Колонист «Вано»

Глава 17. Чересчур плановая

Дневник Листова И.А.

День пятый, вечер новых надежд

— Ну что могу сказать… — Сочинец оглядел всю нашу группу. — Мы, кажется, стали каким-никаким объединением. Понимаю, что выступаю сейчас декламатором очевидного, но все, кто здесь собрался, должны понимать: третьего полюса в нашей группе капсул уже не будет.

— Почему? — спросил Прокачун.

— А потому что третий полюс может выделиться только из тех, которые уже есть! — спокойно пояснил Сочинец. — А это сделает слабее оба разделившихся полюса. Сейчас же у нас с группой Романа и Туза — паритет.

— Они так не считают, похоже! — заметила Сандра, суровая брюнетка.

— Они этого не признают публично! — не согласился Сочинец. — Но их действия показывают, что всё они понимают. Пока Туз с приятелями договариваются с нами. И пока готовы на компромиссы. А вот когда у них появится преимущество — буром попрут на нас. И это второе, что я хотел бы до вас донести.

— А они точно?.. — начала было «воробушек» Саша, но смущённо замолкла.

— Они точно! — сурово припечатала Кострома. — Поверь битой жизнью дуре, которая однажды решила стать солдатом: миром мы с ними не разойдёмся.

— Ладно, это проблемы будущего!.. — отмахнулся Сочинец. — Пока я хотел бы донести до всех то, что многие и так уже знают. Мы с Вано нашли Алтарь Вознаграждения. Он находится на соседнем плоскогорье, за лесом. И пройти к нему можно по той самой промоине, где мы деревья валили. И, самое главное, группа Туза и Романа тоже об этом знает. Ну а я бы хотел договориться с ними о совместном походе.

— Зачем?! — Аня возмущённо посмотрела сначала на Сочинца, потом на меня. — Зачем вы им вообще про Алтарь сказали? Они бандиты, насильники…

— Всё так! — кивнул Сочинец.

— Так надо… Надо самим на них напасть! Надо с ними разобраться! — выкрикнула Сандра, а Аня одобрительно закивала.

— А с кем я должен нападать-то? — Сочинец усмехнулся и посмотрел на брюнетку. — Группой-то мы вроде как стали, Сандра. А вот сработаться и понять друг друга… Нет, этого пока не смогли. У нас шесть мужчин и девять женщин. Знаешь, на скольких из вас я готов положиться?

Сандра ожидаемо мрачно промолчала, так же ожидаемо глядя исподлобья горящим взором юной революционерки.

— На троих мужчин и одну женщину, — ответил Сочинец сам. — На Дуная и Вано с Трибэ, да на Кострому. Они точно не встанут соляными столбами в бою. А значит, и не погибнут без всякой пользы.

— Это всё ваш армейский шовинизм! — возмутилась Сандра.

— О да, он тоже присутствует!.. — кивнул Сочинец. — Но в данном случае он обоснован. Я, Дунай и Кострома — люди с боевым опытом. Какой-никакой, но он у нас есть. Мы учились убивать, мы умеем убивать и не боимся это сделать. Но Вано я упомянул не потому, что он служил. Я даже не знаю, служил ли он. Кстати, Вано?

— Неа! — вставил я свои пять копеек.

— Ну и ладно. Когда потребовалось, он не побоялся и на конфликт пойти, и противника копьём ткнуть! — кивнул Сочинец. — Поэтому я знаю: он не побоится и не подведёт. А ты, Сандра? Ты уверена, что сумеешь ударить врага камнем по голове?

— Да! — с жаром выпалила та.

А вот я был уверен, что не сумеет. Сандра, высокая и гибкая брюнетка с серьёзным лицом, была той девочкой-отличницей, которая добивалась своего усидчивостью — даже если её усидчивости не хватало на пятёрки. Весь тот «пламень справедливости», который она сейчас демонстрировала, был просто пшиком зажигалки, оставшейся без газа.

Почему я так уверен? Да потому что она одной из первых прибилась к Чемодану. И потому что видно было у костра Романа, что она до одури боялась гопников — а, в особенности, Туза. И ещё ей очень нравился правильный мальчик Роман, но решимости подойти, видимо, не хватило.

В её голове были в кучу спрессованы истории про «благородных» революционеров и бомбистов, про справедливость и благородство, рыцарскую честь и королевское достоинство. А все эти истории зачастую с реальностью не имеют ничего общего.

В тот момент, когда Сандра впервые столкнётся с кровавой действительностью — например, в виде необходимости размозжить чей-то затылок — она замрёт. И будет думать: благородно ли это? А в тот момент, когда надо будет всадить оружие в тело врага, начнёт рассуждать о справедливости. И закончится это тем, что враг сам в неё что-нибудь острое воткнёт — лишь бы заткнуть фонтан неиссякающего романтизма.

Зато стоило ей выпалить это своё горячее «да», как сразу стали видны и её ободрившиеся соратники, и им сочувствующие. Аня, вон, изо всех сил сверкала глазами. Чуть дырку в снегу не прожгла. Видимо, не в состоянии была забыть, как её чуть по кругу не пустили. Ну что ж, её хоть понять можно…

А ещё одобрение было на лицах Прокачуна, Пики и — не поверите! — двух застенчивых «воробушков» Лизы и Саши. Вот сколько раз замечал: чем тише омут, тем более кровавых расправ его рогатые обитатели требуют. Прямо закономерность какая-то… Может, этим людям сдерживаться надо не так сильно, как они себя обычно сдерживают? Тогда и чуть добрее к окружающим будут?

— А я вот не уверен, что ты сможешь, — улыбнулся Сочинец. — А раз не уверен, то как я могу отвечать за тебя в бою?

— Ты за меня можешь не отвечать! Я сама решу! — насупилась Сандра.

— Конечно, можешь… Сама решишь, сама нападёшь, сама победишь. Так? — спокойно спросил военный.

Сандра молчала долго. Попавшись в словесную ловушку, она явно пыталась что-то для себя решить. И я даже знаю что. Обычно в такой ситуации надо либо доказывать свои слова делом, либо признавать, что погорячился.

— Нет, сама не нападу… — наконец, призналась девушка.

— Значит, нападать ты хочешь вместе со всеми! — кивнул Сочинец. — Но я не пойду на такое, пока не буду уверен в людях, которым доверю свою жизнь. И Дунай не пойдёт, и Кострома не пойдёт…

— И я не пойду! — согласился я.

— И я бы не стал, — мрачно подтвердил Трибэ.

— Да что же вы?! — расстроенно воскликнула Аня.

— А они просто голову не потеряли от обиды! — припечатала её Кострома. — Ты у Трибэ спроси, каково это — стоять с одним каменным осколком перед толпой людей. Спроси-спроси! Это он тебя отбил! Думаешь, это легко? Ты и Сандра думаете, что в такие моменты человек только благородные порывы испытывает? Да ни хрена! В такие моменты человек сосредоточен на том, чтобы сфинктер на заднице не расслабился, и дерьмо на ноги не вывалилось!

— Эй! — возмутилась Аня.

— Что «эй»? — Кострома, усмехнувшись, посмотрела на девушку. — Так и есть, красотка! Оглянись! Ты где-то видишь скачущих розовых пони и единорогов с эльфийскими рыцарями на спинах? Хрен там! Вокруг гопники, солдатня и Вано!

— А я что? Я ничего! — я сразу подал голос.

— Да ты один тут вооружён до зубов! — Кострома ткнула пальцем в мой топор и копьё.

— Это инструмент защиты! Я просто очень люблю жизнь! — пафосно провозгласил я.

— Про ядерное оружие тоже так говорили! — кивнул Сочинец. — Я тебе верю, Вано! Но, в общем и целом, я с Костромой солидарен. Пока у нас тут куча нервных женщин, которых можно напугать просто кульком местных насекомых. И вот это факт. Так что ни нападать, ни, тем более, провоцировать развитие конфликта — не в наших интересах. Чем лучше мы к нему подготовимся, тем с меньшими потерями пройдём. Согласна, Сандра?

Несмотря на то, что девушка кивнула, вся её поза, выражение лица и горящие глаза говорили об обратном. Согласие было формальным, но даже это было лучше, чем бесконечные споры.

— Я бы вообще предпочёл какое-то время сотрудничать с той группой. Нам было бы неплохо сохранить единство… — Сочинец покосился на Кострому.

— Они просто усилятся и нападут!.. — буркнула она. — Как только решат, что готовы — так сразу. И не стенка на стенку!

— Да, это я уже слышал, — кивнул Сочинец. — И это будет глупостью.

— Ты же видел Туза! Это воплощение глупости в нашем грешном мире! — Кострома пожала плечами, но дальше спорить не собиралась.

— Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет. И выйдет из него не дело, только мука… — неожиданно для всех выдал Чемодан. — Везде споры!.. Я считаю, надо забыть про споры. Хотели идти к Алтарю Вознаграждения? Надо идти. Если ты, Сочинец, хочешь, чтобы из той группы народ пошёл с нами — значит, надо соглашаться. Худой мир лучше доброй ссоры.

Не согласен! Категорически! Но молчу! Вот ради этого худого мира. В случае с Тузом худой мир может быть только если этот авторитет недоделанный будет лежать на земле с переломанными рёбрами и выбитыми зубами. Зато очень мирно!..

И Кострома так же считает. А в свете того, что это не девушка, а поводырь роботов-убийц, жестокий солдат и вообще сама по себе машина для убийства — если не соврали, конечно! — то её мнению я как-то больше доверяю.

Однако и Сочинец прав… Нам бы переместиться всей группой, вместе с капсулами, к Алтарю Вознаграждения бесплатно. И пытаться сотрудничать. А то пока мы только делимся на сорта. Усердствуем в том, упорствуем в этом… А нас и так уже стало меньше.

— Нас не становится больше! — Сочинец как будто мысли подслушал. — Сегодня ещё два трупа и три улетевших капсулы. Ещё три человека свои капсулы не покидали. И, признаюсь честно, надежды на то, что покинут — у меня почти не осталось. Все, кто мог справиться со страхами и шоком, уже вышли. В любом случае, в ближайшие три дня станет ясно, сколько нас всего осталось.

— Отлично! Как раз успеем вернуться! — бодро заметил Прокачун.

— Не успеем… — покачал головой Сочинец и указал себе за спину, на снежную стенку. — Нам до Алтаря идти по промоине. А вокруг снег. Он будет таять и стекать вниз. Как раз туда, где мы собираемся идти. Пока весь не сойдёт — никуда мы не пойдём. Но это и хорошо! Нам ведь нужно понять, что брать на Алтаре!

— Чего тут думать-то? — удивился Трибэ. — Топоры нужны, еда нужна, одежда нужна…

— А мне кажется, нужны инструменты. Они позволят нам делать топоры, одежду и оружие, которым мы как раз и добудем еду! — не удержавшись, я тоже высказал своё особо ценное мнение.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Алёна, одна из свиты Чемодана.

— Всё, что мы можем взять на Алтаре, стоит баллов, — пояснил я. — И стоит даже дороже, чем улучшения в капсулах. Мы можем взять какое-нибудь простенькое оружие. Но когда оно сломается, нам снова придётся идти к Алтарю. А можем взять что-то такое, чем можно будет раз за разом делать новое оружие. Вот, глядите, мой топор…

— Хороший топор, кстати! — похвалил Чемодан.

— Спасибо! — кивнул я. — Я старался и изводил гостей своей капсулы два дня. Так вот… Я этот топор делал два дня. Большую часть времени страдал над обработкой камня и сверлением деревяшки. Если бы у меня было долото с молотом и сверло, хотя бы ручное — дело бы пошло гораздо быстрее.

— Но можно же взять не каменные, а металлические топоры. Они и прослужат дольше, — заметил Сочинец.

— Верно… Но как я понял со слов СИПИНа, цена за более технологичные вещи будет расти кратно. А срок службы есть у всего! — напомнил я. — Ну возьмёт кто-то медный топор за несколько сотен, как я предполагаю. А сколько он прослужит? Медь — материал мягкий… В лучшем случае, успеешь на новый топор накопить. И опять на медный.