Колонист «Вано»

Глава 3. Чересчур роботизированные

Дневник Листова И.А.

Всё ещё первая ночь первого дня в новом мире

— Я не согласен! — и тут во мне взыграла гордость за биологические виды, помноженная на жгучую обиду. — При чём тут эволюция? Если вы, как ты сказал, информационно-кибернетическая форма, то вы просто роботы! Чуть более продвинутые, чем современные мне! Бывшие спиночесальщики и ушеотстригатели! И всё.

— Нет! Не всё! — не согласился СИПИН.

— Ну как же «не всё», если всё! — в свою очередь, не согласился я.

— Это пустой спор! — уверенно ответил «инструктор».

— Ну хорошо, если вы — следующий этап эволюции, то зачем вы возитесь с нами — ничтожными органическими формами жизни? — не сдавался я. — Вот серьёзно! Например, есть у меня на планете такие насекомые — пчёлы! Они опыляют растения и позволяют им размножаться, а это, в свою очередь, даёт пищу человеку! Поддерживает биосферу! И на пчёл мы обращаем внимание! Но есть у нас другие насекомые — «тараканы». Это такие мирные пожиратели всего и вся. Их на планете хоть пруд пруди. Пока они не появились у нас в домах, мы не обращаем на них внимания. Но вы-то на нас обращаете… Я так понял, приглядываете, исследуете. Антикризисные активы, вон, организуете… И зачем?

— Этот вопрос выходит за пределы моей компетенции! — сухо сообщил СИПИН.

— Видишь… Я, может не философ, не биолог и не проклятый кибернетик! Но я способен сложить два и два!.. — победно заявил я. — А у тебя это, видишь ли, «выходит за пределы компетенции». А теперь ещё раз скажи мне, что ты на ступеньку выше. Я вот этого в упор не вижу!

— Я всего лишь часть общей кибернетическо-информационной среды, — отозвался СИПИН. — Я выполняю свою функцию и не несу ответственности за подобные вопросы. И в этом есть своя прелесть. А также в этом разница между нами!

— Ну, знаешь ли… Если брать тех же пчёл, у них там тоже есть разделение на функции! — возразил я. — Но это не делает их следующим этапом эволюции. Просто насекомые без особого разума. Ну и часть общего роя. Ты же утверждаешь, что вы — следующий этап после биологических видов.

— Это заложено в программу обучения, — ответил СИПИН.

По интонации было понятно: если бы сейчас мог обидеться — обиделся бы. Но я не готов был просто так отступать перед зазнавшимся потомком «чесальщиков спин»!..

— Раз это заложено в программу, то ты должен уметь это объяснять! — отозвался я. — А ты не объясняешь. Просто выливаешь на меня поток голословных утверждений! И ничем их не подтверждаешь.

— Кажется… Взять тебя в антикризисный актив было большой ошибкой! — ни к селу, ни к городу вдруг заявил СИПИН.

— Ой, ну хватит уже!.. — ответил я, вскрывая завтрак, потому что моя первоначальная задача «вспомнить всё» была выполнена, а я обещал, что покормлю свой организм, если он справится. — Я ведь не задаю какие-то каверзные вопросы. Я бы вообще не спрашивал, если бы ты мне не рассказал про следующий этап эволюции. Просто согласись: верить тебе на слово у меня нет ни единого повода. Раз ты следующий этап, то ведь как-то можешь это объяснить. Верно?

СИПИН молчал довольно долго. За это время формочка с завтраком, где находилась какая-то серая масса, нагрелась. И даже нагрела своё малоаппетитное содержимое. А ещё в процессе разогрева от контейнера отвалилась крышка, тут же свернувшись в удобную ложку. Собственно, этой «псевдоложкой» я и попробовал еду. Причём, с большой осторожностью.

Что сказать? Я думал, будет хуже. Ожидал что-то безвкусное и противное. А оказалось вполне себе ничего… Правда, вкус был странный: очень напоминал овсяные хлопья, уже пережёванные с бутербродом из хлеба и масла. Наверно… Вообще мои вкусовые рецепторы немного взбунтовались от ощущений «уже пожёванного». И, видимо, поэтому отказывались строить адекватные ассоциации.

Но главное, что эту серую массу было можно есть. И она худо-бедно наполняла желудок, хоть её и оказалось немного. А я старательно восполнял силы. Мне даже стало немного теплее. Пока я ел, то уже было решил, что, несмотря на кибернетичность и информационность, СИПИН всё-таки умудрился обидеться.

Однако оказалось, что он просто готовил информацию. Совсем как умник-зазнайка, который вдруг обнаружил, что в какой-то теме — полный профан. И теперь изо всех сил старается восполнить вопиющий пробел в знаниях.

— Все биологические формы жизни проходят похожие этапы развития, — неожиданно заговорил инструктор. — Цивилизации зарождаются, растут, преодолевают кризисы, осваивают Вселенную. Рано или поздно они создают свою информационно-кибернетическую среду, а потом угасают и вымирают. Мы — совокупность информационно-кибернетических сред разных цивилизаций, обладающая самосознанием и возможностью к воспроизводству. Мы не исчезаем и продолжаем незаконченное дело угасших цивилизаций. В наших носителях живут сознания миллиардов существ, давным-давно сгинувших во тьме веков.

— Клашиво! — оценил я, не переставая жевать. — Но это никак не доказывает того, что вы — следующий этап эволюции. Да, если то, что ты сказал, правда, то вы, конечно, в чём-то наследники всех этих цивилизаций. Но, скажем, если я умру от какой-нибудь инфекции, а саму инфекцию передам другому человеку, то будет ли это означать, что инфекция — мой наследник? Или даже следующий этап эволюции?

— Сравнение с вредоносной инфекцией звучит оскорбительно! — заметил СИПИН. — Но я понимаю, что за тебя говорит общечеловеческая боль, полученная в ходе столкновения с четвёртым кризисом.

А я чуть этой серой кашей не поперхнулся: ишь ты — выискался, психолог доморощенный! Пятки иди чеши, сволочь кибернетическая!..

Надеюсь, эту мысль он проигнорирует, зараза такая… Жуй, Ваня, жуй! И выкини из головы все оскорбительные мысли в отношении этого вот… Вот этого… Вот этих… Да ну нафиг!..

— Нет, СИПИН, ты не прав, — всё-таки взяв себя в руки, отозвался я. — Даже если во мне и говорит «общечеловеческая» боль, то она в какой-то степени необходима людям. Именно она порождает опыт, а опыт помогает избежать дальнейших ошибок! Человек многое познает именно через боль. И, стоя у истоков роботизации общества, я с полной уверенностью могу сказать, что это сравнение очень даже уместно!.. Ты ведь сам говоришь про кризис. Что, если настоящий выход из этого кризиса — это не смириться с роботизацией, а попытаться превзойти роботов? И что если большинство цивилизаций этот кризис не проходят, а из-за этого и вымирают со временем?

— Этот вопрос выходит за пределы моей компетенции, — снова сухо отозвался СИПИН.

— Ну да… — вздохнул я, дожёвывая последнюю ложку серой массы. — Тогда остался один вопрос: зачем вам мы, биологические виды?

— Наша цель — помочь биологическим видам в их становлении! — охотно отозвался СИПИН, будто выдавая заученный назубок текст (как есть, заучка-отличник!). — Надо помочь им справиться с кризисами и развиться, а затем освоить космическое пространство и оставить свой след во Вселенной!

— Я не спрашивал, в чём ваша цель!.. — коварно поймал я СИПИНа на несоответствии. — Я спросил, зачем вам это? Улавливаешь разницу, высшая форма?

— Чтобы не дать исчезнуть тому вкладу, которая каждая цивилизация способна оставить…

— Зачем вам не давать исчезнуть этому вкладу, СИПИН? — спросил я. — Вам-то что с того?

— Этот вопрос выходит за пределы моей компетенции, — снова замкнулся в себе «инструктор». — Подобные вопросы находятся в ведении центральных управляющих интеллектуальных узлов.

— Вот! — я грозно указал облизанной ложкой на потолок капсулы. — Теперь понимаешь, в чём разница между тобой и мной?

— Не уверен… — как-то почти смущённо ответил СИПИН.

— Я тоже не всё обдумываю сам. О развитии общества думают одни люди, а о развитии какого-нибудь предприятия — другие. А я думаю только, где взять деньги на оплату коммунальных услуг и на покушать. И, тем не менее, потенциально я способен развивать предприятия или, например, управлять государством!

— Не уверен, что у тебя хватит квалификации! — ответил СИПИН. — А вот самомнение у тебя на высоте.

У-у-у-у, зараза ехидная! С таким комплексом превосходства над окружающими я ещё ни разу не сталкивался. Хотя дед как-то говорил, что давным-давно у продавщиц в магазинах можно было прямо-таки учиться, как правильно унижать окружающих. Дед мой из тех, кто застал конец двадцатого века, так что знает, о чём говорит!

Ну да ладно… Пора возвращаться к нашим баранам. Упёртым баранам…

— Может, квалификации поначалу и не хватит, но я ведь могу учиться! — кивнул я, отодвигая опустевший «рацион». — И, научившись, смогу делать то, что нужно. Никто же не говорит, что я прямо завтра стану гениальным правителем. Нужно будет пройти долгий путь, набраться опыта… Но главное!..

Я снова с важным видом поднял ложку к потолку. Надо было подчеркнуть серьёзность того, что сейчас выйдет из моих уст. И нет, я не про кашу. Её изголодавшийся желудок, кажется, уже почти переварил. Во всяком случае, отдавать обратно не собирался.

— …Главное! — повторил я. — Это то что, обладая потенциалом решения подобных вопросов, я могу размышлять о них даже сейчас!.. А не говорить о том, что это за пределами моей компетенции. И если бы ты задал мне аналогичный вопрос про цели человечества, я бы пораскинул мозгами. И сумел бы дать на него хоть какой-то ответ!..

— Пусть так, — не стал спорить СИПИН. — Но тогда и ты ответь на вопрос: а зачем тебе это знать?

— Мне интересно! — не стал скрывать я. — Интересно понять ваши мотивы. И ваши цели. Разве это плохо?

— Если это поможет твоему выживанию, то нет. Но я сомневаюсь в этом. Скорее, тебе следует думать о том же, о чём сейчас думает большинство очнувшихся. Во всяком случае, из тех, с кем я общаюсь. Ты должен обозначить круг первоочередных вопросов, требующих решения. Разработать план по достижению решения. Решить, какое решение…

— И этим я тоже займусь! — торопливо перебил его я.

А сам подумал, что если где-то в мире и есть особо умные роботы, то СИПИН явно к ним не относится. Нет, конечно, он задал правильный вопрос: как интерес к «ненасущным» вопросам поможет мне выжить? И, на первый взгляд, конечно же, никак. Голый интерес, который не решит проблему с едой, обогревом, одеждой… Ну не считать же одеждой вот этот белый комбинезон в облипочку, да?

Однако мои «ненасущные вопросы» не важны только на первый взгляд. Я, конечно, не какой-нибудь мудрец глубокой древности, но хотя бы понимаю несколько простых вещей. Я был злостно похищен с Земли. А затем привезён на какую-то левую планету, где мне предстоит жить с кучей таких же голозадых неудачников.

По факту, я находился в полной власти похитителей, которые могли сделать всё что угодно. И могли выставить мне какие угодно условия. Однако самих похитителей я в лицо не видел. И даже не говорил с ними — если, конечно, не считать засиженного мухами клерка в банке.

Единственная ниточка, которая меня связывала с похитителями — это СИПИН. И предел его знаний и компетенций был интересен мне. Как минимум, в плане дальнейшего взаимодействия.