Миланский вокзал

* * *

Реакция Сони была не такой, какую представляла себе Амелия. Она только что сообщила, что всё в порядке и что через месяц Соня сможет вступить в общество, оставив позади наркотики, Артана, проституцию. Это было бы началом новой жизни. Но траурное выражение лица, с которым розововолосая девушка вошла в бар – тот самый китайский дайв-бар, где они уже встречались, – не изменилось ни на йоту. Пока Лаура говорила, Соня все время смотрела вниз, продолжая отщипывать и крошить в пальцах кусочки нетронутого тоста, который Лаура заставила ее заказать, видя, что Соня становится все тоньше и тоньше. В итоге она, вздыхая, просто повторяла про себя: «Месяц…»

Лаура, конечно же, не ожидала, что девушка будет прыгать от радости. Она понимала: то, что ждет Соню впереди, в любом случае не будет легким. Процесс реабилитации – это всегда тяжело. Но хотя бы толику оптимизма, по ее мнению, эта новость должна была в нее вселить.

В предыдущие дни Лаура приложила массу усилий, чтобы все организовать, что далеко выходило за рамки ее волонтерской деятельности. В то же время она была занята подготовкой к предстоящей экзаменационной сессии, склоняясь над книгами в предрассветные часы. Все, чтобы занять себя. Лаура боялась, что если остановится, то упадет. Неуверенность в правдивости своих видений разрушала ее, но сколько бы она ни ломала голову, не нашла другого выхода. Только Эстер Лиментани могла подтвердить, что маленькие брат и сестра действительно существовали.

Что же касается Сони, то Лаура нашла в Тоскане реабилитационную общину, которая принимала и подростков. Убедить их принять ее было нелегко – очередь в учреждение была занята до конца года, – но ей удалось устроить так, чтобы Соне выделили место в течение месяца. Она оформила все документы, путаясь в дебрях медицинской бюрократии. Затем связалась с матерью девочки. Это была трудная и мучительная встреча. Женщина, с которой разговаривала Лаура, преждевременно постарела, ее мучило постоянное чувство вины. Она слишком поздно догадалась о том, что происходит в стенах ее дома, и у нее не хватило сил вмешаться, пока не случилось непоправимое. Когда Лаура рассказала ей о злоключениях дочери, о которой мать ничего не слышала с того дня, как та сбежала, ее глаза наполнились слезами. Стеклянный колокол скрипнул под напором волн горечи и раскаяния, которые женщина изливала вокруг себя. Она взяла бланки, которые дала ей девушка, и на следующий день принесла их обратно, подписанные ею и ее мужем. Лаура не спросила ее, как ей удалось убедить его.

Но даже рассказ о матери не тронул Соню, не оживил ее пустой взгляд.

– Что такое? – спросила Лаура, положив свою руку на ее. – Ты передумала? Ты больше не хочешь этого?

– Нет, я хочу, конечно, – пробормотала Соня, не поднимая головы. – Но через месяц будет уже слишком поздно. Слишком долго, слишком поздно…

– Это не так уж и долго, – возразила Лаура. – Нужно просто набраться терпения.

Соня подняла на нее свои нежные оленьи глаза, в этот момент более испуганные, чем когда-либо.

– Ты не понимаешь… Артан устроил еще одну встречу. Он рассказал мне об этом утром.

– Встреча?.. – начала Лаура; потом поняла, о чем идет речь, и кровь застыла в ее жилах. – Когда?

– В эту субботу. Но я же говорила тебе, я больше не соглашаюсь делать определенные вещи. К этим людям я не вернусь. Однако…

– Ты должна уйти, Соня, спрятаться где-нибудь, пока не придет время уходить.

Девушка покачала головой.

– И как? Кроме того, что у меня нет денег и места для проживания, я все равно не продержусь два дня. Артан уже некоторое время не давал мне ничего, началась ломка, и я приползла к нему, умоляя о дозе. Я не могу остановиться, вот что… Я пыталась, правда!

Лаура не знала, что сказать, чувствуя себя совершенно беспомощной. Взяв на себя ответственность за это дело, она не ожидала, что это станет вопросом жизни и смерти. Она не была готова нести бремя такой ответственности.

– Жаль, – повторила Соня. Голос у нее был такой грустный и смирившийся, что у Лауры дрогнуло сердце. – Было бы здорово стряхнуть с себя все это дерьмо и начать все сначала. Я правда в это верила, все это время…

Лаура тем временем лихорадочно соображала, что можно сделать, но зависимость Сони, державшая ее прикованной к албанскому наркодилеру, показалась ей непреодолимой преградой. Единственным реальным решением было немедленно отправить ее на реабилитацию, но трудно было убедить их принять ее уже в следующем месяце…

Лаура взяла ее лицо в свои руки, заставляя смотреть прямо в глаза.

– Послушай меня, Соня, ты не должна сдаваться, – сказала она, делая вид, что уверенности у нее хоть отбавляй, хотя на самом деле все было наоборот. – Я перезвоню тем людям из реабилитационного центра и уговорю их взять тебя немедленно. А пока веди себя нормально, чтобы Артан ничего не подозревал, и будь готова уйти в любой момент. Поклянись, что не будешь делать глупостей. Вот увидишь, я все устрою, обещаю.

Был понедельник. У нее осталось четыре дня, чтобы понять, как это сделать.