Осень на двоих. Пороги безмолвия

Глава 6. И снова осень

Сентябрь, крадучись, подобрался к дверям Снейпа, опустившись на крыльцо одиноким желтым листочком. Серые тучи разбрелись в стороны, и дождь приостановился, впервые за лето, явив миру солнце. Ветер покачивал невысокие деревца, выстроившиеся вдоль улицы неровными рядками, и стучался в окно спальни искривленной коричневой веткой. А за окном, со скоростью небольшого смерча носился тринадцатилетний мальчишка, пытаясь сообразить, что он уже положил в чемодан, а что оставил в шкафу или тумбочке. Следом за ним, как преданная собачонка, скакал зачарованный школьный сундук, в которой мальчик периодически бросал мелкие вещицы. Если бы магглы увидели подобное представление, то они наверняка бы удивились, но для магглов окна дома оставались пусты и безжизненны круглый год, словно здесь никто вовсе и не жил.

Профессор Снейп настоял на том, чтобы Гарри ехал с однокурсниками в поезде, сообщив, что от гиперактивных идиотских детей у него мигрень, к тому же, если Поттер потащиться за ним через камин, то он, со своими талантами, вполне может поставить под угрозу существование всех каминных сетей магического мира в принципе. На обиженный скулеж мальчишки, Северус только отмахнулся, а Ремус со свойственной ему доброжелательностью предположил, что если следовать логике зельевара, то путешествие на поезде поставит под угрозу других пассажиров, и в таком случае более гуманным было бы пожертвовать каминными сетями. Тогда Снейп ответил, что в Хогвартс-Экспрессе взрывоопасность Поттера разбавляется другими мелкими идиотами, и начавшийся было нелепый спор сошел на нет. И вот теперь Гарри, то и дело поглядывая на часы, судорожно пытался вспомнить, что из вещей он мог забыть. В дверь постучали, и на пороге показался Люпин.

— Как успехи? — он оглядел царящий внутри бардак и поднял брови. — Гарри, мы так опоздаем...

— Я почти всё! — Гарри вылетел из ванной, в одной руке у него была зубная щётка, а в другой волшебная палочка, с помощью которой он левитировал свой чемодан. Ремус покачал головой.

— У нас двадцать минут, постарайся ничего не забыть, — ещё раз окинув веселым взглядом руины спальни, профессор тихо прикрыл за собой дверь, радуясь, что Северус не заглядывает в комнату к мальчику, иначе до Хогвартс-Экспресса Гарри бы не дожил.

Наконец вещи были собраны, чемодан закрыт, Хедвиг посажена в клетку, а Поттер одет как подобает волшебнику, а не как "чучело огородное", если верить комментариям Снейпа. Гарри и Ремус вышли на крыльцо, после чего старший волшебник положил руку на плечо слизеринца и оба с хлопком исчезли. Снейп позволил себе выдохнуть. Теперь оставалось надеяться, что чёртов поезд не сойдет с рельс и не улетит со всеми учениками в какую-нибудь кошмарную пропасть. Осознав, о чём он вообще думает, а заодно припомнив, что никаких «кошмарных пропастей» на маршруте Хогвартс-Экспресса нет, и не было, мастер зелий скривился и отправился пить успокоительный настой. Дурацкий Поттер вечно портит ему нервы!

* * *

На платформе 9 и 3/4 Гарри встретился с Томом, и к поезду они отправились уже вдвоем, если не считать сопровождающего их профессора ЗОТИ, конечно. В поисках свободного купе ребята обошли половину вагонов, попутно поболтав со всеми знакомыми, пока, наконец, не расположились в предпоследнем купе. Ремус предоставил учеников самим себе и отправился в головной вагон, где ехали сопровождающие преподаватели. Гарри и Том отсутствия учителя не заметили, захваченные обсуждением своих каникул и накопившихся по этому поводу планов на грядущий год. Поезд тронулся, оставляя позади серый Лондон, и друзья обменялись счастливыми взглядами — они снова ехали в Хогвартс.

— Кстати, — Гарри развернул третью по счету шоколадную лягушку, — ты знал, что Снейп Пожиратель Смерти?

Том поднял голову, отрываясь от чтения Ежедневного Пророка, и задумчиво взглянул на друга.

— Ну, можно было догадаться, — сообщил он, — тебя это беспокоит?

Поттер неопределенно пожал плечами и отвернулся к окну, без интереса разглядывая скользящий за стеклом пейзаж.

— Не то чтобы беспокоит, — наконец, протянул он, — просто любопытно, почему такой как Снейп решил поддерживать Волдеморта.

Том фыркнул.

— Жажда власти, жажда силы, врожденная жестокость, ненависть к магглам, восхищение могуществом Тёмного Лорда, желание круто повернуть свою жизнь, неспособность принимать самостоятельные решения, — он хмыкнул, — политические убеждения. Вариантов полно, выбирай, какой нравится больше.

— Хм... — Гарри почесал нос, хмуря брови, — и всё равно здесь что-то ещё, — пробормотал он. — Не верю я, что Снейпом двигала жестокость или алчность, он не похож на такого человека, а стать Пожирателем только из-за преклонения перед Тёмным Лордом — глупость несусветная, должен быть мотив.

— Ты удивишься, узнав, что многие волшебники присоединились к Тёмному Лорду только по этой несусветно глупой причине... без всякого мотива, — насмешливо сообщил Том, Гарри презрительно фыркнул.

— Пожалуй, ты прав, — протянул он, — но почему профессор Снейп? Мне очень хочется знать.

— Так спроси у него, — флегматично предложил Том, всем своим видом показывая, что тема разговора ему наскучила, Гарри благоразумно промолчал.

Вскоре к друзьям в купе начали заходить гости и уже через полчаса ребята болтали со своими сокурсниками обо всём на свете, поедали сладости и обменивались забавными историями. Время летело незаметно и за окном уже начало смеркаться, когда Хогвартс-Экспресс замедлил ход. В купе к тому времени оставались только Гарри, Том и Блэйз, который вот уже полчаса собирался уходить, но сладости всё не кончались. Остальные, не спеша, разошлись по своим купе, чтобы переодеться и, возможно, немного подремать. Когда поезд практически остановился, мальчики недоуменно переглянулись.

— Мы что, уже приехали? — шутливо полюбопытствовал Забини.

— Что-то не припомню, чтобы раньше нас высаживали посреди поля, — заметил Том, глядя на сумеречный пейзаж за окном.

Наконец, со свистом, отдаленно похожим на усталый вздох, Хогвартс-Экспресс выпустил из трубы облако пара, и, вздрогнув в последний раз, остановился. В поезде повисла абсолютная тишина. Ученики недоуменно переглядывались и поглядывали в окна, пытаясь понять, почему они остановились. Спустя минуту всеобщего недоумения, во всём поезде погас свет, и тогда звенящая тишина сменилась удивленными вскриками и испуганными возгласами. Начали открываться двери купе, студенты выглядывали в коридор, переговаривались с ребятами из соседних купе, кто-то из старост отправился в головной вагон, чтобы позвать сопровождающих профессоров и выяснить, что происходит, но почему-то, несмотря на все разговоры, передвижения и звуки открывающихся и закрывающихся дверей купе, Гарри казалось, будто вокруг стоит оглушительная тишина. Медленно и неотвратимо в поезд начал заползать зимний холод, Том и Гарри вопросительно переглянулись.

— Почему так холодно? — Поттер обхватил себя руками за плечи.

Блэйз выдохнул облачко пара, в панике шаря глазами по купе, словно в поисках укрытия, Арчер напряженно разглядывал дверь, определенно ожидая вторжения, Гарри почувствовал, как в груди ледяной змеёй сворачивается страх. Что-то происходило. Что-то очень плохое. Каждый вдох отдавался болью в груди, сначала слабой, потом сильнее, будто воздух наполнился крошечными иглами. Гарри с шипением втянул воздух, сквозь сжатые зубы, неосознанно прижимая руку к груди. Ему казалось, что магия в нем кристаллизуется и замерзает, а следом за ней льдом покрываются сердце и вены, мышцы, сосуды, легкие. Кровь становится вязкой и холодной, густой и почти неподвижной, биение сердца и пульс замедляются. Голову обхватил холодный обруч боли. На какую-то секунду мальчику показалось, что он умирает, но тут на плечо легла чья-то рука и холод немного отступил.

— Ты в порядке? — Гарри обнаружил, что рядом с ним сидит Том, обеспокоенно вглядываясь в его лицо.

— Не знаю, — выдохнул Поттер и прежде, чем он успел сказать что-то ещё, щелкнул замок, и дверь плавно отъехала в сторону. В проходе стояла высокая фигура, с ног до головы закутанная в черный балахон. Незнакомец ничего не говорил и не шевелился, но отчего-то сразу становилось понятно, что это не человек. Оно принесло с собой холод, страх и боль, ни одно живое создание не способно было опутать всё вокруг такой плотной паутиной из отчаяния и горя. Лица видно не было, но из под капюшона доносились сиплые свистящие вздохи, словно существо страдало кошмарными приступами астмы.

С его появлением боль усилилась, Гарри обхватил голову руками, стараясь не закричать, Том, плотно сжав губы, выхватил волшебную палочку и направил её на незваного гостя.

— Что это за тварь? — дрогнувшим голосом спросил он, чувствуя, как сознание заволакивает отвратительное чувство липкого страха.

— Это дементор, — глухо ответил Блэйз, вжимаясь в спинку сиденья, — страж Азкабана.

— Ну да, — слабо отозвался Арчер, — я так и подумал.

Гарри не отрываясь, смотрел на существо, застывшее в дверном проёме, оно со свистом втягивало в себя воздух, но казалось, что вместе с ним оно высасывает из помещения всё тепло и счастье, порождая в сознании пугающие образы и воспоминания, которые Гарри так старательно пытался забыть: Том, истекающий кровью в Запретном лесу, кровь лучшего друга на руках Гарри, кровь на белом снегу, всепоглощающий ужас, страх, граничащий с безумием и где-то далеко, так далеко, что разобрать не возможно ни слова, отчаянно кричит и плачет женщина. В какой-то миг дикий калейдоскоп воспоминаний затмила собой знакомая боль, рвущейся на свободу магии, но сейчас Гарри казалось, что магию вырывают из него насильно, и тело отчаянно противится этому. Слизеринец испугался, что через мгновение неуправляемая стихия вырвется на свободу, он хотел открыть рот, закричать, предупредить Тома и Блэйза, чтобы они уходили, но не смог пошевелиться, боль скрутила каждую мышцу. Мысли стали вязкими и неповоротливыми, а мир вокруг заволок бархатный полог тьмы.

Гарри уже не видел, как Том, продолжая сжимать в руке волшебную палочку, отступил назад, задыхаясь от переполнившего его ужаса, как Блэйз со стоном закрыл лицо руками, и, наконец, как купе озарил ослепительно яркий свет. Существо отшатнулось в сторону, словно свет причинил ему боль, и поспешило убраться прочь, после чего в купе влетел перепуганный Ремус Люпин с палочкой наизготовку. Том и Блэйз подскочили от неожиданности и одновременно заговорили, кинувшись навстречу учителю. Пару мгновений профессор тщетно пытался вникнуть в суть происходящего, пока, наконец, не поднял руки ладонями вверх, призывая обоих подростков замолчать. Том соображал быстрее и тут же закрыл рот, нетерпеливо закусив губу, Забини успел выпалить на автомате еще половину предложения, прежде чем понял, что к чему, и затих. Ремус позволил себе перевести дыхание, и собрался было что-то спросить, но тут Арчер, всё так же не говоря ни слова, посмотрел куда-то в сторону. Люпин проследил за его взглядом и только сейчас заметил третьего ученика, про которого в общем переполохе все успели забыть.