Волчья мельница

Минута или две — и Бертий в кухне! Ее спутник сразу же удалился.

— Клер, я приехала, как только узнала новость…

Бертий увидела Базиля и Бертрана. Тень раздражения омрачила взгляд ее прозрачно-голубых глаз.

— Ты слышала про Жана? — едва слышно спросила она. — Его арестовали и будут судить в Ангулеме. Я прочла об этом в утренней газете. Решила, что ты обязательно должна знать! Его вчера доставили в дом предварительного заключения.

— Можешь говорить громко, — резко перебила ее Клер. — Все в курсе! Я попросила у Бертрана помощи — чтобы он защищал Жана.

Адвокат встал и поспешил поздороваться с Бертий, поцеловать ей руку. Та кокетливо засмеялась:

— Мой дорогой друг, вы, как всегда, галантны! Должна сказать, Клер, что Бертран стал одним из лучших моих покупателей. Его супруга много читает, и я стараюсь заказывать для них новейшие романы!

Лицо Бертрана Жиро, когда он смотрел на кузину, выражало чувство, близкое к экстазу, и это Клер не обрадовало. Даже будучи калекой, Бертий продолжала очаровывать мужчин, оказывавшихся поблизости, а значит, и сеять смуту.

«Бертий только краше становится, — сказала себе молодая женщина. — Изящная, миниатюрная, миловидная — второй такой не найти! А лицо! Просто ангельское!»

Не тратя времени на досужую болтовню, кузина заявила, что умирает от жажды, и покатила свое кресло к столу. Базиль принес ей чистый бокал, плеснул смородиновой наливки. С Бертий он поздоровался сухим кивком, с трудом сдерживая неудовольствие.

— Что произошло? — воскликнула кузина. — Клер, я не могла усидеть на месте — так хотелось тебя увидеть! А вы, мсье Дрюжон? Каким ветром вас занесло в долину?

Раймонда спустилась по лестнице, ведя за собой Фостин. Девушку одолело любопытство.

— Простите, мадам, но малышка заскучала! — виновато начала она. — На дворе так хорошо после дождя!

Пойдем с ней погуляем вдоль реки. Ненадолго, обед я приготовить успею. Здравствуйте, мадам Данкур! Так приятно снова вас видеть!

— Здравствуй, Раймонда! Ты еще немного подросла и, надо же, стала настоящей красавицей! — отвечала Бертий. — Я голодна. Что у нас сегодня на обед? Это все деревенский воздух виноват! Ну, и масса новых впечатлений: сегодня я впервые прокатилась на автомобиле. Я просто мечтаю об омлете! Тебе он так удается! С пряными травами — кислицей, луком-резанцом, петрушкой. А вот чеснока — ни-ни! В городе яйца не так хороши, как тут.

Служанка разрумянилась от ее комплиментов.

— С удовольствием сделаю вам омлет, мадам!

Слушая лепет кузины, напоминавший о годах, прожитых вместе на мельнице (кто знает, не придется ли им делить кров и в будущем?), Клер внезапно почувствовала прилив совершенно необъяснимой радости. Был ли певучий голос кузины, осветившей дом своим присутствием, тому причиной? Или заинтересованный взгляд Раймонды? Или улыбающаяся мордашка Фостин? Она понятия не имела, но тиски, сжимавшие сердце, стали разжиматься. Пробудилась слабая надежда… Нет больше ни секретов, ни лжи. Вся семья поддерживает ее. И все вместе они, быть может, вызволят Жана из когтей судебной полиции…

— А что это за прелестное дитя? — спросила кузина.

Это было вернейшее оружие Бертий — сладкоречивость, умение подобрать нужные слова. Ну и, конечно, взгляд — заинтересованный, живой.

— Познакомься, это дочка Жана! Фостин, эта красивая дама — моя кузина Бертий. Я ее очень люблю.

Кроме Базиля, никто не мог оценить значимость этой фразы. Клер решила простить! И дала это понять этому чудесному созданию, легкому как перышко, с повадками королевы в своем кресле на колесах.

— Здравствуй, Фостин! — сказала Бертий, целуя девочку. — Тебе очень повезло, что Клер взяла тебя к себе! В мире нет никого лучше и добрее, чем она, — уж я-то знаю!

Этим Бертий и ограничилась — она беззвучно плакала под растроганным взглядом Клер. Раймонда ликовала: в воздухе запахло примирением. Она торопливо увела Фостин в сад. Бертран раскланялся, заверив своих нанимателей, что сегодня же возьмется за работу.

— Останьтесь и пообедайте с нами! — утирая слезы, предложила ему Бертий.

— Нет, дома меня ждет Мари-Виржини. Клер, завтра я улажу все формальности и навещу мсье Дюмона. Может, вы хотите передать ему записку? Завтра, около семи утра, я к вам заеду.

— О, благодарю вас! — отозвалась Клер. — Базиль, письмо напишешь ты, а я прибавлю пару строк от себя.

Базиль пошел провожать Бертрана. Клер с кузиной остались наедине. Калека, пользуясь моментом, спросила быстро:

— Так ты меня прощаешь? Если бы ты знала, как я горевала, сознавая, что причинила тебе такое горе!

— Не будем об этом, Бертий. Есть более серьезные заботы.

— Рассказывай скорее!

Клер вдруг вспомнила про шофера, который привез Бертий на мельницу.

— А где же твой спутник? Если ты остаешься на обед, не ждать же ему тебя все это время на улице!

— Пускай себе ждет! Это такси. Ну, по крайней мере, он собирается оказывать такие услуги. Так что пусть попробует, каково это. Я ему заплатила, Клер! Раймонда вынесет ему что-нибудь перекусить. Прошу, расскажи мне все!

В этот раз рассказ получился коротким. Клер изложила основные факты, с упором на письмо Леона к Жану, случайным образом попавшееся на глаза Аристиду Дюбрёю. Когда она кончила, Бертий снова залилась слезами. Между всхлипываниями она проговорила:

— Бертран его спасет! Так должно быть! И ничего бы этого не было, если бы не я! О Клер, знала бы ты, как я себя за это ненавижу!

— Теперь я знаю, — отвечала кузина. — Есть поступки, вещи, которые делаешь, не задумываясь всерьез о последствиях. Ты думала, что действуешь во благо, скрывая от меня, что Жан жив, а я решила, что Леон должен написать в Нормандию. Вереница несчастий, которая за этим последовала, станет нам обеим уроком… Дай мне твою маленькую ручку, принцесса! Хорошо, что ты приехала!