Философский камень

Глава 31

Едкий смог усеял поля боя, сотни небесных кораблей шли в атаку, принимая на энергитические щиты бессчётные залпы с земли. Зенитные орудия немцев и австрийцев без устали посылали смерть прямо в небо, но приказ был дан и наступление уже было не остановить.

— Крен! Они выбили третий генератор!

— Второй всё ещё чинят!

— Теряем высоту!

Капитан молча слушал своих офицеров, пока те внимательно изучали приборы и пытались исправить неизбежное. Но внезапно самый громкий вопль перекрыл всех остальных.

— НЕМЕЦ СВЕРХУ!!! СВЕРХМОЩНЫЙ ИМПУЛЬС!!!

Хищник закончил перегруппировку и наш шедший напролом флот угодил прямо в его пасть. Гудя своими ядрами Бисмарк сделал залп из всех орудий ещё до того как появился из-за облаков. Он летал на максимальной высоте, недоступной нашему флагману, что делало весь флот крайне уязвимым. А затем вперёд помчался рой из бипланов, несущих тысячи бомб на своих крыльях.

— Мы проиграли. Передайте генералу Лебедеву, что его план обрёк нас на века рабства, что последуют после этой войны, — тихо произнёс капитан, после чего тень Бисмарка накрыла командный мостик.

И огонь укутал корабль, в этот момент матросы у днища обрадовались, что находятся в самом обстреливаемом месте. Ведь щиты на дне ещё держались, а вот энергоблоки на поверхности явно не были рассчитаны на такую нагрузку и вышли из строя за одно мгновение, после чего корабль начал трещать и разламываться под собственным весом попутно падая на землю тысячью обломков.

Я же находился в центре, почти рядом с ядром в окружении лучших инженеров корабля, которые должны были чинить поломки, но надевали на меня последние элементы лучшей брони. Герб Романовых сиял золотом в виде регалий на плечах, а двуглавый орёл империи лёг на грудь, после чего соединил свой ментальный рисунок с турецким генератором на спине и передовой бронёй, создаваемой ещё старшей Синициной.

— За Веру, Царя и Отечество! — воскликнул старший инженер, после чего выпрямился по струнке.

Орудия уже начали детонировать и взрывы вереницей проходили по всему кораблю. Моя аура медленно уменьшалась, ведь тратить энергию на защиту всего корабля уже не имело смысла. Это был его последний бой. Жаль кроме инженеров никто и не узнает, что их смерть станет причиной победы, а не поражения.

Прямо на моих глазах огонь и вихрь стали забрал жизни инженеров, после чего я влил всю силу в собственные энергощиты и начал направлять взрыв вниз, попутно изолируя сердце корабля. Синий плющ разрывал броневую сталь словно бумагу, впитывал в себя хаотичную энергию и через минуту вниз быстрее всех обломков начало падать сердце корабля. Прямо на головы врага неслась смерть, которая создаст брешь в обороне.

— А я не дам её тут же закрыть, — произнёс я и создал себе кокон из плюща, после чего ядро рвануло.

И не так страшна была ударная волна, сколь опасен был всплеск магической энергии мгновенно выведший из строя артефактные изобретения и сердца простых смертных.

— ЗАКРЫТЬ БРЕШЬ, ЗАПРОСИТЕ ПОМОЩЬ БРОНЕТАНКОВЫХ ГРУПП, ОГОНЬ АРТЕЛЛЕРИИ НА СЕБЯ!!! — разрывался немецкий генерал отдавая последние приказы, прежде чем лично вступить в бой.

Наша пехота также начала атаку, прямо под огнём вражеской и союзной артиллерией. Потерь никто считать не будет, ведь сегодня на кону стояла судьба всей державы и поэтому любая цена считалась приемлемой. Победа или смерть.

Но как только генерал вышел из своего укрытия, встав рядом с бойцами в траншеи, то он сначала очень сильно удивился. Магический фон очень странно изменился и привкус этой энергии был очень странным. Не веря своим чувствам, он поднялся по лестнице и выглянул из траншеи, после чего замер и медленно произнёс последний своей приказ.

— Передайте ставке, что Император Российской Империи вступил в бой. Не стоило верить слухам…

И прогремел второй залп орудий Бисмарка, которому вторили другие немецкие крейсера и линкоры. Но наступление продолжилось и вопреки здравому смыслу русские корабли начали идти на сближение, понимая что никто не вернётся домой. Пусть так, значит нужно найти максимальный ущерб врагу и хотя бы разок разрядиться в упор, а в лучшем случае удастся пойти на таран. Не с высоко парящим Бисмарком, но с кораблями поменьше.

Я же рванул вперёд, сияя своей бронёй. Враг принял меня за Императора, а в скором времени и союзники воодушевятся присутствием Государя сражающего в первых рядах. Немцам придётся выставить свой главный козырь, если они захотят нас остановить. А они захотят, ведь иначе мы пойдём до Вены, снова вернём Варшаву и перейдём через Альпы и захватим даже Берлин.

Сразу же в меня начали стрелять артиллерийские орудия прямой наводкой. Из резервов подъезжали танки, порой на меня даже бомбы сбрасывали, но всё это не наносило вреда и даже ударные волны останавливались ещё за десятки метров от меня. Я же занял высоту из обломков, где с помощью магии воссоздал знамя, которое было видно на сотни километров.

Едва заметив сияние в небе и распознав в нём двухлавого орла наша пехота воодушевилась ещё сильнее и ступая по спинам товарищей продолжила прокладывать путь через минные поля, колючую проволоку и державшие оборону укреплённые точки врага.

Мой плющ же начал распространяться во все стороны и в этот раз он не требовал крови, что делало его не только более универсальным, но и опасным. Растение практически никак не реагировало на огонь, а благодаря способности питаться магической энергии даже одарённые становились в большинстве случаев бессильным в противостоянии с невиданным паразитом.

— Ну где же ты, Кайзер… — прошептал я, стараясь разглядеть сквозь нематериальную пелену хотя бы намёк на главного врага. — Ты же обязан явиться и сразиться со своим главным врагом.

Но тянулись минуты и главный козырь врага не появлялся. И дело тут не в трусости, а в стратегии и тактике. Кайзер не будет рисковать по чём зря, он подождёт пока пушечное мясо выматывает меня, после ударит один раз, но наверняка. Кроме того судя по проблемам на флангах нам вполне могут позволить прорваться вперёд, после чего капкан закроется. Пусть будет так.

— Задержите его любой ценой! — раздался крик впереди.

И лишь после этого я удивлённо перевёл взгляд на врагов, которые всё это время продолжали стрелять. Сверкали пули винтовок и пулемётов, расплавляясь в моих барьерах, свистели над головой осколки снарядов, но всё это было не опаснее комариного укуса, поэтому у меня и не было особого интереса.

— В БОЙ!!! ВЫНЕСЕМ ЖЕ ПРИГОВОР ЭТИМ ВАРВАРАМ!!! — воскликнул примчавшийся Франц Иосиф, император Австрии и король Богемии, выхватывая свою родовую саблю и мчась на коне впереди танков.

Довольно сюрреалистичное зрелище, однако конь был специально выведен магами, а броня на нём держала выстрелы артиллерии благодаря портативному источнику энергии, который также мог подпитываться за счёт всадника. В скорости же конь был способен тягаться с автомобилями, как к слову и в выносливости, ведь без устали подобное животное могло скакать сутками без сна и отдыха.

Франц Иосиф хотел не только остановить прорыв фронта, но и лично убить меня. Дело даже не столько в приказе Кайзера, сколько в желании возвысить свою империю, которая слишком долго сидела в тени Германии. Да, они союзники, но с такими темпами никакого сотрудничества на равных у них не будет. Германия просто поглотит их. Поэтому сражение для австрийского императора было сродни последнему шансу доказать силу своего государства.

Как жаль что на практике этой силы было слишком мало, а Кайзер изначально и рассчитывал на подобную самонадеянность.

Сначала Франц Иосиф вырвался вперёд, очень быстро отдалившись от союзников и бронетанкового кулака. Затем на поле боя легла моя тень и многие впали в ступор из-за чего расстояние до их императора увеличилось ещё сильнее. Но правитель Австрии этого не замечал и продолжал создавать ужасающее огненное заклинание, превращаясь в подобие огненного потока длинной во всё пройденное расстояние и шириной в три километра.

Но чем ближе он становился ко мне, тем сильнее становилась моя аура и всё больше понимания появлялось во взгляде, где гасла уверенность. Я продолжал стоять и смотреть на него сверху вниз, пока надо мной горело знамя и сверкали огнём пули и снаряды. Уверенность сочилась из меня и была неподдельной. И вот уже Франц Иосиф должен был дрогнуть, но в последний момент он решил обмануться.

— Это иллюзия, никто не может быть настолько сильным, тем более император какого-то варварского государства… — прошептал австрийский император и копыта его коня уже коснулись подножья горы из расплавленного метала.

Франц Иосиф напрягся, сразу же насытил своё физическое тело энергией до максимума, не собираясь играться. Здесь нужно было сразу выложиться на полную, шутить было нельзя. Сабля в его руках завибрировала и удар её мог бы разрубить танк, а огонь начал достигать каких-то чудовищных температур. Тысячи градусов, из-за которых из моего боевого костюма даже начал выходить пар.

А затем я сделал один рывок и два удара. Первый удар отрубил голову лошади, сломал поставленную в блоке саблю и оставил глубокий разрез на кирасе. Второй же пронзил шею Франца Иосифа, которого тут же подхватил плющ. Растение быстро росло, за считанные мгновения преодолевая десятки метров. И мчалось оно вверх, пока ментальное тело австрийского императора буквально взрывалось из-за высвобождения прерванного заклинания.

Он назвал себя императором, как и многие другие одарённые в этом мире. Но на деле он был в разы слабее своих генералов и слабее таких монстров как я. Он не был исключительным, не был особенным, по крайней мере не для меня уж точно.

— ВПЕРЁД!!! — позади меня уже кричали солдаты, которые высаживались из грузовиков пользуясь обилием обломков и в частности горой из расплавленного металла.

Это не особо им помогало, ведь бомбы летели в том числе с воздуха, как и мины, и артиллерийские снаряды. Но так или иначе мы прошли в прорыв. И никто даже подумать не мог о поражении, ведь в бой их вёл сам Государь.