Миланский вокзал

* * *

Адреналин, бурлящий в его жилах, не позволял ему сидеть на месте. Уже несколько часов Меццанотте носился по вконец запущенной квартире, как шарик для пинбола, убирая ее и приводя себя в порядок в состоянии нервной эйфории, одновременно размышляя о последствиях своего открытия. Обманывал ли он себя или действительно наткнулся на зацепку – фактически первую, – которая обещала пролить свет на убийство его отца?

Собрав пустые бутылки и банки, засунув грязную одежду в стиральную машину, вымыв посуду и пропылесосив, Рикардо теперь собирался помыть полы. Если Луиза Кастрилло была родственницей одного из двух чернорубашечников, укравших драгоценности у того еврейского ювелира в 1944 году, то вполне может быть, что именно с сокровищами в подвале была как-то связана и причина ее смерти. Возможно, кража была просто подстроена убийцей, чтобы замести следы. В таком случае интерес комиссара Меццанотте уже не был бы столь беспричинным и необъяснимым. Он должен был почувствовать, что что-то не так, но что могло вызвать его подозрения? В деле не было абсолютно ничего, что указывало бы на то, что все было не так, как казалось.

Рикардо перестал драить пол шваброй и повторил про себя последнюю мысль: «Нет абсолютно ничего…» По позвоночнику пробежала дрожь. Возможно, в этом и был смысл: не что-то выбивалось из общего ряда тех документов, а то, чего в них не хватало. А в данном преступлении не хватало именно следов. Место преступления было идеально до отвращения. Слишком идеально, чтобы быть местом кражи с трагической развязкой. Мыслимо ли, чтобы простой грабитель, настолько неуклюжий, что был пойман с поличным хозяйкой дома, проявил такое мастерство в уничтожении любых улик, которые могли бы привести к нему?

Рикардо выжал тряпку и снова принялся лихорадочно возить ею по полу. Была ли это та самая неуместная деталь, которая возбудила тревогу отца и побудила его к расследованию? Сущая малость, почти ерундовая, но для ищейки такого уровня, как комиссар Меццанотте, ее могло бы хватить…

Так что же все-таки на самом деле произошло в тот злополучный день с Луизой Кастрилло? Если преступник не собирался грабить дом этой женщины, у которой, кстати, не было почти никакого имущества, то что могло быть его целью? Было ли это как-то связано с драгоценностями? Фотография двух укравших их фашистов, оказавшаяся под мебельным гарнитуром, давала основания так полагать. Независимо от того, получил он то, что хотел, или нет, он убил Кастрилло, избавившись от неудобного свидетеля, и инсценировал ограбление, чтобы отвлечь следствие, – и все это ему удалось проделать идеально. Вернее, почти идеально. На самом деле кое-кого не удалось обмануть. Лучший из них, легендарный комиссар Меццанотте, должен был заметить несостыковки – и начать собственное расследование. А убийца, чувствуя его дыхание на своей шее, заманил его в тот самый заброшенный сарай, чтобы расправиться и с ним. Неужели все так и было? При ближайшем рассмотрении между этими двумя убийствами имелась хотя бы какая-то связь, хотя и очень слабая: на местах преступлений не нашли ни малейшей улики, и в обоих случаях преступник был настолько искусен, что зачистил за собой всё. Достаточно ли этого, чтобы предположить, что за всем этим стоит один и тот же человек? Действительно ли возможно, что его отец понял или был близок к пониманию того, кто убил Луизу Кастрилло, и это стало причиной его гибели?

Рикардо задумался: не стоит ли ему поговорить с кем-нибудь об этом? Может быть, с Вентури? Но он не мог этого сделать, не затронув тему сокровищ и не раскрыв существование Сынов Тени. Кроме того, пока что это были всего лишь теории, которые любой счел бы слишком расплывчатыми и бессвязными.

Тем не менее стоило копнуть глубже. И первый вопрос, который предстояло выяснить: было ли убийство Луизы Кастрилло действительно связано с делом о драгоценностях? Далеко не простая задача, учитывая, что факты относятся к событиям более чем полувековой давности. С другой стороны, если комиссар Меццанотте приблизился к разгадке, имея на руках те же самые бумаги, значит, должен быть какой-то выход…

Именно тогда ему кое-что пришло в голову. Инспектор уронил швабру и, бросившись в спальню, нечаянно опрокинул ведро, которое перевернулось, залив пол грязной водой. В досье также была включена ксерокопия задней части фотографии, так как брызги крови попали и туда. Если он правильно помнил, на ней было что-то написано – а он, полагая, что это не имеет отношения к делу, так и не удосужился это прочитать. Ему оставалось только перевернуть страницу, чтобы найти то, что он искал. На обратной стороне фотографии крупным неровным почерком было написано несколько строк. Читабельность частично нарушалась из-за пятен крови, покрывавших некоторые слова.

Милан, 7 марта 1945 года

Дорогая Эльвира,

меня наконец-то выписали из больницы. Нога все еще адски болит, но с помощью костыля я хотя бы держусь […].

На улице меня ждал старина Драго с новой повязкой на глазу, которая делает его похожим на пирата. При нападении проклятых партизан по дороге в Лекко я чуть не потерял ногу, а он потерял правый глаз. Мы немного выпили […] совсем немного, чтобы отпраздновать. Война идет плохо, в городе пахнет поражением.

Но тебе не стоит беспокоиться. Теперь, когда мы с Драго снова вместе и в Милане, можно заняться делами, о которых тебе известно. Ты увидишь, что скоро для нас все изменится […] поцелуй маленькую Луизу от меня.

С любовью, Тито

Значит, это действительно были те самые два фашиста с рисунка. Того, у кого был костыль, звали Тито Кастрилло, и он был отцом убитой женщины. Что касается «дела», о котором говорилось в письме, мог ли это быть поиск драгоценностей, спрятанных на вокзале? Меццанотте знал, что двое чернорубашечников по крайней мере один раз безуспешно пытались сделать это сразу после окончания войны, но что было потом? Почему они не смогли довести дело до конца?

О том, кто был с повязкой на глазу – о Драго, – на данный момент Рикардо знал слишком мало; однако теперь, зная полное имя другого, он мог попытаться узнать о нем побольше.

Поискав номер в телефонной книге, Меццанотте поднял трубку беспроводного радиотелефона и обнаружил, что тот совершенно разряжен. Он поставил его обратно на базу и включил мобильный, который оставил выключенным накануне вечером. Его ждал длинный список неотвеченных звонков и сообщений, среди которых было одно от Лауры. Она желала ему спокойной ночи, добавив, что она думает о нем. Отвечать было поздно – уже наступило утро. Он позвонит ей, как только доберется до сути дела. Рикардо набрал номер ЗАГСа и сформулировал свою просьбу ответившему ему клерку. Положив трубку, он еще долго пребывал в задумчивости.

Согласно свидетельству о смерти, Тито Кастрилло скончался от дыхательной недостаточности в возрасте восьмидесяти четырех лет 11 июня 1998 года в доме престарелых «Вилла Летиция». Он ушел из жизни примерно через месяц после своей дочери и ровно через пять дней после отца Рикардо.

Простое совпадение?