Осень на двоих. Пороги безмолвия

— Я всё больше и больше склоняюсь к мысли, что он всё-таки был немного не в себе, — бесцветно заметил Том.

— А по-моему, он просто был романтиком, — Гарри улыбнулся.

— Да. Только толку нам от его тонкой душевной организации? — Арчер закатил глаза. — В каком бы порядке мы не читали эти книжки, смысла все равно не прибавляется.

— Да брось, Том, — отмахнулся Поттер, — мы ещё даже первый дневник до конца не дочитали. Вдруг дальше будет интереснее?

Арчер хмыкнул и пододвинул к себе учебник по рунам:

— Ну, верь, во что тебе больше нравится, — он задумчиво закусил кончик карандаша, постепенно погружаясь в свою научную работу.

Некоторое время друзья молчали. Том что-то конспектировал и тихо бормотал себе под нос, а Гарри лениво листал дневник, перечитывая странные заметки основателя своего факультета.

— Том?

— Хм? — Арчер мельком глянул на друга.

— А ты чувствуешь магию?

— В каком смысле?

— Ну, так как пишет о ней Слизерин, — Поттер хмуро смотрел в тетрадь, — что он постоянно ощущает магию повсюду. Слышит её...

Том с минуту обдумывал ответ.

— Пожалуй, нет, — наконец, сказал он, — я чувствую её только когда пытаюсь пользоваться беспалочковой магией. И то я не дышу магией, — иронично передразнил он. — А ты?

Гарри покачал головой.

— Я чувствую боль, когда происходят стихийные выбросы, но это ведь другое, — Гарри отложил дневник и задумчиво уставился в потолок, — вот не понимаю, почему так?

— Поясни, — Том свел брови у переносицы.

— То, как Слизерин описывает свои ощущения, описывает магию своих детей и всё такое... — он взглянул на друга, — мы ведь не ощущаем нашу магию, не можем так легко пользоваться ей. Я вообще нигде не читал и не слышал о том, что волшебники чувствуют что-то, когда колдуют. Нас не учат «ухватить поток магии и преобразовать его силой мысли», как тут написано, — Поттер ткнул пальцем в дневник. — Нас учат размахивать палочкой и правильно произносить заклинания. Такое чувство, что раньше волшебники колдовали как-то иначе. Что изменилось с тех пор?

Том пожал плечами.

— Многое. Вспомни своё исследование. Раньше магический мир был устроен иначе. К тому же, учитывая странный стиль письма, Слизерин вообще мог говорить об этом образно.

Гарри смерил друга ехидным взглядом:

— Ты же сказал, что моё исследование — полная чушь, — напомнил он.

— Я сказал это, потому что пока ты там трещал без умолку об истории магического мира, ухо Малфоя разрасталось до невообразимых размеров и почти к тебе прилипло. Зачем афишировать такую информацию?

— А что в этом такого? — недоуменно спросил Гарри.

— Конфликт интересов, — просто сказал его друг и ухмыльнулся: — нельзя вываливать на бедного Драко такую информацию, он может скончаться от шока...вместе с половиной Слизерина.

— Не понимаю...

— Гарри, — Арчер вздохнул, — они поколениями верили, что смысл всего определяет чистота крови. Они даже воевали за эту веру. Расскажи им, насколько они ошибались, и посмотри на реакцию. Ты половину школы тут же повергнешь в кататонический ступор своим открытием.

— Но не может быть, чтобы никто кроме меня не знал об этом! — воскликнул Поттер.

— Конечно, не может быть, — спокойно согласился Том, — я более чем уверен, что те, кому это нужно, знают правду. Но никто не спешит делиться этим с кем бы то ни было.

— Но почему?

— Потому что управлять людьми куда как проще, когда они верят в ту ложь, которую ты им подсовываешь в красивой обертке из под правды. Они думают, что сами принимают решения, но на самом деле их просто дергают за нужные ниточки, играя на их чувствах, страхах и предубеждениях. Всё элементарно!

— Ну да, — сухо согласился Гарри, — для злого гения.

— Для любого гения, — поправил его Том.

— И всё же я намерен закончить это эссе, — упрямо решил Поттер.

— Они потребуют доказательств, — заметил Том.

— Значит, я найду им доказательства.

— Где?

Гарри развел руки в стороны, словно пытался охватить всю библиотеку Слизерина.

— Здесь.

Арчер с сомнением покачал головой.

— Гарри, даже если тебе удастся, ты уверен, что они хотят знать?

— А почему нет? Это их история.

— Да. И ты, конечно, подумал, что будет, если ты сейчас во всеуслышание выскажешь свою теорию?

— А что будет?

Том раздраженно дернул плечом.

— Хаос. Страх.

— Но они должны знать...

— Если бы они хотели, они бы знали, — Арчер мрачно смотрел на друга, — Неведение — удобная ширма за которой сознание человека прячется от неудобной истины. Что будет, когда ты заберешь у них эту ширму? Гарри, если тебе удастся доказать свою теорию, то ты откроешь ящик Пандоры. Ты уверен, что готов к последствиям?

Поттер очень долго молчал, обдумывая слова лучшего друга и, наконец, медленно покачал головой:

— Я...не знаю...