Печать бездны

Я крадучись шла по слабоосвещенному кристаллами коридору. Мягкие мокасины скрадывали шаги. Зал с капсулами регенерации встретил меня абсолютной тишиной. Шиас сгорбившись, сидел на стуле возле одной из капсул, его плечи слегка подрагивали. Он резко дергался от очередного писка датчиков, с замиранием отслеживая одному ему ведомые показатели, и вновь опускал голову на сложенные руки, покоящиеся на крышке саркофага.

Говорить что-либо было излишним. Смертельно больной пациент и врач, уже более недели удерживающий друга от смерти. Все было очень сложно. Некому было сменить его на таком ответственном посту. Я медленно подошла к Шиасу со спины, уверенна, он знал о моём приближении, но никак не отреагировал. Сил не было даже на это. Руки сами собой потянулись к плечам мужчины, сначала несмело поглаживая их сквозь рубашку и медицинский халат, а затем, не встречая сопротивления, более уверенно разминая забитые мышцы.

Массирующие движения по шее, вдоль позвонков и на затылке, две точки у основания черепа, нажатия сменялись вдавливаниями и растираниями. Осторожно приподняла его голову с рук и наклонила к себе, уперев в грудь, чтобы мышцы шеи расслабились. Массаж продолжился. Едва слышное ускорившееся дыхание выдавало Шиаса с головой. Ресницы вздрагивали, но глаза оставались закрытыми.

Я смотрела на мужчину, о котором тайком мечтала весь последний год. Сейчас он был даже ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Сердце колотилось, как сумасшедшее, тело бросило в жар, а руки продолжали мерно разминать шею и плечи. В какой-то момент я видимо совершенно потерялась в ощущениях, раз не заметила, как губы прикоснулись к его лбу в едва заметном поцелуе. В следующее мгновение я услышала тихий шёпот:

— Боги, пусть это будет не сон и не бред смертельно уставшего медика. Пусть она будет реальна.

Это было так искренне, так подкупающе, так нежно, что я прошептала в ответ:

— Боги, пусть это будет лишь сон, но пусть он позволит нам не только взгляды.

Шелест последних слов ещё не успел затихнуть, а я оказалась сидящей на руках у Шиаса, уткнувшись носом в ворот его рубашки. Сам он зарылся носом мне в волосы и глубоко дышал.

— Я готов держать тебя так вечность, но я не смогу прикоснуться к тебе так, как хочу. Наша любовь убивает.

Последние слова были наполнены болью и обречённостью.

— Меня не убьёт, — я улыбнулась, теснее прижимаясь к его груди. Запах медикаментов смешался с ароматом кофе и шоколада. — Дай нам шанс.

Я со страхом ждала реакции на последние три слова. Возможно, я поторопилась, но неопределённость вгрызалась в сердце хуже лютой пытки.

Шиас приподнял мою голову за подбородок, вглядываясь в глаза. Не знаю, что он там увидел, но ответом мне стал сладкий, наполненный нежностью и страстью поцелуй. Спустя мгновение поцелуй прервался.

— Будет всё, как ты захочешь, но не сегодня и не так, — он устало улыбнулся, а затем меня подняли на руки и понесли прочь из зала с регенерационными капсулами.

***

Лиза

Как и грозился Кассиус, нас посадили под домашний арест. Теперь нам было запрещено покидать территорию поместья. Из всех развлечений остались дневные тренировки с Марьям и ночные вылазки к саркофагу Анеса. В первую ночь я застала Шиаса уснувшим рядом с саркофагом друга. Выпроводив его поспать на кушетке в соседней комнате, осталась сторожить Анеса. Ночь, на удивление, прошла спокойно, и Шиас предложил мне прийти ещё раз. По его предположениям выходило, что моя близость плодотворно влияет на состояние Анеса. Ещё более плодотворно на него повлияло бы обретение Зверя, но мыслей как передать ему Рэкса пока не было. Соваться повторно в Лабиринт накануне ритуальных боёв — попахивало изощрённым самоубийством. Придётся повременить с этим, пока грандиозный сбор ящеров не закончится. Для дома Регул это обернётся потерей власти, но повлиять на это я никак не могла.

Направляясь к Анесу, я невольно стала свидетельницей очень интимной сцены между Шиасом и Ольгой. Вот тебе и на! Да тут оказывается любовь вопреки видовым различиям и условиям контракта расцвела.

Причём любовь не страстью продиктованная, а нежностью и заботой. В памяти всплыло бабушкино предостережение про увечья, инвалидности и прочие последствия любви василисков. А выдержит ли источник Ольги такие испытания после окончания контракта? Но девушка была готова рискнуть жизнью и здоровьем, это не могло не вызвать восхищения.

Тайные влюблённые удалились, и я смогла занять свой пост у одного чешуйчатого самоубийцы.

У меня было время обдумать ситуацию. Здраво рассуждая, речи о влюблённости пока не шло. Я испытывала к Анесу благодарность, уважение, симпатию, но явно не влюблённость. Опять же для меня они с Рэксом едины, но понять каков Анес сам по себе не представлялось возможным. Сделку мы заключили со Зверем, и Кассиус даже уточнил у меня, не желаю ли я покинуть Мглу в связи с наказанием убийцы подруги. Получив мой уверенный отказ, василиск, кажется, даже выдохнул с облегчением.

Я не хотела уходить. Последний месяц перевернул всё с ног на голову. Да, убийца Эльжбеты наказан, благодарить за это стоит Марьям. Но ясности в жизни это не принесло, как и облегчения. Новые силы накладывали новые обязательства, совершенно неприемлемые для меня. Одна из причин здесь находиться — банальный страх. Я хочу принадлежать лишь себе, а не нести ответственность за целый Осколок. Бабушка теперь мне спуску не даст. Я ей не конкурент, конечно же, скорее уж опора трона, подтверждение силы крови и избранности стихией. Божественная легитимность правления и наследственность развяжут ей руки. Я в этом участвовать не хочу.

Ну и Анес с Рэксом. Я не шутила, когда отметила беспрецедентную преданность и жертвенность василиска. Это дорогого стоит в семейных и любовных отношениях. Вот только понять бы, хочу я этих отношений или нет? Первая реакция при взгляде на василиска была достаточно красноречивой, но есть разница глубиною в пропасть между интрижкой и серьёзными отношениями. Для василисков партнёрство — это серьёзно, чем больше я об этом узнавала, тем удивительней было спокойствие и отсутствие принуждения со стороны Анеса. Даже в тумане на Грани Рэкс в шутку предлагал хватать и тащить меня в пещеру, уже там налаживая взаимоотношения, в то время как Анес оставлял мне свободу выбора. В отсутствии Анеса масла в костёр сомнений подливали царящие в Осколке патриархальные устои. Свободолюбивый характер бунтовал против любых запретов и ограничений.

Мысли сумбурно перескакивали с одного на другое. Я облокотилась на саркофаг, подложив под голову согнутые в локтях руки. С этого положения прекрасно было видно измождённое лицо Анеса. Рассматривая его, я не заметила, как провалилась в сон.

***

Марьям

Сон не шел. Чтобы не мешать Лизе, лежала с закрытыми глазами, не шевелясь. В голове царил хаос. Память прокручивала недавний поединок. Шаг за шагом, действие за действием. Драка. Боль. Песок арены. Использование сэттишей. Возмездие. Почему-то такое пафосное слово с лёгкостью заменялось более простым и правдивым — убийство. Первое существо, убитое мною в качестве Сумеречной. Убитое созданиями Тьмы. Значит ли это, что я тёмная, как и бабушка? Смогу ли после такого призвать Свет на помощь? Отчаянно хотелось поэкспериментировать, но не ценой сна подруги. Вот только, как оказалось, Лиза не спала. Дождавшись, когда я прекращу шевелиться и стану дышать ровнее, она тихо выбралась из комнаты и растворилась в ночи.

У всех свои секреты, а это значит, что и мне нет смысла оставаться в постели. Я прошмыгнула в парк, сливаясь с тенями старинных деревьев. К озеру идти в темноте бесполезно, после ссоры черноземных ведьм парк стал похож на минное поле, полное каменных игл и шипов. Пробираться по нему в ночи равносильно самоубийству. Вспоминая планировку парка, сообразила, что менее всего ведьмы накуролесили недалеко от входа в Лабиринт и возле Колизея. Вламываться в громаду тренировочной арены ради одного эксперимента было проблематично, поэтому направилась к Лабиринту. Странное дело, я уже дважды побывала в Лабиринте, а вход рода Регул увидела только сейчас. Как и говорила Мелисса, выглядел он внушительно. Кованные створки ворот, украшенные диковинными животными и птицами, распахнуты настежь.

«Странное у них представление о защите периметра» — подумалось мельком, пока я не разглядела, что входа в Лабиринт как такового нет. Абсолютно непроницаемая стена кустарника скрывала проход к средоточию Осколка. Убедившись, что там нет ничего интересного, решила осмотреть конструкцию ворот.

Наверху угадывались островерхие пики из заостренных камней. В центре располагался огромный ящер, расправивший крылья. Рассмотреть подробности мешала тьма, окутавшая всё вокруг.

— Милая, тебя головой случайно не приложило в Круге Чести? — ехидно спросила внезапно появившаяся копия из браслета.

Я на чистых рефлексах шарахнулась в темноту кувырком, уходя от предполагаемой угрозы.

— Ты что творишь? Я тут чуть разрыв сердца не получила!

— О, а вот реакция мне твоя уже нравится! Надо чаще появляться неожиданно, — хихикнула моя копия. — Так что с головонькой случилось?

— Да нормально всё, были ожоги от слизи и больше ничего серьёзного.

— Уверяю тебя, голову точно зацепили, если ты направлялась в парк проверить призыв Света, а теперь в темноте на ощупь ворота изучаешь.

Н-да, язва она первостепенная, но рациональное зерно в её словах присутствовало.

— Ну и как мне это сделать? Основной постулат Сумеречных гласит, что силы Света и Тьмы призываются только во время охоты и справедливого возмездия. Про рассматривание в ночи заборов там нет ни слова.

— Ой деревня! — сокрушенно покачала головой голограмма, — а свои силы тебе на что? Представь маленький шарик света на ладошке и рассматривай на здоровье, как с карманным фонариком!

— Так я не могу! — разочарованно прошептала я.

— Ага, как вихри Света и Тьмы крутить — так она «могу», как серп из Света и сэтишей из Тьмы сотворить, так она тоже «могу», а как шарик на ладошке, так сразу «не могу»! — передразнила меня неживая наставница. — Давай, не халтурь! Сосредоточься! Если тебе так легче будет, представь, как маленький шарик разгорается в груди, потом перемещается вверх до плеча и по руке спускается к ладошке.

Я пробовала, и у меня решительно ничего не получалось. В голове крутились мысли, что я действительно Сумеречная, если за один бой призвала и Свет в виде серпа для самозащиты (читай нападения), и Тьму для совершения правосудия в лице сэтишей.

Но как можно быть Сумеречной и не быть ведьмой?

Копия задумчиво следила за моими потугами.

— Давай так, если ты зажжешь на ладошке хоть малюсенький шарик, с меня сразу же, не сходя с этого места, сюрприз.

— Какой? — заинтересовалась я.

— Зажги и узнаешь! — загадочно улыбнулась наставница.

Сюрприз хотелось, но ещё больше хотелось зажечь этот непокорный шарик. Ведь и Лиза, и голограмма твердили, что так не бывает, сила либо есть, либо её нет. Бой в Кругу Чести показал, что как минимум на Свет и Тьму я могу рассчитывать. Но есть же ещё внутренний резерв, брешь в блоке которого пробил симбионт Хаоса. Я скинула куртку на мощеную дорожку и уселась сверху по-турецки, подогнув стопы под себя. Чтобы не отвлекаться, сомкнула веки и представила внутри свой источник, замурованный в каменный саркофаг, в углу которого образовалась трещина. Сквозь расщелину сквозил яркий серебристый свет, быстро рассеивающийся в окружающей тьме. Представила, как подставляю ладошку под это излучение, наполняю доверху прохладной субстанцией, слегка покалывающей пальцы, и чуть сжимаю кулак, уплотняя. Раскрыв ладонь, обнаружила парящий над ней в невесомости серебристый сгусток, чуть светящийся во тьме.