Дополнительное расследование (т.2)

33

К автоколонне Сергей подъехал в самом радужном настроении. День выдался удачный. С утра заехал к Землянскому, получил двести рублей за молчание о луковом вагоне, потом поплакался перед начальником, чтобы дал машину отвезти железо для крыши одинокой старушке-тетке. Начальник разрешил. И теперь Сергей поджидал клиента.

Стасик подошел минута в минуту.

— Здоро́во! — забравшись в кабину, бросил он и, дабы избежать ошибки, полюбопытствовал: — Тебя зовут-то как? Вчера так и не познакомились.

— Серегой зови.

— Это хорошо, что Серегой, — улыбнулся Стасик. — Меня — Николаем.

Сергей кивнул, похлопал по карманам. Стасик догадался, какая последует просьба, протянул пачку.

— Опять «Мальборо»?! — деланно удивился Серега, потер руки: — Живем! Где это люди достают? Сколько езжу, никак не попадаются...

Стасик приобрел сигареты на самой оживленной магистрали города, в магазине в доме с башенкой, на которой красовались часы, однако, решив подыграть, отмахнулся:

— Подруга одна завмагом пашет.

— Подари? — прищурился Серега.

— Пачку?

— Подругу! — захохотал водитель, срывая «КамАЗ» с места.

Приближался час пик, и улицы постепенно наполнялись автотранспортом, как узкие горные речушки наполняются рыбой, готовой умереть на камнях, лишь бы пробиться к местам нереста.

Сергей вел машину на предельно допустимой скорости. Неожиданно вспыхнувший светофор заставил его резко вдавить педаль тормоза. Покрышки с сухим резиновым визгом проехали по асфальту, оставив после себя черный, едко пахнущий след.

— Понавешали на каждом шагу, — ругнулся Сергей. — Вчера не было, а сегодня висит!

— От этих придурков только и жди пакости, — поддержал разговор Стасик.

— И не говори... Дороги путёвые сделать не могут, а эти фонари на каждом шагу!

Стасик глянул на забитую транспортом встречную полосу движения:

— Не пойму... Днем свободно, а к вечеру столько машин...

— А-а! — небрежно отозвался Сергей. — С утра документы получаешь, потом грузишься, потом обед. То да се... Груз сдашь, опять с документами возня. Раньше четырех никак не освобождаешься. Вот и получается, что около пяти все домой прут.

Вскоре на обеих сторонах дороги замелькали одноэтажные постройки, будто ближе к окраинам город оплывал, как забытый огарок свечи. Когда исчезли последние дома и вдоль шоссе потянулась изредка разрываемая проселочными дорогами густо-зеленая цепь лесопосадок, лицо Стасика утратило сонное выражение.

Убедившись, что они отъехали достаточно далеко и ни впереди, ни сзади автомашины не просматриваются, он попросил:

— Сверни-ка вон туда!

Сергей озадаченно посмотрел:

— Ты же говорил, в совхоз надо?

— Кран здесь должен дожидаться. Я после обеда его сюда зарядил, чтобы в совхозе глаза не мозолил.

Сергей пожал плечами и, сбросив скорость, свернул на мягкий от пыли проселок. Стасик оглянулся. Проселок вильнул в сторону, и теперь «КамАЗ» был скрыт от шоссе стеной лесопосадок.

— Стоп, приехали, — сказал Стасик.

В его голосе Сергею послышалось что-то непонятное, тревожное. Да и никакого автокрана не было видно. Однако он затормозил и лишь потом взглянул на попутчика.

Холодная улыбка змеилась по губам Стасика, поблескивали золотые зубы, зрачки хищно сузились.

— Ты чего? — испугался водитель, машинально притронулся ногой к монтировке.

Стасик мгновенно оценил смысл движения водителя. Резко привстал, отработанным ударом опрокинул его на спинку сиденья. Голова Сергея безвольно упала на грудь, в лопнувшем уголке рта заалела кровь.

— Нокаут, — констатировал Стасик, неторопливо выбрался из кабины, обошел ее, открыл дверцу со стороны водителя.

Водитель выпал на седую придорожную траву мягко и грузно, словно утратил не только упругость мышц, но и жесткость многочисленных костей и косточек.

Стасик достал сигареты, закурил. Лишь после этого нагнулся к лежащему, чтобы удостовериться, что тот жив и почти невредим.

Веки Сергея медленно поползли вверх, открывая изумленно-испуганный взгляд. Сергей смотрел так, словно пострадал не от руки собрата по разуму, а от нелепого и беспощадного в своей избирательности удара стихни, словно минуту назад его не ударили рукой, а кабину пронзила молния, невесть откуда взявшаяся в совершенно безоблачном небе.

— Ты что? — с трудом произнес он и медленно приподнялся.

Следующий удар пришелся в солнечное сплетение. Сергей снова рухнул и снова поднялся. Пошатываясь, дико уставился на Стасика:

— Ты что?

Стасик нанес удар ногой в пах. Водитель вскрикнул, переломился пополам, с воем закатался по траве. Стасик докурил сигарету, пнул еще раз, теперь уже в крестец и под ребра.

— Ты что?... — едва мог выдохнуть позеленевший от боли Сергей. — Ты что?

Нападение было таким неожиданным, а удары столь жестокими, что ему и в голову не пришло попытаться защитить себя. Самое ужасное было в том, что он не мог и предположить, за что его бьют.

Стасик приблизился с кривой ухмылкой:

— Зачем старикашку обижал?.. Он такой беспомощный, а ты прямо на виду у людей взял и выкинул из машины интеллигентного человека. Стыдно!

На лице водителя мелькнуло облегчение. Наконец-то он понял, за что бьют. Понял не до конца, но все-таки понял. Вспомнилась неясная угроза морщинистого незнакомца.

Стасику показалось, что Сергей усмехнулся. Он подошел вплотную, схватил за воротник рубашки, прошипел:

— Весело тебе?

Сергей рванулся, но занести руку для удара не успел. Коротким, резким движением Стасик подцепил его нос вверх. Жгучая боль омрачила сознание, заставила обмякнуть, заплакать.

— Кто вывез вагон лука? — глядя на залитое кровью лицо водителя, спросил Стасик.

— Не знаю, — простонал Сергей. — Не знаю я того мужика...

Стасик словно клещами стиснул его плечо:

— Еще скажи, не знаешь, куда вез!

— На рынок! — в отчаянии выдохнул Сергей.

— Кому там сдали?

Сергей затравленно забегал взглядом. Этого было достаточно, чтобы Стасику стало ясно — водитель раздумывает, говорить или молчать.

— Придется продолжить, — вздохнул он, словно жалея распростертого на земле окровавленного человека. — Ради твоего здоровья...

— В «Бюро добрых услуг» сдали...

— Кому?

Приложив грязную ладонь к разбитым губам, Сергей нехотя ответил:

— Ленка там работает... ей.

Стасик оттолкнул его, подошел к кабине, вынул монтировку. Глаза водителя расширились от смертельного ужаса, пот струями хлынул по лицу.

— Не надо! — на надрывной ноте завопил он, отползая от Стасика.

Тот усмехнулся:

— Вставай, поехали... Никто тебя убивать не собирается. Меры предосторожности, как говорит один мой знакомый...

Водитель боязливо посматривал, не торопился подниматься с земли. Стасик беззлобно рассмеялся:

— Вставай! Лицо вытри и поехали. Времени нет.

Сергей, прихрамывая, добрел до кабины, вытащил из-под сиденья большую фляжку, принялся неуклюже плескать воду на ладонь и размазывать по лицу кровь.

— Давай полью, — предложил Стасик.

— Обойдусь, — сплюнув, буркнул тот.

— Твое дело, — согласился Стасик. Когда они уселись в кабину и Сергей окончательно пришел в себя, он протянул ему пачку «Мальборо»: — Кури.

— Свои имеются! — огрызнулся водитель.

— Обиделся, — утвердительно и даже с некоторым сочувствием произнес Стасик. — Ничего не поделаешь, такая уж наша жизнь рисковая. Не знаешь, откуда прилетит... Се ля ви...

Руки Сергея подрагивали, в паху ныло, болела спина. Машину он сорвал с места так, словно был не водителем-профессионалом, а новичком-автолюбителем. Вырулив на шоссе, он буркнул:

— Зачем бить-то сразу?

Стасик ненадолго задумался, проговорил рассудительно:

— Как же мне было поступать? Спроси тебя по-хорошему, ничего бы не сказал, а монтировка у тебя под рукой...

Некоторое время они ехали молча. Внезапно Стасик расхохотался от пришедшей в голову мысли:

— Как говорится, с волками жить, по-волчьи выть!

Сергей хмуро посмотрел на него, ничего не сказал.

Появился указатель — «КДП». Сергей не отказал себе в удовольствии:

— Сейчас остановлю рядом с гаишником и сдам тебя к чертовой матери.

— Не сдашь, — лениво произнес Стасик. — У самого рыло в пуху. Такие, как ты, не сдают... Ты же ментов пуще меня боишься. Подумаешь, морду ему разбили... Заживет. А вот если они тебя законопатят, неизвестно, когда выкарабкаешься... Так что утрись, езжай спокойно.

— Чего я такого сделал, чтобы меня законопачивать? — кисло хмыкнул Сергей.

— Тебе лучше знать... Лук, поди, не задаром возил.

— Можно подумать, он государственный.

— А ты не думай, — ощерился Стасик. — Крути баранку и не думай. Понял?!

Указатель требовал снизить скорость, что Сергей и сделал не без определенного злорадства. Мстя за свое унижение, он медленнее, чем принято, миновал стеклянную будку контрольно-диспетчерского пункта ГАИ. Его глаза все время зло косились на пассажира, но тот даже не изменил позы.

Только когда пост остался позади, Стасик небрежно проговорил:

— Зря старался. Нервишки у меня крепкие... Больше так не шути, а то прилетит откуда-нибудь из-за угла...

Сергей отмолчался.

Едва машина влилась в плотный поток городского транспорта, Стасик попросил:

— Притормози. Скучный ты какой-то, надоело мне с тобой.

Уже спрыгнув на землю, помедлил:

— Задаток можешь себе оставить.

— Спасибо, благодетель, — юродствуя, поклонился водитель.

— Запомни, Серега, что если ты меня вдруг забудешь, я не обижусь, — с ухмылкой намекнул Стасик.

— Такие встречи не забываются, — язвительно отозвался Сергей.

— Твои проблемы... Хоп, приятель!

Стасик захлопнул дверцу, поймал подвернувшееся такси.

Оставшись в кабине один, Сергей долго и вдохновенно ругался вслух. И это немного успокоило. Он подумал, что надо бы предупредить Землянского, но решил, что делать этого не обязан... Где-то в глубине души возникло смутное ощущение, что слово свое он сдержал не до конца, все-таки выдал, кому сбыли лук. Однако тут же пришла спасительная мысль: Землянского он не назвал, а насчет той красотки с рынка никакого уговора не имелось...

Прокрутив это соображение несколько раз, приплюсовав к нему полученную ни за что ни про что крепкую взбучку, Сергей пришел к выводу, что сполна рассчитался с Землянским.

— Все... Даже думать забудь о луковых делах, — вслух наказал себе Сергей. — Слишком горькие они выходят...