Тёмные всадники

– Я сделаю все возможное, чтобы выставить себя на посмешище и посеять сомнения. Я могу подражать греческому оракулу, например, взяв с собой это перо и притворившись, что могу поговорить с кем-то в Цитадели, как ты предложил, Леонель… И тогда вам придется прийти и забрать меня сразу после того, как закончите представление. Самое главное – не дать Альфе и херувимам общаться друг с другом и объединить усилия. Для этого мы также заставим Элиту поверить, что для угроз Альфе мы должны дождаться, когда он ударит в колокольчик своим кольцом, чтобы след кольца в временном пространстве четко отобразился в Цитадели.

– Думаешь, Элита проглотит подобное?

Брисеида пожала плечами:

– Моя теория не может быть так далека от истины, поскольку Элита использует свои кольца, чтобы херувимы могли найти их в определенном времени. Архиепископ не рискнет воспользоваться своим кольцом, чтобы поговорить с херувимами, если он будет думать, что это даст нам возможность сделать свой ход.

– Как-то запутано… – Леонель скривился.

– Нет, даже наоборот, очень логично.

Брисеида подкрепила свое заявление ободряющей улыбкой, чтобы убедить своих друзей. К сожалению, она не могла объяснить им остальную часть своих рассуждений, которые оправдывали ее риск – в одиночку против Элиты…

Бенджи ждал ее в Цитадели. Брисеида взяла свое перо, приготовившись писать. Она собиралась попросить Леонеля и Энея повторить то, что она только что сказала, утверждая, что должна проверить, поняли ли они ее объяснения. Тем временем она пошла бы искать Бенджи, чтобы уступить свое место одному из двух херувимов, который наверняка прислушается к их новому грандиозному плану.

Если им повезет, херувимы испугаются и не решатся связаться с Альфой через его кольцо. Если повезет, они дождутся, когда Брисеида предстанет перед архиепископом с пером в руке в тюрьме инквизитора, чтобы через нее безопасно поговорить с Альфой. Потом, если они захотят проверить, был ли код Дю Мулена обнаружен, если они поговорят с ним об этом и если она запишет его в блокноте так, чтобы херувимы не заметили, как это было со всеми другими их сообщениями… Тогда Брисеида сможет найти код позже в своем блокноте, посреди множества текстов.

Все это, конечно, сработает только в том случае, если Бенджи будет доступен в нужное время.

Она обхватила голову руками. Леонель был прав, ее план был совершенно несбыточным. В нем было столько «если», что она даже не осмеливалась их считать.

Она достала перо и разгладила блокнот.

– Давайте расскажите мне наш грандиозный план по пунктам. Я запишу его, чтобы собрать все воедино. Завтра нам всем придется рассказывать эту же историю на турнире.

– Подожди, подожди, – неожиданно прервал Леонель, – ты снова будешь использовать свое перо?

– Только если ты разобрался с ручкой Лиз.

– Ну что ж, мы делаем так, как ты говоришь. Но заметки буду делать я. – Прежде чем она успела отреагировать, он выхватил перо из ее пальцев.

– Леонель!

– Не волнуйся, я не сломаю его.

Она хотела выхватить перо у него, но он предугадал ее движение и взял его в другую руку.

– Леонель, подумай, – сказала она, борясь со своими эмоциями, – если кто-то наткнется на этот блокнот, а в нем все написано по-немецки, что подумают местные жители?

– Я немец, да, и что? Я думал, моя национальность для тебя не имеет значения?

– Для меня – нет!

– И ты думаешь, что местные понимают твой французский язык двадцатого века…

– Двадцать первого! Верни перо!

– Думаешь, если они найдут все описания наших приключений в твоем дневнике, то им не захочется бросить нас в костер?

– Послушай, Леонель, – вмешался Эней, – разве ты не видишь, как она напряжена? Это вредно для нервной системы. Пусть делает, что хочет, какая разница?

Леонель вздохнул и передал перо Брисеиде, которая быстро взяла его обратно. Не теряя ни минуты, она достала чернила и блокнот.

– Расскажите всю историю до самого конца. Не буду вас отвлекать, сравним потом.

Она приложила перо к бумаге и написала:

Вторая часть плана:

С колокольчиком в руке Бенджи наклонился над своей бумагой и прочитал вслух:

– Вторая часть плана. Я ничего не имею против второй части плана, пока существует первая часть. У тебя есть план, Брисеида?

– Бенджи, херувимы знают все! Каждый раз, когда я прихожу к тебе сюда, они занимают мое тело там, в 1450 году, и слушают все, что говорят вокруг меня! Я записываю все, о чем говорят, в свой блокнот, я только сейчас это поняла!

Бенджи вглядывался в воздух, словно пытаясь понять выражение ее лица.

– Какие херувимы?

– Откуда ты взял это перо, Бенджи?

– Нашел…

– Ты не сам нашел, они позаботились о том, чтобы ты обнаружил перо! Они знают твое имя, они даже показали тебе новые документы, чтобы ты позвал меня, и они могли чаще шпионить через меня!

– Слышат ли они, что мы говорим друг другу здесь?

– Я так не думаю, они бы никогда не позволили нам общаться, если бы действительно знали, что мы обнаружили… Но в то же время того, что они знают о наших успехах с вуивром, должно было быть достаточно… Я не понимаю, чего они хотят, и, честно говоря, меня это тревожит.

– Почему ты тогда рискнула вернуться? Ты нашла историю Дю Мулена?

– Лиз просыпается! – услышала она далекое эхо.

Она чувствовала давление руки Энея на своем плече в Каркасоне.

– Мне нужно идти, Бенджи, мы скоро свяжемся…

Когда комната в богадельне снова появилась, Эней помогал Лиз сесть на кровати.

– Вот, это средство Оанко от головной боли. – Лиз поблагодарила и выпила.

– Фу! Какая гадость! Можно подумать, будто он специально, пить это невозможно! Вонючие сгустки, удушливые дымы, а теперь…

– Мы рады, что ты вернулась, – с сарказмом сказал Леонель.

– Брисеида, убери этих двоих, мне нужно побольше вохдуха.

– О, не обманывайся внешностью! Этот ангел только что объявила всему Каркасону, что ты одержима вуивром. Она решила, что это очень правдоподобно для нашей истории.

– Что?!

– Она поделилась этой идеей с Энндалом, который пошел рассказать об этом Бодуэну и его семье. Благодаря Теобальду завтра весь Каркасон будет в курсе.

– Бодуэн сдержит его, нельзя сеять панику раньше времени. Ты сможешь сыграть роль всей своей жизни, – сказала Брисеида тоненьким голоском.

Эней решительно кивнул:

– Брисеида! Ты должна была сказать мне заранее!

В дверь спальни сильно постучали, и раздался властный голос:

– Именем сенешаля Каркасона, откройте эту дверь!

Брисеида выхватила свой кулон и сунула его в руки Лиз. Она не ожидала, что ее так быстро заберут.

– Ты должен вывести кобольдов и получить ключ от тюрьмы…

– Что?!

– Пожалуйста, продолжай игру, это важно…

Дверь не была заперта, и человек вошел решительным шагом: каноник, за ним еще один и отец Асемар, инквизитор.

– Я слышал, что вы прячете в этой комнате монстра, – сказал последний без предисловий.

– Мы?

Асемар презрительно посмотрел на Леонеля, подошел к кровати, где сидела труй-де-нуй, обошел ее, сел на край в нескольких миллиметрах от нее, как всегда взбудораженной, и осторожно наклонился к кровати Лиз:

– Вуивра, как мне сказали.

Лиз бросила на него холодный взгляд. Большой фиолетовый синяк пересекал ее лоб, частично скрытый непослушными рыжими волосами.

– В таком случае вы, вероятно, также слышали, что ваши услуги понадобятся нам завтра? – спросила Брисеида.

Инквизитор не мог оторвать глаз от Лиз, которая медленно наклонялась к нему, ближе, ближе… Вдруг черты ее лица исказились, и, скривив губы, с глазами, полными ненависти, она закричала ему в уши. Это был душераздирающий, похожий на крик вуивра вопль. Инквизитор подскочил к ней, сорвал с ее шеи золотой крест и дрожащей рукой передал.

Леонель и Эней успели схватить Лиз за запястья, прежде чем она бросилась на священника.

– Вы не связали ее! Вы с ума сошли! Почему же вы не связали ее? – воскликнул он, выпучив глаза.

– Она была без сознания, – с извинением произнес Эней.

– Но запах Вашего Святейшества, должно быть, разбудил ее, – добавил Леонель.

– Бедные глупцы, – размышлял инквизитор, – вы даже не представляете, на что способен вуивр! Давайте!

Два священника осторожно приблизились к кровати, спрятав руки за спину.

– Нам приказано следить за ней, – сказал Эней.

Но монахи все равно набросились на Лиз и крепко обвязали серебряную цепь вокруг ее запястий. Инквизитор вытер лоб и повернулся к Энею:

– Вы и так достаточно рисковали. Ей место в тюрьме инквизиции, после ее ждет сожжение.

– Что?! – воскликнула Лиз, позабыв о своей роли.

– Отец Асемар, если вы услышали, что вуивр здесь, вы, вероятно, слышали и остальное, ведь завтра… – сказала Брисеида, подкрепляя свое предложение многозначительным взглядом.

– Мне говорили, да, ваша небольшая сценка… Я ни за что на это не соглашусь. Это слишком опасно.

– Будьте благоразумны, это единственный способ покончить с этим раз и навсегда. Если мы не найдем рубин, то сожжение вуивра не уничтожит его.

– Я обращусь к своему церковному начальству, а там посмотрим…

– Спасибо.

– Между тем не может быть и речи о том, чтобы она осталась здесь на всю ночь. В этой богадельне находятся достойные люди.

– Естественно, – добавила Брисеида, опустив глаза, чувствуя на себе пронзительный взгляд Лиз. – Естественно, поместите ее вместе с другими демоническими существами в вашем подземелье.

– Мне очень не нравится ваше отношение! – прорычал инквизитор, угрожающе подняв палец. – Вы понятия не имеете, с чем играете. Вам повезло, что вас поддерживает лейтенант Эбрар.

Брисеида сделала небольшой поклон. Инквизитор и монахи унесли Лиз, которая кричала и боролась, как сумасшедшая.

– Какая хорошая игра, – пробормотал впечатленный Эней, как только дверь закрылась.

– Думаю, ее гнев был обоснован, – заметил Леонель.

– Не смотри на меня так, как будто я одна несу ответственность, – ответила Брисеида. – По крайней мере завтра, когда Лиз выйдет из тюрьмы, она сможет привести с собой всех кобольдов.

– Да, если выйдет.

Брисеида подняла блокнот и резко положила его на колени в знак того, что разговор окончен. Она прочитала последние несколько строк, написанных ее собственным почерком, и то, что она там увидела, обрадовало ее. Херувимы записали все о ее лживом плане, даже добавили несколько деталей, которые придумал Эней. Их озабоченность была очевидна между строк. Они попали в ловушку.

– Чувствуете запах? – прошептал Эней.

Почти сразу же снаружи раздался свист. Эней бросился к окну:

– Это Менг и Оанко! Они возвращаются!

– Уже?

Эней помог двум мужчинам установить лестницу, которую они поставили под окном, и придерживал ее, пока они взбирались.

Они несли на плечах труп, одетый в лохмотья, его зеленоватая кожа была покрыта набухшими гнойниками.

– Я думал, ты справишься с запахом, – усмехнулся Леонель, прикрывая нос рукавом.

– Поверь мне, сейчас он пахнет намного лучше, чем раньше, – ответил Менг, позволяя трупу упасть на пол. – Вот одежда. Где Лиз?