Обычные командировки

— Человеку важно знать точно, какие они, какого фасона. Ну-ка, сбегай в семнадцатую к Лехе, притащи его «корочки». Скажи: сейчас вернем.

Мальчишка опрометью выскочил из комнаты и через несколько минут вернулся с обувной коробкой.

— Вот такие были у Бориса, только он их и на работу иногда надевал, а Леха свои бережет, — объяснил гитарист. — Эти новые.

Перед Байкаловым лежали точно такие же туфли, как те, что хранились у него в сейфе. Это открытие было серьезным, требующим немедленной проверки, и Байкалов поспешил к начальству.

— У Муратова в день зарплаты пропали туфли! А зарплату на автобазе выдают восемнадцатого числа! — выпалил он прямо с порога кабинета Мамбетова.

— Ай, джигит, ай, молодец! Посиди, отдохни, чай пей, а то дышишь, как загнанный скакун. Зачем такси не брал? Позвонил — сам бы за тобой приехал! — Мамбетов ходил вокруг Байкалова, словно возле дорогого гостя. Теперь стало ясно, что Муратов может иметь отношение к краже.

Хотя время было позднее, решили, не откладывая, отправить в больницу Байкалова вместе с майором Абитовым и следователем старшим лейтенантом Галиевым, у которого находилось дело о ранении Муратова, и еще раз тщательно осмотреть одежду пострадавшего, определить характер повреждений и выяснить, в каком он состоянии.

В приемном покое больницы было пусто. Дежурная сестра сидела, уткнувшись в книгу. Байкалов и Абитов пропустили вперед Галиева, единственного из всех троих в милицейской форме, договориться с сестрой, чтобы дали им одежду Муратова. Вскоре принесли небольшой холщовый мешок.

— У нас ведь как? Привезут больного, мы его одежду возвращаем родственникам. Когда выписывается, из дому ему все чистое, свежее, поглаженное... А у этого, видать, никого из родных нет, вещички-то до сих пор тут лежат. Их бы постирать, почистить... — Женщина посмотрела на старшего лейтенанта. — Хотела я об этом позаботиться, а он прошлый раз не велел.

— И правильно сделал, — вступил в разговор Абитов. — Если бы постирали, нам бы теперь и смотреть было нечего.

Женщина развязала шнурок и вытряхнула содержимое. Байкалов буквально остолбенел — сверху лежали совсем новые индийские туфли. Точно такие же, что хранились у него в сейфе. Но на подошвах этой вот пары даже не стерлась фабричная краска, только на носках и на каблуках присохли комочки грязи.

«Что за наваждение, — думал Байкалов. — Как же он в них добрался на окраину города и не испачкал даже рантов? Почему не затерлись подошвы?»

Самый тщательный осмотр брюк и носков не дал никаких результатов.

— Где же все остальное, мать? — спросил Абитов. — Не мог же он в одних штанах по улицам разгуливать!

— Вон его спроси! — кивнула женщина в сторону следователя. — Пиджак, джемпер, рубашку и плащ получил следователь Галиев, — перечислила она по квитанции.

— На экспертизу брал, — подтвердил следователь. — Криминалисты установили, что ранение Муратову нанесено очень острым ножом с лезвием шириной 27 миллиметров. Кстати, в карманах ничего, кроме пропуска на автобазу, не было. Были ли у него деньги, часы, не знаю. При нем не оказалось.

Майор Абитов, как старший по должности, решил:

— Завтра пораньше повторим осмотр места происшествия.

Галиев тяжело вздохнул:

— Народ у меня с утра. Да и делать там нечего. Я все хорошо осмотрел.

— Не сердись, Гасан. Ты уж приди пораньше. Еще раз взглянуть на всю картину не помешает. А вдруг что-нибудь новое обнаружится?

— Свидетели у меня вызваны, — упорствовал следователь. — Один на девять, другой на десять. Оба люди почтенные.

— Ну что ж, приходи к семи утра в управление, и поедем.

— Ладно. В семь так в семь, — махнул рукой Галиев.

По пути в управление Абитов и Байкалов высказывали разные догадки о Муратове. Но все предположения оказывались шаткими. Узнав о новых туфлях, найденных в вещах Муратова, Дорохов и Мамбетов растерянно посмотрели друг на друга.

— Одни потерял и, чтобы не задавали ненужных вопросов, купил точно такие же, — предположил Абитов.

— Я уже почти товароведом-обувщиком стал, — усмехнулся Байкалов. — С уверенностью говорю, что Муратов в них не прошел и ста метров.

— Не будем гадать, — решил Дорохов. — Давайте договоримся, с чего завтра начнем. Ты, Касым Мамбетович, знаешь главного хирурга больницы?

— Он меня, дорогой Искандер, два раза резал и зашивал! На охоту вместе ездили. Один раз целый отпуск в одной палатке жили.

— Вот и отлично. Поезжай с утра в больницу и поговори там о Муратове с врачами, с сестрами, нянечками. Посмотри, кто с ним в палате лежит, с больными при случае потолкуй. И обязательно выясни, кто к нему приходит. Вдруг дружков-приятелей отыщем, тогда легче будет понять этого любителя индийских туфель. А я, если не возражаешь, тоже проеду на место, сам посмотрю как и что. Кстати, хорошо бы Галиеву потом допросить тех парней из общежития, с которыми разговаривал Байкалов.

— Разрешите в общежитие мне вместе со следователем поехать, — попросил Байкалов. — У меня с ребятами контакт.

— Поезжай, — согласился Мамбетов.

— Нужно в общежитии хорошенько посмотреть все вещи Муратова, — посоветовал Абитов.

— Вроде неудобно, — усомнился Мамбетов. — Как-никак Муратов потерпевший, а мы у него обыск!

— И никакой не обыск, — настаивал Абитов. — Мы по закону обязаны все его имущество передать на хранение. А перед тем как передать, нужно еще и рассмотреть, что передаваться будет.

На следующий день рано утром приступили к повторному осмотру места, где нашли раненого Муратова.

— Вот здесь, товарищ полковник, и нашли его, — объяснил старший лейтенант Галиев. — Муж и жена Токомбаевы первого марта возвращались домой около девяти вечера, смотрят, на тротуаре под самым дувалом человек. Токомбаев зажег спичку, глянул — на плаще кровь. Вызвали «Скорую». Я в ту ночь дежурил. И сразу сюда. Темень страшная. Как только рассвело, снова приехал, смотрю — след. Сначала думал, что его тащили, а потом разобрался: сам полз. След вел до калитки и дальше во двор.

Дорохов огляделся. Район оказался застроенным частными домами, кое-где новыми, богатыми, в два этажа, а в основном маленькими — из самана. Каждый саманный дом располагался в глубине участка за высокими глиняными заборами. В ближайшем дувале калитка находилась метрах в десяти от угла, где нашли Муратова. Прежде чем зайти во двор, Абитов поинтересовался у Галиева:

— У тебя, Гасан, кто тогда понятыми были?

— Вон оттуда, из дома напротив...

— Ну так иди пригласи их, думаю, не следует звать других. Они первоначальную обстановку помнят, может, что подскажут.

Вскоре старший лейтенант вернулся вместе со степенным стариком и женщиной, закутанной в большую плотную шаль, закрывавшую голову и половину фигуры. Понятым объяснили, что проводится повторный осмотр места происшествия, и они вместе со всеми вошли во двор. Напротив калитки стоял саманный дом, чуть в стороне — сарай и навес, служивший летней кухней.

Дверь в дом была на замке. Сарай тоже был закрыт. Понятой сразу же стал что-то рассказывать Абитову по-киргизски, и тот, выслушав его, перевел Дорохову.

— Это дом Валиулиной. Она уже несколько лет подряд уезжает осенью к дочери, в Узген, а весной возвращается. Здесь у нее виноград, персики, огород, ухаживать надо. Одежду и вещи у соседей оставляет. За ней каждый раз зять на машине приезжает.

— Спросите у него, почему эта женщина не пускает к себе квартирантов?

— Зачем квартирант! — старик встрепенулся, не дожидаясь перевода. — Деньги мало, скандал много. Пускал Фатьма квартирант, пять год назад будет. Плохой люди жил. Сам баба спокойный, а мужик плохая. Все время арака пил. Фатьму сильно обижал. Фатьма сына звал квартирант прогонять.

Старший лейтенант Галиев направился к летней кухне. Она походила на крытую веранду. Были две стены — задняя и боковая, а спереди от земли до самой крыши поднимались толстые узловатые стволы винограда. Летом они покроются листвой и образуют зеленую стену, а сейчас хорошо просматривалась давно небеленая плита, широкая скамья и самодельный деревянный стол. В углу лежали мелко наколотые дрова. Возле стола на глинобитном полу можно было заметить большое пятно темно-бурого цвета.

— Кровь, — объяснил Галиев. — В тот день кровь была на земле, возле калитки, тянулась до самого угла в том месте, где полз. Просто удивительно, как он только добрался. Других следов я не нашел. В дом не заходил, потому что двери туда всю зиму не открывались. Замок и на сарае не тронут. Бумагу, о которую вытирали нож, поднял на земле возле винограда.

Дорохов, Абитов и Байкалов молча слушали следователя, стараясь представить, что же здесь произошло? Сколько людей было вместе с Муратовым? Зачем этот нелюдимый человек появился в чужой усадьбе? Кому и за что понадобилось его убивать? Характер ранений позволял думать о преднамеренном убийстве.

Абитов предположил, что, может быть, Муратов раньше здесь снимал квартиру и забрел сюда с кем-то для разговора. Байкалов рассматривал нехитрую обстановку кухни и про себя рассуждал: если между Муратовым и кем-то другим вспыхнула ссора, а затем драка, то скамью бы свалили, могли рассыпать дрова. Но все было на месте.

— Значит, так, — решил Дорохов, — вы, товарищ Байкалов, берите с собой понятую и тщательно обследуйте участок за домом. Мы с Галиевым еще раз осмотрим кухню, а вы, Мураталы Абитович, вместе со стариком займитесь двором.

Дорохов обратил внимание на то, что толстый пласт пыли с одной стороны стола возле скамьи был стерт, и предположил, что кто-то, сидя на скамье, что-то перекладывал на столе. Бросились в глаза уж больно аккуратно сложенные дрова, и он сразу спросил:

— При первом осмотре поленницу перекладывали? Нет? Ну, давайте на всякий случай переложим дровишки вот в тот свободный угол, — предложил он Галиеву.

Вдвоем они быстро перекидали поленья, но ничего не нашли. Галиев заглянул в топку. Покопался в золе и вытащил скомканный клочок бумаги. Расправил его, удивленно прочитал:

— «Ошский универмаг, товарный чек. Продано — индийские туфли, размер 42, цена 35 рублей, 1 марта».

— Это уже кое-что, — решил полковник.

— Наверное, чек имеет отношение к оберточной бумаге, что я в прошлый раз нашел, она тоже из ошского универмага.

— Не только к бумаге, но и к новым туфлям Муратова, — согласился полковник.

— Что же он, сюда переобуваться заходил?

— Возможно, и переобуваться, — вмешался пришедший из сада Байкалов. — Глядите, что я нашел! — и старший инспектор показал два довольно поношенных черных ботинка. — Один валялся за сараем, а другой подальше, в саду.

— Везет тебе, Гриша, с обувью, — усмехнулся Дорохов. — Взгляни на чек... Как вы думаете, зачем сюда Муратов приходил? — спросил он у следователя.

— Ума не приложу. Вот посмотрите, за дувалом электрический столб, лампочка там в фонаре сильная, весь двор освещает. Посторонних мало, а те, что живут здесь, после работы сидят дома. Просто удивительно, что соседи на Муратова наткнулись. А то бы отправился к аллаху. А может, товарищ полковник, Муратов кому-то свидание здесь назначил? Место глухое, с улицы ничего не видно.