Слепой дракон

Шестнадцатая глава. Отбор Трёх Чемпионов

Взгляды всех так и прикипели к синему огню. Близнецы Уизли алчно заерзали, чуть ли не пуская слюни, в их рыжих глазах разгоралось нездоровое лихорадочное пламя со знаком доллара и Клондайка. Им очень хотелось участвовать и выиграть тыщу золотых галлеонов. А директор Дамблдор начал вещать:

— Инструкции к состязаниям уже проверены мистером Бэрримором и мистером Бэгменом. Для каждого тура всё готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность.

При последних словах зал тревожно замер — опасность? А Дамблдор невозмутимо продолжал:

— В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по мере прохождения каждого задания. Победителем станет чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов.

Фред и Джордж при этом азартно переглянулись, перемигнулись и кровожадно потерли ручки, заранее ощущая жар золотых монет. А директор неспешно тек дальше:

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок. На размышление дается двадцать четыре часа. Кубок будет стоять в холле до завтрашнего вечера. И завтра вечером выбросит в языках пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут самые достойные. Кубок будет доступен всем, но к участию в Турнире будут допущены только те, кому исполнилось семнадцать лет. А чтобы не было лишнего соблазна, я очерчу вокруг Кубка запретную линию. Эту линию пересекать запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе должны запомнить — для чемпиона обратного хода нет. Чемпион обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить невозможно. Посему хорошенько взвесьте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Вот, собственно, и всё. Теперь, друзья, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

Гарри с сожалением оторвался от остатков французского десерта — крокенбуша, вкуснющего тортика из профитролей, — и, облизав вымазанные в креме пальцы, вылез из-за стола. Заморские гости направились к выходу из зала. Рон, вытянув шею, жадно высматривал кого-то в толпе болгар, лихорадочно теребя всех поблизости:

— У вас нету пергамента, ну хоть клочка? А перо? Ну хоть карандаш, ну огрызочек!.. Я хочу автограф… А вы не знаете, где они спать будут? А давайте их к себе пригласим…

В дверях случился небольшой затор — Каркаров столкнулся с Грюмом. Оба застыли в боевой стойке, свирепо всматриваясь в лица друг друга, и, казалось, готовы были сцепиться подобно двум питбулям. Вокруг них заискрился-замерцал голубыми электрическими искорками воздух и явственно запахло озоном. Интуитивно Гарри подошел и встал перед Грюмом, Каркаров машинально глянул на мальчика и как осекся, осадил назад, некрасиво отвалив челюсть и выпучив глаза на молниеобразный росчерк на лбу Гарри. Его подопечные с интересом таращились на происходящее, некоторые тихо перешептывались и показывали на них пальцами.

— Да, это Гарри Поттер, — прохрипел за спиной Гарри Грюм. — Что, не ожидал? И если тебе нечего сказать Гарри Поттеру, сделай милость, проходи. И не попадайся мне на глаза.

— Это будет… затруднительно, — прошипел Каркаров.

— А ты постарайся, голубчик, постарайся… — не менее язвительно просипел Грюм. Бессознательно он вцепился в плечи Поттера; поморщившись от боли, Гарри искоса глянул вбок и увидел, как побелели костяшки пальцев на заскорузлых руках Грюма. Болгары ушли, пробка рассосалась, а Грюм продолжал стоять на месте и только сверлил волшебным глазом стену холла. У Гарри создалось жуткое впечатление, что профессор смотрит сквозь толстые стены замка — в том направлении, в котором он смотрел, за стенами было озеро, а на нем корабль.

По субботам ученики старались побольше поспать и к завтраку спускались довольно поздно. Но в этот выходной все встали пораньше. В холле собралось человек двадцать самых нетерпеливых, кто-то на ходу жевал тосты, и все глазели на Кубок огня. Он стоял в центре холла на табуретке, на которую обычно клали Распределяющую Шляпу. Его обегала золотая линия, образуя на полу окружность радиусом шесть с половиной футов.

После бородатого цирка, устроенного близнецами, небольшого парада француженок, когда они покидали свои пергаменты с именами в Кубок с демонстрацией голливудских улыбок, и обсуждения о том, что бросать имена лучше всего ночью, в ходе которого выяснили, что дурмстрангские мальчики свои пергаменты кинули ещё до завтрака, а из Хогвартса только раскачиваются, Гарри, Гермиона и Рон вышли прогуляться. Загон-левада был расположен на пологом берегу озера неподалеку от хижины Хагрида, Гарри заинтересованно поглядел на крылатые силуэты и предложил друзьям подойти поближе, полюбоваться на пегасов. Абраксанские кони мирно паслись, щипля подмороженную и высохшую осеннюю траву. Но ближе к ним всё-таки не стоило подходить, их красные глаза недобро косили в сторону ребят, молчаливо предупреждая, чтобы не совались к ним в загон. Ребята предупреждению вняли, ближе соваться к ним не стали и благоразумно вернулись к дому Хагрида. Понаблюдали за тщетными попытками Хагрида укротить свою буйную шевелюру, обсудили его парфюм и костюм, погадали насчет его возможных отношений с мадам Максим и размеры их будущего ребёнка, если таковой у них родится. Узнали наконец, чем питаются соплохвосты — крабомантикоры оказались те ещё каннибалы, начали жрать друг друга.

И вообще, нет ничего хуже бесцельного ожидания, когда время ползет со скоростью беременного морского ежа — по миллиметру в час. Да ещё и в выходной, тут уж вовсе караул, и так-то заняться нечем… Многие даже пожалели, что заранее переделали все домашние задания. А как же, вчера-то все предвкушали интересные события-знакомства-развлечения, вот и переделали все свои дела, чтобы освободить завтрашний день, вот то-то и оно. Французы отсиживались в своей необъятной карете и щебетали на своем французском. Болгары — аналогично, заныкались на своем кораблике, переговариваясь на русско-болгарском языке. Морские клопы, к слову, оказались иллюзией, как и гнилые доски корабля, на самом деле, он был очень даже новый, буквально вчера сошел со стапелей.

Короче, пришлось англичанам убивать время в своих родных стенах, чтобы кое-как дожить до ужина.

Да и сам ужин, казалось, никак не закончится. Из-за того, что праздник длился уже второй день, Гарри не налегал на новые изысканные блюда, ему, как и остальным, не терпелось узнать, кто будет тремя чемпионами. Но несмотря на неспешность, у времени есть одно замечательное свойство — оно всегда идет вперед и никогда-никогда не останавливается, даже на миг. И даже если каким-то особенно могущественным магам и удается остановить и повернуть время вспять, то это всего лишь желанное наваждение, грубая иллюзия. Им кажется, что удалось вернуться назад во времени на час, два или год, но это не так. Время как текло, так и продолжает течь вперед, потому что как бы не прыгали путешественники во времени, для остального мира и людей время незыблемо. Всё так же рыскают по лесам звери, всё так же цветут и растут растения, всё так же люди встречают рассветы и провожают прекрасные закаты. Солнце и Луна не подвластны времени, у них свои порядки. Законы небесной механики. Вот и сейчас, время подошло к нужной точке бытия — Дамблдор поднялся со своего места и торжественно объявил:

— Кубок огня вот-вот примет решение. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Дамблдор указал на дверь позади стола преподавателей. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Затем он вынул волшебную палочку и широко ею взмахнул, часть свечей погасла, погружая зал в таинственный полумрак. Кубок огня засиял ярче, пляшущие синие язычки пламени ослепительно и больно били по глазам, но всё равно все неотрывно смотрели на огонь. Затаили дыхание, считая последние секунды, вот-вот, сейчас… ещё секунда и…

Пламя вдруг налилось красным, взметнулся вверх сноп искр, и с коротким «пуф» из Кубка вылетел выброшенный невидимой катапультой обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор протянул руку и неожиданно ловко для своего возраста подхватил хаотично летящий пергамент, громко, отчетливым голосом прочитал:

— «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!»

Аплодисменты, вопли, громче всех орал счастливый Рон:

— Так и должно быть!

Со своего места поднялся чернявый, плотно сбитый крепыш с широченными плечами и гиперборейскими тяжелыми чертами лица — Виктор Крам. Хмуря брови, он двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, скрылся в указанной ранее комнате. Взгляды всех снова приковались к синему огню, снова затаили дыхание в ожидании следующего претендента. Синее пламя стало почему-то розовым и с новым коротким фуканьем выплюнуло второй пергамент. С бантиком. Дамблдор кашлянул, зачитывая новое имя:

— «Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!»

Девочки из Франции протестующе зарыдали и что-то обиженно кричали, провожая завистливыми взглядами везучую соперницу, стройную, невысокую и практически невесомую девушку с тонкими и прямыми волосами. Рассылая белозубые улыбки направо-налево, мадемуазель Флер Делакур грациозной поступью газели продефилировала в ту же комнату, что и Виктор Крам. В третий и последний раз взгляды обратились на Кубок огня. Ожидался самый последний и самый желанный чемпион. Чемпион Хогвартса, и узнать его имя хотелось больше всего, а как же, родной, свой, хогвартский. И он не заставил себя ждать. Всё повторилось, как и в первый раз. Покраснел огонь. Короткое «пуф», и снова летит по воздуху тлеющий пергамент. Сначала директор прочитал про себя, просиял и процитировал вслух:

— «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!»

Ликующий рев тысяч глоток заставил вздрогнуть потолок, во всяком случае с него упало несколько свечек, а некоторые звезды переместились, создав новые, неведомые науке созвездия и навсегда сменив на потолке привычный рисунок звезд. Такой вот случайный своеобразный салют третьему Чемпиону… Седрику рады были все, а когда он поднялся, удивленно и застенчиво улыбаясь, все без исключения ощутили огромную гордость за него, высокого и красивого, скромного юношу-пуффендуйца.

Аплодисменты долго не стихали, и Гарри, в общем-то, понимал, он сам не мог остановиться, отчаянно хлопая до боли в ладонях, он вместе со всеми громко вопил, надсаживая глотку и едва не взрываясь от счастья. Седрик! Седрик! Ура! Седрик!!! Чемпион! Наш Чемпион — Седрик Диггори!

Дамблдор стоял и терпеливо ждал, когда страсти хоть немного улягутся, наконец, дождавшись относительной тишины, он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь:

— Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад вашим школам и приведете к победе своего участника славного Турнира Трех Волшебников, — Дамблдор протянул руку и поманил к себе третьего чемпиона. — Пойдем, Седрик, пора.