Фурия

Глава 19

За 2 года до настоящих событий. Канзас.

Кэрри вышла из больницы, не обращая внимания на взгляды прохожих, и протянула Джоуи свою сумку.

— С выздоровлением! — мужчина беспечно принял груз и, подбежав к машине, распахнул перед девушкой дверцу. — Дома тебя сюрприз ждёт, я отремонтировал комнату.

Кэрри села в машину, и пока Джоуи запихивал её сумку в багажник, открыла панель с зеркалом. Отражение посмотрело на неё совсем чужими мутными глазами, левый из которых казался намного больше, так как кожа с нижнего века бурыми складками тянулась к подбородку. Кэрри открыла вторую панель и достала оттуда солнцезащитные очки Джоуи. Глаза исчезли за тёмными стёклами, на обозрении остались только сморщенная от шрамов щека и неровный контур подбородка. Кэрри закрыла панель с зеркалом и отвернулась к окну.

Они молча доехали до своего дома. Кэрри не сразу узнала его: ярко-зелёная краска выцвела, забор больше не украшали цветы, да и лужайки больше не было, она вся заросла сорняками. Девушка вошла в ставший чужим дом и прошла в комнату. Весёленькие цветочки на обоях и туалетный столик с огромным зеркалом показались ей злой насмешкой, но она не стала обвинять в этом Джоуи, всем своим видом пытавшегося доказать, что не замечает шрамов на её лице. Кэрри подошла к зеркалу и погладила изображение изувеченной рукой.

— Купишь мне перчатки, — тихо попросила она. — Только умоляю, без кружев и цветочков.

— Прямо сейчас купить? — не понял Джоуи.

— Да нет, можно и потом.

— Всё в порядке, — Джоуи подошёл к подруге и протянул руку, пытаясь снять очки, из-под которых струились слёзы.

— Ничего не в порядке, — Кэрри со злостью отмахнулась.

— Всё в порядке, — с нажимом повторил Джоуи. — Хочешь, я приготовлю нам ужин? Только надо съездить в магазин.

— Без меня, — отрезала Кэрри и свернулась калачиком на кровати, до ушей натянув на себя одеяло.

— Всё будет в порядке, вот увидишь, — погладил её по спине Джоуи. — Я скоро вернусь. Отдохни, Энни!

Кэрри услышала, как скрипнула половица, потом, как захлопнулась входная дверь, но даже оставшись в доме одна, она не почувствовала ни капли облегчения. Тоска вгрызалась в её сердце. Теперь она чётко знала, что хорошо уже не будет. Какую-то её часть вырвали, и оставшейся половине будет очень её не хватать. Всё время. День за днём. Год за годом. Всё не будет хорошо, как сказал Джоуи. Прекрасный, цветущий и молодой, он будет вынужден волочиться за ней, изуродованной снаружи и изнутри, из-за своих благородных и честных принципов. Из тех же самых, что бросили за ней Сумрака в самую гущу событий, и из-за которых он упокоился кровавыми пятнами на её костюме.

Кэрри решительно встала с кровати и перешла в кухню. Они с Джоуи всегда хранили деньги в жестяной банке из-под печенья на верхней полке. Даже без неё друг не изменял этой привычке. Кэрри достала из банки купюры, скрученные в рулончик и стянутые канцелярской резинкой.

Она забрала из комнаты ещё не распакованную сумку и быстренько набросала записку для Джоуи. После стольких лет её прощание уместилось буквально на пару строк. У её друга теперь были сотни жизненных дорог, и она не хотела, чтобы из-за неё он выбрал только одну, совершенно неправильную.

Кэрри положила ручку на записку, убрала деньги в карман и, перебросив через плечо сумку, торопливо вышла из дома.

Она даже не пыталась поймать попутку. За весь её путь до вокзала две машины притормаживали рядом, но после недолгих при взгляде на неё размышлений уносились прочь. Кэрри подошла к билетной кассе и протянула кассиру сотенную купюру:

— Один билет до Нью-Йорка.

* * *

Она заметила слежку не сразу. Навязчивое чувство, что за ней наблюдают, появилось ещё по пути на вокзал, но Кэрри предпочла его игнорировать. Ощущение взгляда в затылок не покидало её, собственно, никогда, даже когда на то не было ни одной объективной причины. Но её наблюдатель просчитался. В очередной раз выходя в туалет, Кэрри встретилась взглядом с неприметным мужчиной, он натянуто ей улыбнулся и пожелал хорошего дня. Девушка вежливо ответила, но по возвращениих из туалета снова встретилась с ним глазами. Мужчина думал о чём-то своём и просто добродушно покивал ей.

Вот тут Кэрри и напряглась. Обычно ситуация развивалась иначе, и если кто-то имел неосторожность бросить на неё взгляд, то быстро прятал своё смущение за показной вежливостью. С ней здоровались, и сразу за тем она превращалась в пустое место. Люди всегда избегали смотреть на её изуродованное лицо повторно, и пусть причины у них были самые разные, но вели они себя всегда одинаково. Беглый изучающий взгляд, испуг, попытка спрятать омерзение за дежурной улыбкой и вежливым приветствием, избегание. Иначе себя вели только дети, которые никак не могли сдержаться и периодически рассматривали Кэрри, испуганно отворачиваясь всякий раз, когда она это замечала. Мужчина ребёнком не был, и всё же он снова смотрел на неё, Кэрри видела его отражение в оконном стекле.

Она нахмурилась и начала размышлять. На все расспросы в больнице она отвечала честно, кроме момента, как она туда попала. Каждый раз, когда её спрашивали, в результате каких событий она получила свои ранения, Кэрри пожимала плечами и предполагала, что на тренировке произошёл несчастный случай. Или отправляла к своему руководству узнать точнее. Она не была уверена, поверил ли хоть кто-то в её амнезию, но спустя месяц ей передали увольнительную в запас по состоянию здоровья и конверт с личными документами. Это её напугало и обескуражило. Однако дальнейшие расспросы прекратились, а диагноз диссоциированной амнезии официально появился в её медицинской карте. Вплоть до своей выписки Кэрри не замечала слежки.

Но мужчина всё же приглядывал за ней. Прочитать мысли? Можно себя этим выдать. Убить? Это было возможно, Кэрри даже обдумала это мероприятие в деталях. Дождаться, когда маршрут уйдёт от оживлённых дорог, взять свою сумку и выйти в тамбур. Поскольку она возьмёт вещи, он последует за ней. Встать к нему спиной, чтобы он потерял бдительность, ориентироваться по звуку и отражениям. Резко напасть и сломать шею, тело сбросить между вагонами. Ей определённо это удастся, всё свободное время в больнице она восстанавливала навыки своего покалеченного тела и делала это с таким упорством, с каким не подходила ни к одной тренировке до этого.

Кэрри встрепенулась, её рука уже легла на сумку. Девушка медленно выдохнула, расстегнула молнию и, достав из сумки книгу, зашелестела страницами. Она решила не рисковать. Её вели, за ней наблюдали, но убивать они не планировали. Возможно, пока они оценивали ситуацию, как это делала и она.

Её наблюдатель вышел гораздо раньше, что было вполне ожидаемо и закономерно. Кому он передал свой пост, Кэрри определить не смогла. Девушка убрала книгу в сумку, перекинула её через плечо и вышла из поезда, на ходу разминая затёкшие плечи.

* * *

Кэрри сняла самый дешёвый номер в мотеле на окраине. Звук полицейских сирен звучал здесь, не смолкая, а соседи снизу дымили с такой регулярностью, что невозможно было открыть окно, чтобы комната тут же не пропахла сигаретами.

Нью-Йорк был огромным, но даже в нём Кэрри не смогла затеряться. Прошло ровно две недели с момента её приезда, и за ней снова принялись следить. Девушка завела дневник, куда стала записывать свои наблюдения. Каждый вечер она анализировала полученную информацию и в задумчивости изучала потолок своего номера. Судя по всему, они уже знали её расписание, во сколько она выходит и во сколько возвращается. Один раз, она была уверена в этом, они изучили её дверь. Скорее всего, пришли к такому же выводу, как и она: дверь полное дерьмо, вышибить её ударом ноги смогла бы и старушка. Кэрри перелистала дневник ещё раз. «Будут нападать», — подвела она итоги.

Её расчёт был верным. Нападение состоялось через два дня, поздним вечером, когда она возвращалась привычным маршрутом к обшарпанному мотелю, ставшему ей домом. Сработано было грязно: не было слышно ни одной полицейской сирены, привычный выход из метро был перекрыт, причём не стандартной жёлтой запрещающей лентой, а металлическим заграждением, буквально заставляющим пойти в обход.

Ещё до того, как свернуть в проход между домами, Кэрри поймала глазами все контрольные точки, которые выбрала бы сама, и на каждой из них обнаружила человека. На балконе второго этажа правого от неё дома курил мужчина в трениках и застиранной майке — за всё время своего однообразного пешего маршрута Кэрри видела его впервые. В доме слева человек мыл окна. Кэрри едва не прыснула со смеху, ведь уже темнело, а он деловито тёр скребком по стеклу. Да и страховочный трос вместо альпинистской люльки выдавал человека с потрохами. А когда сзади неё раздались шаги, по которым, даже не поворачиваясь, было ясно, что люди передвигались перебежкой, на Кэрри накатила злоба. За ней прислали дилетантов или попросту держали за полную дуру. С другой стороны, чем сильнее на неё накатывало раздражение, тем сильнее становились способности.

Проходя под балконом, Кэрри взмахнула рукой, перешибив паракинезом опоры. Пока конструкция увлекала за собой вниз незадачливого мужчину в трениках и заваливалась на людей, заходящих сзади, девушка выпустила ещё одну волну и разорвала страховочный трос. К её удивлению мужчина не упал, а пролетел почти до самого асфальта и повис вниз головой на запасной стропе. Он успел забавно помахать руками в попытке подтянуться, но Кэрри сорвала с него шлем и приложила головой о стену. Обыскав его, она забрала малокалиберный Браунинг и, проверив наличие патронов, двинулась в сторону упавшего балкона.

Мужчина в трениках был без сознания, его правая рука была сломана, кость прорвала кожу и торчала наружу. Кэрри бегло осмотрела его, и поскольку он был безоружен, двинулась дальше. Двое людей в униформе лежали чуть поодаль. Девушка замерла: до атаки по звуку шагов она насчитала троих. Она восстановила в памяти переулок, мест для укрытия было немного. Подвал одного из магазинов: дверь внизу всегда была закрыта, но можно было засесть на ступеньках и успешно вести стрельбу. Мусорные баки у дороги тоже могли сыграть роль укрытия, хлипкий металл пулю не остановит, но ты хотя бы не будешь на виду.

Кэрри сосредоточилась и коснулась людей телепатией. В голове вспыхнул яркий фейерверк, и из её носа покатилась густая капля крови. Её способности были слишком слабы, чтобы прочесть мысли на таком расстоянии, но всё же не бесполезны. Телепатия безошибочно подсказала, что двое людей позади неё были без сознания, а трое впереди, напротив, в полном здравии.

Кэрри криво усмехнулась и поочерёдно выстрелила лежащим людям в ногу. К ближайшему человеку подобралась в подкате и вырубила ударом ноги в лицо ещё до того, как он закричал от боли. Второго молниеносно взяла на прицел: он не пытался сопротивляться, только зажимал руками рану на ноге и внимательно наблюдал за ней. По выражению его глаз было ясно, что он не попытается выхватить оружие, чтобы не спровоцировать её.

— Позови последнего, — приказала ему Кэрри.