Сны Авроры

Деталь седьмая

Аврора больше не вернулась в клинику. Доктор Мареш сказал ей: «Делай, что хочешь», и она решила делать так, как «доктор прописал»: делать то, что она хочет. А посещать бесполезные консультации в клинике ей совершенно не хотелось.

Вскоре она и думать забыла о темных тенях, черном незнакомце и докторе Мареше. Она полностью отдалась новой, наполненной светом жизни. Впервые за долгие годы она вдохнула свежий воздух полной грудью и ощутила гармонию внутреннего и внешнего мира.

Однако время от времени к ней все же возвращалось чувство необъяснимой тревоги. В такие дни Аврора пыталась сосредоточиться на работе, но ей это не удавалось. За какое дело она ни бралась бы, о чем бы ни думала, каждый раз ловила себя на том, что все ее мысли возвращаются к нему – к доктору. Его образ – именно образ, а не лицо – всплывал перед ее глазами и она, сама того не осознавая, все думала и думала о нем. Этим своим «делай, что хочешь» он поймал ее на крючок, на котором она теперь дергалась, безуспешно пытаясь соскочить с него, и снова и снова проклинала Мареша. Прошло уже достаточно времени, а она мысленно все возвращалась и возвращалась к его словам.

К вечеру в ее сознание пробирался страх. Ей повсюду мерещились длинные тонкие тени, а в ее голове кто-то тихо напевал: «Я приду к тебе сам, если ты не вернешься». К ночи ей становилось трудно дышать. Алекс поил ее пустырником и теплым молоком, предлагал ей дыхательные практики и массировал плечи, но ничего не помогало – паническая атака только нарастала.

В такие ночи она долго не могла заснуть. Ей казалось, что Луна освещает ее комнату тяжелым металлическим светом, она даже чувствовала его тяжесть. Этот свет давил на нее, заставляя вжимать голову в плечи и искать самый темный уголок в доме, где зловещая Луна не могла бы ее обнаружить. Она чувствовала, как чьи-то огромные, черные, пустые глаза следят за ней постоянно, и от них не спрятаться ни за какими стенами.

Лежа в постели, побелевшими от напряжения пальцами она сжимала руку Алекса и боялась закрыть глаза, а голос в голове все шептал и шептал ее имя. Аврора сама не замечала, как поднималась с постели и, не чувствуя пол под ногами, подходила к окну. Она осторожно раздвигала шторы. Луна сияла перед ее глазами огромным ослепительным диском, и Аврора застывала перед ней – словно перед древним божеством. Чьи-то руки ложились на ее плечи. Чей-то голос что-то шептал ей у самого уха, чье-то дыхание скользило по коже ее лица. Кто-то помогал ей вернуться в постель, и когда она покорно ложилась и закрывала глаза, чьи-то руки укрывали ее легким покрывалом, и откуда-то издалека доносились едва слышные звуки свирели. Она спала.

Она спала, и ей снился демон. Его черные горящие глаза превращались в костры, и от огня вспыхивала сухая трава у дома. Пламя распространялось на дом, врывалось в ее комнату, обжигало ее кожу, но не оставляло ожогов. Весь мир полыхал вокруг нее, а она оставалась нетленна. Из черного пепла снова поднималась трава, вырастала почти в человеческий рост, затем увядала и снова горела, и вместе с ней горел дом, горела комната, горел весь мир. А она все стояла посреди этого пожара, и огонь не мог навредить ей. Она смотрела на свои руки, а они темнели, становились прозрачными. Она видела, как ее сосуды вместо крови наполняются огнем – они светились под ее кожей, но не сжигали ее. Она видела, как демон приближался к ней, и при этом оставался на месте. Он был черным силуэтом на фоне огня, на фоне горящего мира. Она чувствовала, как ее ноги проваливались во что-то горячее и мягкое. Она опускала глаза: ее ноги утопали в пепле. Она поднимала глаза: перед ней стоял фавн и тряс ее за плечи: «Аврора, проснись!» – кричал он ей в лицо, но она плохо слышала его из-за нарастающего гула и треска огня. Она смотрела мимо фавна, через его плечо, а на нее – или может быть к ней – мчался демон, расправив огромные черные крылья, и он был прекрасен. Она медленно закрывала глаза, затем открывала их – и просыпалась.

Этот сон снился ей снова и снова. И она сдалась.

Она набрала номер клиники, и девушка любезно сообщила ей, что доктор Мареш больше не принимает и не проводит консультации.