Печать бездны

Глава 12. От любви до ненависти

Симеон

Я следовал за слугой-василиском. С самого назначения на это дело в голове роилось множество вопросов. Здесь странно абсолютно всё! Заявления истцов, основные подозреваемые, их взаимоотношения. Ещё страннее было то, что расследование предстояло вести на земной территории. А такого уже не было многие века. Обычно отступники старались надёжно спрятать свои грешки в глубинах Осколков. И чем страшнее были деяния, тем сложнее было найти лазейки, выводящие на отпечатки преступлений. Здесь же… Неужели это какая-то проверка? Кто-то засомневался в моих способностях? Или считает, что я занял место деда не по праву? Тогда это должна быть очень хитроумная ловушка, для того, чтобы обратить на себя гнев сразу нескольких Осколков. Ведь по результатам расследования истцы могу высказать вотум недоверия Конвенту. Ощущение неправильности витало вокруг.

Предстояло узнать максимум возможного в сжатые сроки. Пусть трёх недель и недостаточно для составления полной картины, но так хотя бы основной подозреваемый будет всегда на виду. А уж узнать необходимые сведения не составит труда благодаря своей маленькой тайне.

Слуга остановился перед резными дверными створками. Вместо прозрачных стёкол внимание привлекала мозаика с изображением гранатового сада, полного сочных спелых плодов. Молча поклонившись, василиск отворил дверцу. В нос ударил терпкий запах сочных лопнувших гранатов. От порога вилась декоративная дорожка из песчаного камня, чуть искрящегося под осенними солнечными лучами. По обе стороны дорожки росла гранатовая роща. Ветви деревьев клонились к земле под весом крупных ярко-красных плодов. Между ними едва виднелись маленькие белокаменные лавочки, покрытые вышитыми подушечками для удобства.

Площадь сада сложно было оценить, ибо отсутствовали чёткие границы. Не было заметно стеклянных стен или купола, защищающего от первых осенних холодов.

Значит меня действительно удостоили чести быть расположенным в части покоев почившей воло́дарки мае́тка Магды Кшесинской, в девичестве Э́сфес. А поскольку та была Аспидового племени, то и в своём доме создала маленькие уголки прошлого мира.

Пожалуй, нашего слугу стоит допросить первым. Ведь слуги знают и видят порой гораздо больше, чем хотелось бы их хозяевам. Коста, кажется, так звали старого василиска, стоял согнувшись по пояс в поклоне, не смея подать голос. Гость сам должен был начать разговор, иначе слугу ждало наказание.

Отпустив свою ауру чуть дальше, наблюдал как слуга вдыхает струйки дыма, очень старается не поморщиться и не отвернуть лицо. Через пару глубоких вдохов слуга задрожал всем телом и замер.

— Коста, как давно ты служишь Кшесам? — мой голос вкрадчивый, убаюкивающий, притупляющий внимание.

— Более земного века, господин, — ответ тихий, слегка сиплый от миазмов моей ауры.

— Штат слуг в этом маетке постоянный?

— Да, господин.

— Вы покидаете место службы?

— Мы служим сменами по три месяца. Иногда все слуги покидают маеток на период экспериментов.

— Замечаете ли вы что-то странное в поведении володарей последнее время?

Коста замер с ответом. Я, видимо, задал правильный вопрос, но вот сформулировал его неумело. Родовая клятва серва вступила в резонанс с моей аурой и не давала ответить. Изменим формулировки и смысл вопроса.

— Вы меня боитесь?

— Никак нет, господин. — При этом от слуги чувствовался едва ощутимый, хорошо скрытый флер опасения.

— Тогда чего вы боитесь? Я чувствую страх.

Коста чуть раскачивался, согнувшись в поклоне. Он всем сердцем хотел что-то сказать, и это желание шло из самой глубины его души, лишь подталкиваемое к поверхности моей аурой. Наконец, выбор был сделан.

— Я боюсь за мла́дого воло́даря.

Неожиданное заявление. Пусть подозреваемыми были оба Кшеса, и проверю я обоих, но их взаимоотношения, на грани приличий, столь ярая и плохо скрываемая ненависть отца к сыну, подталкивали обратить внимание на эту кровную линию.

— Боишься, что он угодит в мои руки? — стоило выяснить, чем продиктован страх старого слуги.

— Боюсь, что он… — голос слуги запнулся, лоб покрылся испариной, белки глаз бешено вращались, — угодит в руки володаря.

Что же это за отец такой, который может нанести сыну урон. У василисков так не принято. Они готовы жизнь отдать за своё малочисленное потомство. Но здесь видимо что-то не так.

Слуга тяжело дышал, мелко вздрагивая всем телом. Пожалуй, на первый раз с него хватит. Нельзя вызывать подозрения у старшего Кшеса, а с остальными слугами следует пообщаться плотнее. Я начал медленно втягивать в себя ауру. Завершить разговор следовало вполне реальными указаниями, чтобы они остались в памяти слуги.

— Коста, питание прошу предоставлять мне пять раз в день, список продуктов я направлю. Особое требование, чтобы каждый раз, это были разные люди, желательно женщины. Также прошу передать Анджею Кшесу, что я хотел бы с ним побеседовать сегодня в вечернее время.

— Будет выполнено, господин, — слуга облегченно выдохнул, пятясь от меня не разгибая поклона.

Я же направился обживаться в гранатовой роще, которая должна стать моим прибежищем на ближайшие три недели.

***

Коста медленно шёл на кухню, направляя запрос володарю на подтверждение режима питания Конвента, особенно отметив про девушек. Получив согласие на все причуды, старый слуга подсчитывал, что в официантках у Конвента успеет побывать больше сотни служанок, а для этого придётся вызывать смену из маетка во Мгле. Смутная тревога одолевала его. Конвент ему не нравился, но ещё больше ему не нравились изменения, произошедшие со старшим володарем. Слуги работали в земном маетке посменно. В очередной свой приезд Коста увидел полностью заменённую отделку. Заменили всё. Даже верхний слой земли под газоном. Об этом ему сообщила жена, фанат садоводства, которая присматривала за уголками рая Магды Кшес. Более того, володарь всё более жёстко отзывался о сыне в последнее время. Мальчик был Косте как родной, тем тягостней было ощущать, что вокруг вью́ноша сгущаются тучи. Нужно попросить у Аннэ её успокоительного отвара и крепко поразмыслить над всем этим.

***

Болес Кшес

Я размышлял над информацией, полученной от слуги. Девушки, приносящие пищу пять раз в день. Может не так страшны конвенты, как их все расписывают? Этот, судя по требованию, падок на женский пол. Да ещё и в таких количествах. Стоит выбрать ему самых молодых и смазливых девушек и сделать внушение, что все требования конвента необходимо исполнять в точности. О чем бы он не попросил. И пообещать солидную премию и отпуск за время, проведённое с конвентом. Кто-нибудь из молодых обязательно захочет выслужиться. В идеале было бы хорошо, чтоб он вовсе не покидал гранатовую беседку. Если ему совершенно некогда будет заниматься расследованием, у меня появится возможность завершить всё в срок. Правда, нужно быть более осторожным и успеть всё за три недели, вместо четырёх. И слуг не выдворишь в этот раз. Но, на финальном этапе ему и не нужен весь маеток, достаточно будет лаборатории и Анджея. Это прекрасно отвлечёт внимание от основного действа. Наоборот, можно будет вызвать всех слуг из поместья во Мгле. А там уж справятся без него.

Последовательность действий была отработана до автоматизма, оставалось надеяться, что он не сорвется в самый неподходящий момент. Ведь нужно все сделать идеально чисто и со стороны ритуала, и со стороны Конвенции. Бумаги уже были готовы. Но чувствовать столь близкую силу, пусть и другого вектора, и не иметь возможности ее поглотить — это будет настоящее испытание для моего мальчика.

Всего три недели отделяло нас от осуществления мечты всей нашей жизни. Всё обязано получиться. Просто обязано. Столько трудов, исследований, новейших маготехнических разработок. Годы экспериментов. Источник будет сформирован, зверь обретет целостность и совершит эволюционный скачок, я в этом абсолютно уверен. Тем более, что такой материал сам в руки шёл. Не нужно даже никого искать. И вот надо же было этому Конвенту взяться на нашу голову.

— Дорогая, ты должна знать, — я в который раз за эти пятьдесят лет смотрел в бесконечно любимые глаза своей погибшей жены. — Наш сын, наша с тобой кровь, вот-вот получит право выхода в Круг Чести на законных основаниях. И когда это случится, ему уже никто не сможет навредить. Я расскажу. Я заставлю уничтожить линию крови твоих убийц. Мгла не откажет. Она справедлива.

Я сжимал в руках единственный портрет, который не смог уничтожить после её смерти. Медальон с платиновой прядью волос. Пальцы нежно касались скул, подбородка, если закрыть глаза, память возвращала её заливистый смех, озорную улыбку. Она одним взглядом укрощала мой жестокий характер. Рядом с ней я был другим. Я познал величайшее счастье — искреннюю, всепоглощающую любовь! Всё исчезло в один миг после её смерти. Мир покрылся пеплом моей души. И сквозь этот пепел пробился единственный луч надежды — наш сын. Всё остальные жизни не важны. Важен лишь он.

***

Анджей

Я неспешно прогуливался по маетку. Все указания розданы, полномочия делегированы. Век информационных технологий — это великое благо, всё подписывается электронными подписями, необходимость присутствия минимальна. Ещё лет тридцать назад о таком можно было только мечтать. Все-таки сотрудничество Осколков в технологическом аспекте с людьми даёт толчок развития для мира. Мне всегда было интересно, как так вышло, что этот мир притянул к себе Осколки нашего. Каких-либо книг, хроник на эту тему не было совершенно. Всё что было в библиотеках нашего Осколка, касалось прошлого нашего вида, легенд, обрядов, ритуалов. Но никак не целого мира. Как будто кто-то намерено затер общую память и оставил лишь её видовые фрагменты. Дедушка допустил меня и в Аспидово хранилище мудрости. Но и там, там тоже была та же картина. О контактах между разными видами из разных Осколков вообще не было информации до момента присоединения к Земле. Только здесь видам пришлось смешиваться по причине прискорбно малого количества магически одарённых особей. Более того, сейчас уже достаточно популярны союзы с магически одарёнными местными жителями. Казалось бы, ничего плохого в этом нет, но ситуация такова, что Земля как мясорубка смешивает любые магические популяции в фарш, уничтожая и ассимилируя целые виды. Доказательств этому масса. Древнейшие мифы народов Земли в изобилии описывают различных магических существ, которые со временем искореняются и уничтожаются. Что-то мне подсказывало, что если ничего не изменится, то и наши Осколки ждёт такая же участь. И пусть доступа к нам люди не имели, но слабело само население Осколка.

Мысли были невесёлые. О какой популяции вообще можно говорить, если на каждом виде висит столько генетических и магических заморочек, что размножаться попросту не выходит.

Нет, умирать девственником я точно не планирую, но завести семью в этих реалиях будет ой как не просто. Дед говорил, что мои шансы продолжить род минимальны. Это показало их родовое гнездо. Причин он назвать не смог, лишь с горечью сообщил, что даже в случае признания меня частью гнезда Эсфесов, передать власть мне не сможет, ибо моя ветвь усохнет на мне с почти стопроцентной вероятностью.