Тёмные всадники

– Мой отец?

– Отличный способ обращаться к тебе без необходимости писать твое имя.

– Я ни на секунду не поверю, что он может видеть во мне свое единственное желание, – с горечью прокомментировала Брисеида. – Единственное желание моего отца – видеть, как продвигаются его исследования.

– Поэтому эти несколько слов позволят нам продвинуться дальше.

– Есть еще кое-что… Это детское письмо напоминает мне игру, которую придумал мой отец, когда я училась писать, чтобы заинтересовать меня. Он давал мне предложение, подобное этому, и я должна была с помощью каждой буквы придумать слова, спрятанные в длинном тексте. Я вычеркивала буквы одну за другой, когда придумывала слова, начинающиеся на эти буквы. Предложение, которое я могла бы составить, подсказало бы мне, где он спрятал сокровище в доме. Как правило, сладости.

– Тогда все очевидно, – улыбнулся Бенджи, – твой отец написал закодированное послание! Теперь нам осталось найти текст для дальнейшей работы. Есть идеи?

– Мне кажется, я знаю, о чем идет речь, – призналась Брисеида.

Она не могла прямо показать ему письмо отца, которое осталось в складках ее платья, прижатое к ее физическому телу, сидящему за столом в общей комнате богадельни. Однако живой ум Бенджи пригодился бы для расшифровки послания ее отца. Она вернулась в Средневековье, чтобы переписать письмо в свой блокнот пером херувима, но как только она приложила перо к бумаге, ее зрение затуманилось, и она перенеслась обратно в Цитадель. Ей приходилось диктовать Бенджи каждое предложение, двигаясь в своем теле туда-сюда, чтобы проверить фразы Люсьена. У нее начала кружиться голова.

– Значит, ты ошиблась? – улыбнулся Бенджи, перечитав письмо. – Ну, это многое объясняет…

Затем, без дальнейших комментариев, он положил на стол чистый лист бумаги и написал большими буквами: «К МОЕМУ ЕДИНСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ».

– С чего начнем?

– В том-то и проблема, что я не помню точно, какие были правила. Я была такой маленькой! Возможно, все не так просто.

– Наверное, поэтому буквы перечеркнуты несколько раз! Начни с первого, что придет в голову.

– Я думаю, что нужно было начинать с глагола, а затем… выбирать каждое слово, которое начинается с последующей буквы ключевой фразы, избегая маленьких слов и не возвращаясь к началу, если только не дойдешь до конца текста… Я думаю…

Бенджи сразу же принялся за работу. Менее чем через минуту он написал под словами «К МОЕМУ ЕДИНСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ»:

Постигать Организация Материя Организация Есть Материя Умение Есть Достатки Иные Недостойные Свобода Тень Вера Есть Недостойные Недостойные Организация Организация Материя Умение Жизнь Есть Любовь Аналогия Недостойные Иные Юность

– Должно быть, я забыла какое-то правило, – вздохнула Брисеида.

– Возможно. А может быть, просто нужно немного перефразировать… «Постигать организации материи»: тебе приказано вернуться в мир материи. «Свобода есть вера»: единственное, что должно иметь значение для тебя, – это свобода.

«Умение жизни есть аналогия», что было правдой в прошлом, будет правдой и в будущем, потому что Цитадель контролирует все времена. Так больше продолжаться не может, поэтому он просит тебя принять меры. Твой отец – умный парень. В этом письме на первый взгляд говорится, что он надеется, что ты будешь мудро учиться по школьной программе до конца. Но на самом деле он только ждет, когда ты вернешься в физический мир, чтобы восстановить справедливость.

Брисеида не могла в это поверить. Бенджи улыбнулся, довольный собой.

– Посмотрим теперь, если мы будем использовать имена и маленькие слова, за исключением, может быть, первого…

Прошлое Отпечаток Материя Отпечаток Есть Материя Урок Есть Досье Исследование Нет Нет Секрет Тень Вор Есть Найти Нет Отпечаток Материя Урок Жизнь Есть Лет Аналог Нет Иметь Юность

– Это ничего не значит, – заключила Брисеида почти с облегчением.

– Нет, необязательно. «Прошедшие годы существуют только в мире материи». В этом вопросе мы согласны. «Они не только имеют отпечаток, но если кто-то обозначен таким же отпечатком, то те, кто сопровождает его, смогут найти его в его времени». Неплохо. Что ты думаешь, Брисеида?

Брисеида молчала, одновременно ошеломленная и завороженная способностями Бенджи к анализу. Возможно, ум ее друга был слишком острым. Это оружие может обернуться против нее. Бенджи воспринял ее молчание как подтверждение.

– Я давно об этом думал, – сказал он, его глаза сияли, – но не решался поверить. Гипотеза казалась слишком надуманной. Но если твой отец думает так же… Иначе почему ты интересуешься Китаем VIII века или Древней Грецией? Мне нравится эта маленькая игра. Назови мне еще несколько правил.

Если вторая интерпретация была настолько верной, то первая скорее всего тоже, размышляла Брисеида. Планировал ли отец, что она отправится за пределы Цитадели? Это был такой переломный момент… Что еще она могла узнать?

– Мне кажется, одно из правил заключалось в том, чтобы обращать внимание только на существительные и глаголы в инфинитиве…

Постигать Организация Материя Есть Умение День Свобода Секрет Любой Аналогия Юность Отпечаток Урок Досье Иметь Любой

– А-а-а! – воскликнул Бенджи. – Интересно! «Название вашей миссии, порядок дня, очевидно, заключается в том, чтобы постичь материю. Конечно, ты найдешь свободу, о которой он говорил ранее, только если проведешь секретное исследование, но прежде всего досье студента Цитадели скрывает некоторые недостойные тайны, которые должны стать известны миру любой ценой!» Брисеида, твой отец – гений! Он все предусмотрел!

– Думаешь?

– Это ты мне скажи: разве ты не путешествуешь с группой бойцов сопротивления сквозь века? Разве мы не ищем досье загадочного студента Нила Кубы-младшего? И если Жюль стал выдающимся изобретателем, как Люсьен, разве не логично, что в его досье содержатся секреты, которые он смог раскрыть?

– Да, но… Разве мы не делаем поспешных выводов?

– Ты права, нам нужны другие пути расследования… Знаешь… Мы уже давно разговариваем. Если бы нас прослушивали, то есть если бы за нами шпионили, то уже бы арестовали, тебе не кажется? Мы оба сделали много открытий. Если бы ты могла сказать, где находишься и что тебе известно о твоем местонахождении… Это помогло бы нам…

– То есть ты хочешь сказать, что можешь дать мне песенную карту Цитадели?

Бенджи улыбнулся:

– В этом нет необходимости, но если ты хочешь… Сначала расскажи мне все, что тебе известно.

– В Каркасоне, в пятнадцатом веке, – прошептала Брисеида, позволив словам вырваться из ее уст прежде, чем она действительно успела обдумать свой поступок.

Бенджи откинулся в кресле, пытаясь осмыслить полученную информацию.

– Ну… Я уже знал о путешествиях, но услышать, как об этом говоришь ты… Как все проходит?

– Неплохо. Относительно похоже на нижний город Цитадели. Но с запахами в придачу. Не могу сказать, что пахнет приятно.

Бенджи рассмеялся:

– Как бы я хотел увидеть все своими глазами! Что ты узнала о химерах и Цитадели?

Бенджи умел слушать, и в результате всегда можно было много чего сказать. Вскоре Брисеида поняла, что объясняет свои открытия более подробно, чем ей хотелось бы. Она рассказала о своих китайских приключениях с ци, картиной, драконом, архетипами. Затем она рассказала ему о письмоносце и Площади Времени. Затем она поведала ему о статуях в соборе Каркасона, о ревунах и эфемерных появлениях маленьких существ. Она рассказала ему легенду о Мрачном короле, которого, как думали некоторые люди, можно победить, отправившись охотиться на вуивра. Но прежде всего она настаивала на одержимости людей дьяволом и падением, высшей карой, существованием Уст адовых и Оно, существом, состоящим из чистого страха.

– Я не удивлюсь, если все это было срежиссировано Цитаделью. Страх – его главное оружие, причем так было еще задолго до появления химер. Просто вспомни, как здесь поддерживается порядок.

– Я знаю, я все еще помню об этом, – с содроганием заметила Брисеида.

– В Цитадели знают, что только через страх можно эффективно руководить.

Она отстранилась. Бенджи одобрял действия Цитадели?

– Я поищу, что можно узнать об Оно и легенде о Мрачном короле, и спрошу Рауля, что он знает о наказаниях в Цитадели, – продолжал Бенджи, не замечая беспокойства Брисеиды. – Рауля не выбрали в качестве Альфы, но он все еще на четвертом месяце, поэтому может помочь мне лучше понять эту историю о падении. С другой стороны, я могу сразу сказать, что ничего не найду о поимке химер. Я думаю, что это один из самых охраняемых секретов, не считая Великой тайны. Любого, кто осмелится заговорить об этом с младшими учениками, немедленно отправляют на периферию.

– Не мог бы ты проверить, кто входит в состав Элиты в 1450 году в Каркасоне?

– По Европе, наверное, получится найти, если ты назовешь конкретные имена… Но я не уверен, что это сработает, кажется, что вокруг студентов особая охрана. Я проверю.

– Например, Теобальд Эбрар и Уголин…

Брисеида почувствовала, как дрожит ее рука, а вместе с ней и круглая комната. Волна гнева пронеслась по ней, когда она обнаружила, что вместо Бенджи к ней склонился Леонель. Он тряс ее за руку, в другой руке у него был половник.

– Ты не хочешь супа? Тебе нужно немного поесть, твой блокнот может подождать.

Он говорил громко, чтобы его было слышно в переполненном зале для паломников. Снаружи наступила ночь. Брисеида взяла себя в руки и протянула свою тарелку, будто ничего не произошло. Ошеломленные Лиз и Эней смотрели на нее.

– Ты никогда не исправишься, Брисеида, – улыбнулась Лиз. – Ты вообще слышала, что мы только что сказали о песенной карте? Никто никогда не слышал об этом здесь. А как насчет одинаковых картин, которые висят повсюду? Да ладно, не напрягайся, я же шучу. Мы ничего не нашли, и никто ничего не смог нам сказать. Итак, как прошли ваши с Энндалом опыты?

Брисеида встретила взгляд Энндала. Что он мог сказать? Он выглядел напряженным. Наверное, он надеялся на какой-то конкретный ответ от нее…

– Как сказал Энндал, в его мире содержание легенды конкретно для каждой местности. Чтобы получить больше результатов, придется поговорить с местными жителями.

Менг и Оанко, казалось, ждали следующего шага. Но взгляд Лиз блуждал от Энндала к Брисеиде. В ее глазах появился блеск.

– Это правда, – резко признала она, – это единственная связь, которой нам не хватает. Все, что нам нужно сделать, – это пойти в дом Кассандры, и она согласится нам помочь. Что ты думаешь, Энндал? По крайней мере, она не будет называть нас эротиками. Ой, то есть еретиками.

Энндал начал рассеянно тереть стол ладонью.

– Не принято донимать даму в трауре. Кто-нибудь хочет пива? Пойду поищу.

– Что с ним? – спросил Эней, как только рыцарь ушел. – Он ведет себя странно со вчерашнего дня, вам не кажется?

– Трудно вернуться в свое собственное время, – сказал Менг. – Очень сложно.

Лиз отмахнулась от его замечания раздраженным жестом: