Осень на двоих. Пороги безмолвия

— Мистер Поттер! — слизеринец вопросительно посмотрел на своего декана. Чувствуя себя до ужаса глупо, Снейп сделал глубокий вдох: — Не стоит накручивать себя раньше времени. Вы не при смерти и прекратите, Мерлина ради, разворачивать тут трагедию мирового масштаба, это не тот случай. Мадам Помфри прекрасный целитель, если ваши стихийные выбросы имеют противоестественный характер, она это исправит. Я лично прослежу за этим.

Снейп хмуро воззрился на подростка, тот моргнул, потом моргнул снова, и тут по бледному лицу начала расплываться огромных размеров улыбка, зеленые глаза зажглись подозрительным обожанием, и после секундного замешательства профессор внезапно осознал всю абсурдность и ужас происходящего. Он что, утешал Поттера? Того Поттера, которого полагалось презирать и запугивать? О, ужас! Северус поспешно состроил недовольную гримасу:

— Идите уже куда шли, Поттер! — рявкнул он и отвернулся от сияющего мальчика, что-то там разыскивая у себя на столе. Гарри, вопреки всем законам человеческой анатомии, сумел улыбнуться ещё шире, после чего выпорхнул из кабинета, прозвенев что-то вроде: «Спасибо, что так заботитесь обо мне, сэр!» Снейп постарался убедить себя, что не так его расслышал.

А в это время, шагая по коридорам подземелий, Гарри не мог перестать улыбаться, ведь никто, ни один взрослый раньше не беспокоился о нём так, как это делал его декан вот уже третий год подряд! Подросток на миг зажмурился от удовольствия, а в груди у него разрасталось неясное теплое чувство, которому не было названия.

* * *

Гарри вошел в Библиотеку Слизерина и огляделся в поисках друга. Том, как они и договорились, был здесь. Взобравшись на подозрительно хлипкую скамью, он что-то выискивал на верхних полках одного из стеллажей, предусмотрительно повязав вокруг рта и носа шарф, чтобы защититься от пыли. Поттер подошел ближе, желая узнать, что так заинтересовало его друга, и тут же его поглотило облако вековой пыли.

— Апчхи!!!

— О, ты тут, — Том даже не вздрогнул от громкого звука, только глянул вполоборота на Гарри, и взмахнул палочкой. — Вот, держи!

В руки Поттера тут же опустилась увесистая стопка тетрадей.

— Нашёл что-то интересное? — зеленоглазый подросток водрузил все книги на стол, где уже стояло несколько таких же стопок.

— Не просто интересное! — из-за шарфа голос друга звучал приглушенно и неразборчиво. — Сенсационное!

С этими словами Арчер снял с полки оставшиеся тетради, ловко спрыгнул на пол, эффектно взметнув в прыжке полами мантии, и сорвал с лица шарф, после чего тут же страшно расчихался, испортив всё впечатление от своего приземления.

Гарри злорадно захихикал, отбирая у Тома тетради, которые тот чуть не уронил, и повалился на диван, подняв в воздух облако пыли и вызвав у друга новый приступ аллергии.

— Итак, — он раскрыл тетрадь, — что это?

Арчер наконец перестал чихать и широко ухмыльнулся, в черных глазах горел азартный восторг.

— Это записи Салазара Слизерина!

* * *

«...И когда он спросил меня, зачем руки мои омыты кровью, я ответил, что это цвет черты Порога Безмолвия, того, за которым начнется наше будущее. И мы переступим его вместе, благословенные и проклятые одновременно, и последует за нами спасение, открыв глаза невидящим...»

— Мерлин, достаточно! — болезненно скривившись, Том помассировал виски. — Поверить не могу, что это дневники Салазара Слизерина! Похоже на чёртову проповедь!

Гарри закрыл кожаную тетрадь, все страницы который были исписаны мелким малопонятным почерком и улыбнулся.

— А ты чего ждал? Этим записям тысяча лет, мы и так убили кучу времени, чтобы пару абзацев перевести на читабельный язык. Удивительно, как всё это, — Поттер обвел красноречивым взглядом окружающие их стопки однотипных тетрадей, — вообще сохранилось за столько лет.

— Но, — Арчер выглядел как потерянный ребенок, — но... но... я думал, он записывал новые чары, проклятья... знания! А не эту... чушь!

Гарри медленно выдохнул, стараясь держать себя в руках, и не смеяться слишком открыто. Когда обнаружились эти записи, Том был уверен, что в тетрадях Слизерина кроются величайшие тайны, темнейшие заклинания, и они уже в шаге от легендарного открытия, поэтому ребята просидели над дневниками весь день и весь вечер. Сейчас же время близилось к полуночи, и Поттер серьезно опасался, что если он начнет ерничать, его друг останется здесь на всю ночь, чтобы доказать свою правоту. Но сдержаться было выше его сил, Гарри проникновенно вздохнул.

— Кто бы подумал, что в душе Салазар Слизерин, тёмный маг натворивший кучу бед, был романтиком, — задумчиво протянул он, Том метнул в него ядовитый взгляд.

— Это смешно, по-твоему? — зашипел он, Поттеру показалось, что на парсельтанге.

— Нисколько... просто вдруг пришло в голову, а вдруг это правда, что-то типа мемуаров?

Арчер застыл, пристально глядя на лучшего друга, и тем самым очень напоминая тому змею, замершую перед атакой:

— Чего?

Гарри вскочил с протертого пыльного дивана, на котором провалялся весь вечер, и принялся вышагивать взад-вперед перед Томом, размышляя вслух.

— Ну, вот подумай, — оживленно говорил он, — прошло столько лет, кто знает, что там случилось на самом деле! Волшебники не ведут исторических летописей. Малфой, например, даже не в курсе, кто у них был министром магии в прошлом веке, чего уж говорить о десяти веках истории!

Том склонил голову набок, взгляд его сделался задумчивым.

— Считаешь, то, что мы знаем об основателях — ложь? — тихо поинтересовался он.

— Не то чтобы ложь, — Гарри остановился и почесал затылок, — скорее... неверно интерпретированная история.

Друг стал казаться заинтересованным.

— Продолжай.

— Представь, маги не ведут записей. Вообще никаких. В их распоряжении есть только всякие дневники и обрывки воспоминаний. Так вот, вдруг эти великие основатели никакие не великие основатели? Вдруг это все ошибка?

— Что?..

— Может, они вообще писателями были! — от переизбытка чувств Гарри принялся бурно жестикулировать.

— Писателями, — эхом отозвался Том, недоверчиво глядя на Поттера, — все сразу?

— А почему нет? — увлеченно кивнул мальчишка. — Собрались четыре друга, поселились в старом замке и решили написать историю о великих магах, имена придумали, приключения, в общем целую историю. И так здорово у них это получалось, что кто-нибудь эти истории прочитал, воодушевился и притащил к ним своих наследников, чтобы те обучали маленьких отпрысков грамоте. Ну а чтобы волшебные детки не развалили в процессе обучения весь замок, их нужно было и магии подучить, и уму-разуму научить, вот и вышла школа. А потом все обросло легендами и домыслами... сказками.

Гарри подпрыгнул, задохнулся от недостатка кислорода и замолчал, в легком ступоре уставившись в пространство и оценивая собственный рассказ.

— Ну ладно, — после минутной тишины сказал Том, — а как ты объяснишь Тайную Комнату?

— Ну Слизерин был змееустом, завел себе зверушку любимую, а друзья змей не очень любили, да и ужиться с Василиском оказалось сложновато, вот Салазар и спрятал своего любимца в подземелье, а потом организовал тут тайничок с любимыми книжками.

Уголки губ Тома чуть дрогнули, когда тот пытался сдержать улыбку.

— Ну ладно, а как быть с проклятиями, которые изобрел Слизерин? Историей темнейшего мага, на которого равнялись Гриндевальд и Волдеморт? Ужасом, который вызывают у некоторых деяния Слизерина. В конце концов, его факультет заклеймен пристанищем тёмных магов. Это ты как объяснишь?

— А ты почитай его дневники, — Гарри помахал тетрадью перед носом друга, — все эти его «руки в крови», «проклятые» наложи на психику средневековых волшебников и получи в итоге целое поколение запуганных неврастеников.

— Говорят, Слизерин убил... или пытался убить Гриффиндора, — напомнил Том.

— Ага, и где-то в процессе умудрился выдать за его сына свою дочь и породниться с ним, да?

Том поднял руки, показывая, что сдается.

— Всё ладно! Невозможно соперничать с твоим психозом, — он не выдержал и усмехнулся. — Откуда тебе в голову вообще такие мысли приходят.

Гарри пожал плечами и уселся обратно на диван, окинув библиотеку Слизерина задумчивым взглядом.

— Дело-то совсем не в том, что я сейчас наговорил, — улыбнулся он, — а в том, что придумать можно всё что угодно. На чистые страницы можно положить любую историю, время и слухи сами превратят её в истину, которой будет верить большинство.

— Думаешь, нас обманывают?

— Думаю, они сами до конца не знают, что там произошло сотни лет назад, — Гарри запустил пальцы в волосы, — но я уверен, что наша история стоит на иллюзиях настолько зыбких и непрочных, что развей мы их, и здесь начнется хаос.

Говоря последнюю фразу, Гарри разглядывал фамильный гобелен — единственное свидетельство их с Арчером родства, и не видел, как в глазах друга на мгновение ожила и шевельнулась бездонная тьма, привлеченная чем-то в его словах.

* * *

— Ну всё, — выдохнул Поттер, закрыв учебник по чарам, после чего со стоном уткнулся в него лбом, — я сдаюсь.

Прошло три часа, а он смог осилить только половину материала, по которому ему предстояло писать эссе. Голова гудела и напрочь отказывалась работать, буквы в книге расплывались перед глазами, а слова теряли смысл. Даже Том, сидящий напротив, все последние тридцать минут то массировал переносицу, то тер глаза, пытаясь снять напряжение, это уже было что-то новенькое. Арчер никогда не уставал от учебы, значит, он или заболел, а больным он не выглядел, или в этом году профессора сговорились, решив уморить разом всех студентов ещё до конца сентября.

— Слабак, — насмешливо констатировал его друг и снова потер глаза.

— Но это же невозможно! — зашипел на того Гарри, опасливо покосившись в сторону мадам Пинс, бдительно следящий за тем, чтобы в библиотеке никто не шумел. — У меня голова скоро примет форму учебника!

— Хотел бы я взглянуть на это, — задумчиво протянул Том, запуская пальцы в волосы с таким видом, словно собирался утрамбовать втиснутую в голову за последние дни информацию.

— А скоро обед начнется, — мечтательно намекнул зеленоглазый подросток.

Том вздохнул и поднялся на ноги, закрывая многочисленные книги, разложенные перед ними на столе и складывая их в аккуратные стопки.

— Ладно, идем, перекусим, в любом случае нужно немного отдохнуть, после обеда у нас зелья.

Поттер даже не стал комментировать последнюю новость, им сейчас и без Снейпа было тошно. В мрачном молчании друзья вернули книги на полки, собрали все свои записи, и, распихав их по сумкам, вышли из библиотеки.

Бесконечные домашние задания, сочинения и эссе отнимали всё время и силы. К тому же, как выяснилось, на второй неделе сентября всем третьекурсникам предстояло не только справляться с обычной учебой, но и готовить экзаменационный проект, который они будут сдавать в конце года. Естественно, все профессора посчитали своим долгом посвятить первые двадцать минут урока детальному обсуждению всех прелестей грядущего проекта, ввергнув большинство учеников в кататонический ступор.