Мои ночные рефлексии

Второй случай произошел на моих курсах в начале 90-х: ко мне в группу буквально напросились молодые американцы-мормоны. Я им сразу сказала: «Никакой политики!». Они были очень недовольны. Очень завидовали моим студентам (сами, по всей вероятности, нигде не учились!). На наши вопросы об их образе жизни отвечали очень уклончиво. Но они приносили с собой роскошные журналы (чаще — о природе Америки, где я увидела осиновые леса — деревья — не наши тонкие осины — были огромными!). Наше общение продолжалось недели две и не оставило, к сожалению, никаких приятных впечатлений ни у кого из моей группы.

Третий случай произошел в Германии зимой 1998 г. Когда на границе Польши и Германии немецкие таможенники попросили нас всех из автобуса выйти, я подошла и спросила по-английски, кто из офицеров знает английский язык и может подойти к моему пожилому больному отцу в автобусе. Мне ответили — старший офицер — а он, улыбаясь, уже шел мне навстречу, спросил фамилии, отца и мою, быстро нашел наши паспорта, и мы пошли в автобус. Он был очень доброжелательный (огромный контраст с польскими таможенниками сутками ранее на белорусско-польской границе), сказал, что отец похож на профессора (действительно воротничок белой рубашки на фоне темного свитера, которые я купила перед поездкой, достойно смотрелись). Он пожал мне руку, и я осталась в автобусе. Потом еще несколько раз мой английский очень в этой поездке меня выручал — когда звонила по телефону, покупая талоны, и когда отправляла письмо в Канаду, по просьбе знакомого, на почте. Но я не могу без улыбки не написать о той реакции со стороны тех, кто ехал со мной в автобусе: они были ошеломлены, как быстро я справилась с ситуацией, используя только английский (они всё повторяли, если бы они так знали английский — им в Германии никакой немецкий не был бы нужен!(?). Я, конечно, очень тогда была рада, что старший офицер хорошо говорил по-английски (но другие ведь — нет!). Потом я выяснила, что многие образованные немцы до 40 лет английский знают (теперь уже, 23 года спустя — до 60 лет!). В нашем автобусе всем молодым людям, которые в ту поездку ехали за покупкой машин в разные города Германии, было до 40 лет.

Но самый смешной случай произошел в 2011 году на Украине, когда мы с моим мужем Васюшей сдуру (по-другому сказать не могу) туда попёрлись в июне месяце (См. мое эссе «Наши путешествия на машине»). На выезде из Днепропетровска около АЗС к нам неожиданно подлетел какой-то поляк и на ломаном русском стал втюхивать какую-то посуду. Отделаться от него было проблематично и вдруг мне пришло в голову заговорить с ним на английском и я включила очень быстрый темп, однако … решила сделать всё по-честному — уж коли он такой бедный, пообещала всё у него скупить (заодно проверяя, насколько он английский язык всё-таки знает!), но … уже через 5–7 моих предложений его … как ветром сдуло и он убежал от нас с бешеной скоростью! Мы ошарашенно переглянулись, не ожидая такой молниеносной реакции (Васюша с удивлением спросил: «Что ты ему сказала?»), а потом мы дружно расхохотались (оказывается, иностранный язык может быть даже и оружием!).

Жалею ли я, что так ни разу за свою жизнь и не побывала ни в Англии, ни в Америке? Скажу честно — нет. Зато я много читаю и много знаю из книг, как живут люди в этих странах. Мои путешествия по этим странам такие знания мне никогда бы не подарили! Ничего не лежит на географической и социальной поверхности! Когда человек путешествует, он воспринимает всё только внешне: смены ландшафтов (к тому же их не так уж и много: леса, горы, степи, пустыни, болота, моря, озёра, реки), различные города и сёла (архитектурно чаще достаточно однообразные — за редким исключением), образы жизни людей (работа, отдых, развлечения) — по-настоящему увидеть мир с его неповторимостью, деталями, нюансами, оттенками — невозможно, не погрузившись в глубину. Нужен анализ. Но анализ возможен только на глубине. Поверхностное восприятие дает только впечатления. Вот за впечатлениями многие только и гоняются. И еще гоняются за тем, чтобы было, что потом рассказать (или чтобы было, что потом вспомнить).

Настоящий глубокий анализ можно найти только в книгах, только в текстах. Ради таких глубоких знаний я и учила английский язык — с самого начала.