Сирены Амая
- Автор: Николай Ободников
- Жанр: Неотсортированное
Читать книгу "Сирены Амая"
19 Жало
Еще раньше, чем Вирпи вошла, буквально за секунду до ее появления, пожаловал рыбный дух. За солоноватым душком возникла и сама смотрительница Иатриума. В широкополой шляпке с черными лентами, в столь же черных рубахе и косоклинном сарафане на холщовой подкладке, Вирпи олицетворяла собой подлинный инструмент Красного Амая – угрюмый и жестокий.
И «инструмент» держал в руках глиняную мисочку, в которой болтался красно-желтый плавник.
Антеро осклабился. Вчерашний улов был обилен, и два морских окуня разделили судьбу прочих неудачливых рыбешек. Если бы плавники окуней затерялись в отбросах или сами отбросы были скормлены морю с западного утеса, пришлось бы придумать что-то еще. Но, хвала Амаю, этого не случилось.
В домике старейшины было не так уж много предметов. Кровать, сундук, несколько шкафов, полки с библиотекой общины, три стула да стол из сосны – вот и всё добро. Это лаконично наполняло две комнаты, одна из которых служила старику спальней. Горели две свечи, хотя дневного света, лившегося через окошки, хватало с избытком.
Вирпи села на свободное место. Поставила миску на стол и без каких-либо эмоций запустила в нее узловатые пальцы.
– А богомолы! Что с другими богомолами? – подал голос Тео.
Его это беспокоило. Ох, как его это беспокоило. Беспокоило настолько, что он вскакивал со стула, вздыхал, садился обратно – и всё начиналось по новой. Обложка «Мауса» в его руке изрядно потемнела от пота.
Антеро встряхнул жестянкой с инструментами Иатриума, зная, что это непременно привлечет внимание Тео, и не ошибся. Здоровый глаз дозорного тут же вылупился на ржавые металлические спицы, кусачки, пинцет и прочее. Вирпи расплылась в зловещей улыбке.
– Пойди с остальными, Тео, и раздобудь одежду богомолов. – Антеро со слащавой обходительностью погладил его по голове. – Это ведь точно богомолы, а не евреи или кто-то еще?
– Богомолы.
– Чудесно. Найди себе самую яркую и красивую одежду богомолов. Ты же хочешь притвориться богомолом, Тео?
– Красный Амай запрещает играть в материк! Нельзя! – воскликнул Тео, после чего вскочил и снова сел, едва не сломав стул под собой. Здоровый глаз опять уставился на инструменты. – Нельзя, – повторил он и с надеждой спросил: – Или можно?
– Сегодня Красный Амай разрешает немного пошалить, Тео. Ведь так, Вирпи?
– Сегодня день веселья, – подтвердила та скрежещущим голосом. Она освобождала лучи плавника от скользкой пленки. Действовала осторожно, чтобы самой не уколоться.
– Но это не всё, Тео. – Антеро уперся локтями в край стола и вытянул правую руку, повернув ее ладонью вверх. – Обязательно забери у богомолов шипящий огонь и рацию. Ты ведь помнишь, как выглядит рация, Тео?
– Треньк-треньк?
– Да, треньк-треньк. А теперь иди, мой мальчик. Ты прекрасно со всем справишься. Красный Амай любит тебя.
Тео шмыгнул носом:
– А я люблю Красного Амая. Он лучший. Лучше всяких богомолов, котов и евреев!
Дозорный вскочил со стула и бросился к двери. Там замешкался и поклонился красноватому божку из лавового камня, врезанного в притолоку. Наконец выбежал наружу, потрясая книжкой.
Проводив Тео безразличным взглядом, Вирпи взяла из жестянки шило и отыскала острием самую крупную мозоль на ладони Антеро. Надавила. Кожное уплотнение, едва уступавшее камню по твердости, с неохотой пропустило в себя стальное жало.
– Ты будешь связываться с материком?
– Только если чужаки – носители власти, – ответил Антеро. – Знаешь, Вирпи, мне нравится твоя шляпка. Что она означает?
Вирпи с изумлением вытаращилась на него. Вопрос был лишен всякого смысла, потому что эту широкополую шляпу до Вирпи носила другая смотрительница Иатриума, как и до нее еще одна и еще.
– Не знаешь? Я тебе скажу. Твоя шляпка означает ненависть.
Хмыкнув, Вирпи отложила шило и отыскала в жестянке пинцет. Металлические бранши нырнули в миску и ухватили подходящий по размеру фрагмент луча из плавника морского окуня.
– И Марьятта ненавидит вас обоих – и тебя, и шляпку, – продолжил Антеро, мечтательно разглядывая смотрительницу Иатриума.
– У нее нет имени.
– У нее нет мужского имени.
– Глотке Амая плевать на такую мелочь.
В груди Антеро словно прокатилось осиное гнездо, набитое злыми жужжащими смешинками, и он расхохотался. Смеялся старик до слёз. В это время крошечная черная игла занимала свое место в мозоли.
Наконец ядовитое жало, еще хранившее в себе рыбью слизь, было готово.