Мир Драконов: Игрушка для дракона

Глава 2

— Тут плохо пахнет!

— Зато крыша крепкая, и двери. Сходи к водопаду, обмой ребенка!

— Наглая. Бессовестная. Я сейчас улечу домой, и делай, что хочешь. Обмывай, в пропасть бросай, глотай его, или языком какашки вылизывай.

— Ладно, ладно! Чего завелся? Посмотри в сумах на лошади, есть что-то дельное?

Айя взяла в руки сверток, и держа перед собой на вытянутых руках, пошла туда, где грохотал водопад. Вообще-то грохот доносился снизу, оттуда, куда падала вода. Выше это была спокойная и гладкая речка под названием Мирка. Почему Мирка — никто не знал. Даже папа и мама. Айя как-то полюбопытствовала на этот счет, а потом еще и пошарила в старых книгах, но так до истины и не добралась. Ну вот называется так, да и все тут! Кому какое дело?

Ложе реки составляли прочные черные скалы, из которых и было сложено плато. Оно было странным — огромный каменный остров, который кто-то выдвинул из земли. Папа рассказывал, что это произошло в доисторические времена, когда земля была мягкой и горячей. Один из участков земли остыл, и его каким-то образом выдавило на поверхность, да так, что высота каждого из краев плато в десятки раз больше, чем высота самого из высоких деревьев. Более того, камень, из которого сделано это плато, на удивление твердый и устойчивый к разрушению, потому за миллионы лет края плато не только не осыпались, но сделались еще более прочными, да еще и отполированными временем и стихией. Именно поэтому их семья тут и поселилась — попасть на плато можно только с воздуха, на крыльях, а люди летать еще не умеют. И драконы очень надеялись, что и не научатся.

На плато было все, что нужно семье драконов для жизни. Вода — из облаков, и с гор, заснеженные верхушки которых торчали посреди плоской как стол поверхности. Изобилие трав, леса, полные оленями, косулями, всем, чем угодно. Живности в лесах — огромное количество. Папа говорил, что живность каким-то образом осталась на плато тогда, когда один край был более пологим, чем другие. Со временем он разрушился, оставив после себя черную блестящую скалу, как и с других сторон. Климат здесь — не холодно, и не жарко, круглый год приятная для драконов температура. Температура их тела.

Бывали годы, когда речки становились маловодными, но… все в этом мире поправимо — кроме смерти. Даже погоду можно исправить,…хотя мама очень редко это делала, боясь нарушить природное равновесие. Мама очень сильный маг-стихийник, управляющий ветрами и дождями. Все драконы имеют способности к магии, и Айя имеет. Она умеет управлять неживой материей. Кайль, как и мама, стихийник. Папа — огневик. Он очень сильный огневик, и при желании может спалить до камня все вокруг себя до тех границ, куда достает взгляд с земли. Кайль а Айя пока что слабые маги, но им и лет-то всего ничего — по шестнадцать. Для драконов это детский возраст, они только-только начали входить в разум. Только вышли из младенцев. Папа уже перешагнул за тысячу лет, мама — за семь сотен. Кайль и Айя родились случайно, вопреки тому мнению, что у старых драконов уже не могут родиться дети. А вот поди ж ты! И сразу двое! Близнецы!

Айя слышала, как папа и мама ругал какую-то Энагду, которая сказала на слете драконов, что рождение близнецов предвещает неприятности. На что мама сказала, что сама Энагда, которая на лету теряет дерьмо от старости — вот это и есть неприятность. Папе сказала, наедине, потому что такое в обществе говорить нельзя, так как старая драконица что-то вроде старосты всех драконов, и хранительница мудрости. Ей уже пять тысяч лет, она один из самых старых драконов, оставшихся в этом мире.

После этого слета папа и мама объявили, что удаляются от общества, и будут жить отдельно, на Плато Оберран, и что никто не смеет прилетать к ним без его разрешения. В противном случае он будет считать этот прилет за нападение, и примет соответствующие меры. Папу хорошо знают, он слов на ветер не бросает. Сказал, что убьет любого — значит, убьет.

Айя, конечно же, этого не видела. Мама рассказала. Предупредила, что если дети случайно встретятся с чужими драконами — не смели с ними разговаривать. У драконов считается, что рождение близнецов — к беде. И на них могут напасть.

Айя положила сверток с младенцем на берег, осторожно развернула…и отвернулась. В нос шибанул такой густой запах нечистот, что не выдержала бы и зеленая мясная муха, а не только молодая драконица. Но младенец даже не проснулся, он лежал, улыбаясь во сне, и губы его время от времени почмокивали, будто он искал материнский сосок.

Драконица взяла его в руки, и отведя свою голову в сторону пошла к воде. Медленно зашла в нее, холодную, чистую, ледниковую, и…погрузила младенца по шею, с облегчением отмечая, что жуткий запах почти исчез.

И тут раздался такой крик, такой плач, что Айя едва не выпустила ребенка из рук. Он проснулся и вопил так, что нежный слух драконицы с трудом переносил эти вопли.

— Ты чего делаешь? — в голове раздался голос брата — Вода-то холодная! Он же не дракон, а человек! Сама не любишь купать в холодной воде, а зачем его туда засунула?

— А чего раньше не сказал?! — огрызнулась драконица, собралась выдернуть младенца из воды, но передумала. Раз уж засунула, теперь все равно!

Быстро поводила руками по телу орущего ребенка, надеясь, что смыла с него всю грязь, поскорее пошла на берег, соображая — чем же укутать это нежное существо? Вопрос снялся сам собой, когда она увидела брата, держащего в руках кусок чистой ткани. Быстро закутала младенца, прижала к себе, пошла к дому, думая теперь над тем, как бы еще найти ему еду. Ведь скоро снова его кормить! А чем?

Младенца положила на лежанку, осмотрелась, решила — надо обмести комнату, убрать паутину, вымести пол (здесь он был деревянным).

— От тебя пахнет говном! — хихикнул брат.

— Тебя потрогала — парировала Айя, и подозрительно посмотрев на свои руки, перевела разговор — Что там, в сумах? Есть что-то дельное?

— Одежда…тряпки. Съестного ничего нет. Еще немного денег, и медальон.

— Денег? Покажи! Я никогда не видела настоящие деньги! Только на картинке!

— Да вот…это золото…три штуки. То, белое — серебро. Тоже три монеты. И медные — я не считал сколько их, горсть. Вот на них люди покупают еду.

— О! Еду можно купить! А что если…

— Нет! Никогда! Мы не умеем общаться с людьми! А ты вообще едва разговариваешь по-людски! Нас сразу заметят, и будут неприятности. Ты что, всем будешь руки отрывать?!

— А не надо было ему меня трогать! Я ведь предупредила!

— Да я не против…я о том, что если бы их перебьем — откроется тайна, люди о нас узнают. Папу и маму обвинят в том, что они нас плохо воспитали, и мы выдали тайну. Ты хочешь их подставить? Папе придется сражаться против всех. И маме. И нам. И мы погибнем, потому что четверо драконов не могут драться против сотни. И тогда погибнет и твой питомец. Как там его звать? Имя придумала?

— А зачем его придумывать? Мать сказала, что его имя Робург.

— Странное имя…давай его звать Роб? Коротко И ясно! Роб!

— Ну…давай. Кайль, знаешь…мне не дает покоя то, что его мать сейчас лежит мертвая там, внизу, и ее будут есть лесные звери. Мухи будут есть. Это неправильно. Нехорошо. Мы должны что-то сделать…

— Что именно?

— Ну…ты же знаешь заклинание огня?

— Ох ты ж…ты ее хочешь сжечь?

— Нет! Поджарить, чтобы подрумянилась, а потом ей пообедать! Кайль, кто у нас в паре глупый, я, или ты?

— Я. Потому что вечно тебе уступаю, и влипаю из-за тебя в неприятности. Ладно. Полетели. Только двери закрой, чтобы к нему никто не забрался. И знаешь, у меня есть идея, как его кормить. Только надо будет постараться…