Корсар

* * *

В лагере палаток было немного. Большинство флибустьеров, сыновей и потомков буканьеров былого времени, кичились тем, что спят на ветру лучше и крепче, чем любой горожанин в своем алькове. Без лишних церемоний они завертывались в какое-нибудь одеяло, часто в свой деревенский плащ, сшитый из козьих шкур, и подкладывали под голову протянутую левую руку, локтем упираясь в землю. Одни только начальники, чтобы подчеркнуть свое достоинство, да немногие солдаты, самые богатые и желавшие показать свое богатство, захватили с собой столько обожженных кольев и смоленого холста, сколько нужно, чтобы дать убежище человеку. Штук пятнадцать или двадцать таких палаток было раскинуто в центре квадратной площади, занимаемой армией. Палатка Тома, во всех отношениях схожая с другими, отличалась только длинным копьем, которое он сам воткнул в землю перед дырой, служившей входом, и к которому привязал малуанский флаг, знамя, присвоенное экспедиции.

Итак, откинув холст, одно полотнище которого ниспадало в виде полузакрытой двери, Тома, нагибаясь, вошел в палатку, слишком низкую для того, чтобы в ней ходить, выпрямившись…

Женщина — испанка Хуана, — сидевшая в глубине, опершись подбородком о колени и зажав руки между ног, подняла на него глаза.