я знал.

Это был единственный способ, который я хотел, должен был любить её.

Аврора, она заставила сорок лет одиночества исчезнуть в мгновение ока.

Почему бы мне не принять солнечный свет после всей этой тьмы?

Почему бы мне не провести с ней все свои дни, держась за вечность?

И теперь я могу.

Она сказала "да".

Я никогда не чувствовал себя более счастливым, более умиротворённым, более радостным по поводу нашего мира и будущего, чем в тот момент.

Риск окупился.

У меня есть моя королева.

— За тебя, Аксель, — говорит Майя, прочищая горло. — Ты нашёл свой второй шанс, ты обрёл покой. Пусть ты всегда будешь держаться за него, за неё, вечно. — Затем она смотрит на Аврору с искоркой в глазах. — И ты, Аврора. Я сразу поняла, что ты должна быть в этом доме. Я знала, что ты создана для этой работы, потому что я знала, что у тебя как раз то количество нахальства и красоты, которое может проникнуть в сердце Акселя. Я знала, что ты будешь не только прекрасной няней для девочек, но и встряхнёшь всё вокруг, встряхнёшь этого короля, поможешь ему найти свой путь. И именно это ты и сделала.

Я поднимаю бровь, одновременно очарованный и удивлённый. — Ты пыталась играть в сватовство?

— Я не пыталась, дорогой племянник. Это сработало. — Она поднимает подбородок, всегда аристократка. — И я бы хотела получить за это все заслуги.

Аврора закатывает глаза, но краснеет. — Раз уж ты собираешься стать моей тётей и свекровью, то можешь получить все заслуги, какие захочешь. Я знаю, на чьей стороне я должна оставаться.

— Ты очень мудрая девушка, — говорит Майя. — Добро пожаловать в семью.

Мы все дружно поднимаем бокалы, и я смотрю в глубокие карие глаза Авроры, пока она делает глоток.

Добро пожаловать в семью, — думаю я. Добро пожаловать в нашу совершенно новую жизнь.

— Итак, теперь, когда это произошло, — говорю я им, — теперь, когда Аврора навсегда станет частью нашей жизни, я думаю, что завтра мы должны навестить маму. Все мы.

Стелла кивает. — У меня вылет во второй половине дня, я могу сделать это утром. — Она смотрит на Майю. — Что ты думаешь? Думаешь, это хорошая идея?

— Это хорошая идея, прежде всего, — говорит Майя. — Я позвоню медсёстрам утром и узнаю, как она. Но если ничего не получится, тогда мы попробуем ещё раз. — Она кладёт свою руку на мою руку. — Я знаю, ты думаешь, что твоя мама не знает о твоём присутствии или ей всё равно, но я обещаю тебе, что чем чаще ты будешь навещать её, тем лучше будет. Для тебя. Она может чувствовать любовь, даже если не знает, кто ты, а для тебя никогда не поздно начать восстанавливать отношения. И если ты сможешь начать с Авророй рядом, я думаю, это изменит всё к лучшему.

Я киваю, допивая оставшийся бокал, позволяя ему дойти до моего сердца. В этом мире вторых шансов я обязан дать нашим отношениям ещё один шанс, как для себя, так и для мамы.

Внезапно нас прерывает визг поросёнка, и Майя ехидно замечает, как Стелла вскакивает, едва не расплескав шампанское.

— Я пойду проверю девочек, — говорит Майя, и когда Аврора собирается сделать это, Майя протягивает руку, чтобы остановить её. — Вам с Акселем нужно побыть наедине, чтобы всё обдумать. — Она дёргает головой в сторону двери. — Пойдём, Стелла, поможешь мне окружить этих монстров.

Они выходят из комнаты, а я поворачиваюсь к Авроре, обхватывая её руками за талию. — Ты слышала? Нам нужно побыть наедине.

Аврора улыбается, эта улыбка всё ещё пытается поставить меня на колени. — Мне всегда не помешает побыть с тобой наедине.

Я наклоняюсь и нежно целую её, сначала осторожно, потом, когда её рот открывается навстречу моему, тёплый и сочный, я чувствую, как меня охватывает непреодолимое желание, мои руки обхватывают её спину и притягивают её к себе. — Давай, — шепчу я ей в губы. — Пойдём, завершим эту помолвку.

Она покусывает мою нижнюю губу, слегка потягивая. — Я не уверена, что это так работает.

— Это работает, когда ты пытаешься сделать ребёнка, — напоминаю я ей. — Тик-так.

Она отстраняется и шлёпает меня по груди. — Говори за себя, старик! — усмехается она. — Я здесь молодая и плодовитая.

— Ну, тогда у меня не так много времени, не так ли? — говорю я, хватаясь за сердце. — Это старое сердце может отказать в любой момент.