Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента

Гана

Я только что пересек границу, следуя по не очень оживленной дороге, хотя она и связывает два государства. Из этого заключаю, что торговые связи между Ганой и Буркина должно быть не слишком активные. Как только въехал в страну, у меня сразу создалось впечатление, что в постколониальной системе Гана заняла несколько иную позицию по сравнению со многими другими странами, где я уже побывал. Начиная с таможенных офисов, чистых, аккуратных и эффективно работающих. Хорошие дороги с безупречной системой дорожных указателей часто создают у иностранца впечатление, что он путешествует по Европе. Жилые здания, особенно деревянные, окрашены в яркие цвета, в хорошем состоянии и ухожены в мельчайших деталях.

В полдень проезжаю город Болгатанга. Наслаждаюсь отличным асфальтом и буйной зеленью по обеим сторонам дороги. Но сразу же после Гамбаги приходится остановиться – на дороге перевернулся и сполз в кювет большой грузовик. Добрая часть прицепа осталась на дороге, наполовину перегородив ее. Во все стороны раскатились тысячи авокадо. То, что было грузом, стало огромным зеленым ковром, устилающим асфальт. Происшествие случилось незадолго до моего приезда, но некоторые женщины уже работают, чтобы собрать неповрежденные фрукты. Спрашиваю у водителя грузовика, по счастью не пострадавшего, может ли он продать несколько авокадо. Через некоторое время он возвращается с полным пакетом, который по грубой прикидке весит килограммов пять. К сожалению, я не могу прихватить с собой этот тяжелый пакет и говорю водителю, что мне достаточно пяти авокадо. Но он настаивает, чтобы я взял все – это его подарок, так он хочет отблагодарить бога за свое спасение. На эти слова ничего не могу возразить, потом целых три дня буду объедаться авокадо, услаждая язык и с великой пользой для всего организма.

Дорожное происшествие, свидетелем которого я стал, – только первое из длинного списка ДТП на африканских дорогах. Пересекая Гану с севера на юг, я их увижу с десяток, и всегда это тяжелые опрокинувшиеся транспортные средства – иногда с мертвыми или зажатыми внутри кабины водителями.

Возможно, главная причина заключается в том, что отличное дорожное покрытие провоцирует водителей увеличить скорость, кроме того, следует учитывать изношенность машин, которые под огромным весом груза претерпевают некоторые структурные деформации. И наконец, не последнее по значимости обстоятельство – это привычка водителей пить огромное количество алкогольных напитков. В Гане вообще пьют много: пиво и даже крепкие напитки. Однажды в баре я наблюдал, как две женщины набрались за четверть часа: бутылка виски и две кружки пива. Однако должен заметить, в Гане я никогда не встречал даже в стельку пьяных людей, которые утратили бы способность вести себя прилично.

Сразу же после селения Насия я въезжаю на мост, пересекающий приток Белой Вольты. Едва я проехал половину длины моста, как с высоты замечаю группу людей, стирающих белье на берегу реки. Заинтересовавшись, решаю сделать короткую остановку, да и место мне кажется весьма привлекательным. Разворачиваюсь и возвращаюсь к началу моста, потом спускаюсь назад по крутому откосу, стараясь не упасть. В случае падения Веспа неизбежно закончила бы свои дни в реке. Вот я уже и на берегу, разминаю ноги и выкуриваю сигарету, чуть снимая напряжение, накопленное за долгие часы в седле. Хотел бы что-нибудь поесть, но меня окружили дети, и поскольку моей еды на всех не хватит, то стесняюсь и откладываю перекус на потом. Взгляды детей обращаются попеременно то на меня, то на Веспу. Они полны любопытства и, разумеется, хотели бы расспросить меня, но не осмеливаются, хотя я и улыбаюсь им ободряюще. Убедившись, что поклажа на обоих багажниках надежно закреплена, я поднимаюсь назад на первой передаче, обеспечивая Веспе нужную мощность для преодоления крутого подъема.

В свое удовольствие проезжаю сто километров и ближе к вечеру прибываю в Тамале, крупный торговый центр и пункт пересечения осевых дорог: на север в Буркина, на восток – в Того и на юг к моей цели – столице государства Аккре. Почти вечер, улицы заполнены людьми. Ведомый инстинктом, еду в южную часть города, на поиски отеля Atta Essibi, на улице Святого Шарля; мой путеводитель по Западной Африке утверждает, что отель – чистый и ничуть не дорогой. Кружусь впустую минут десять; город погружён в непроглядную темень, догадываюсь, что отключили электричество. На каком-то перекрестке спрашиваю мотоциклиста, оказавшегося поблизости, не может ли он указать улицу Святого Шарля. Тот предлагает проводить меня до места, потому что я не понимаю его объяснений, а он видит мое затруднительное положение. Я доверчиво следую за ним. Через пять минут я уже в отеле.

Когда вхожу во двор, отель производит приятное впечатление, но номер приготовил неприятный сюрприз: воды нет, света тоже. Кроме того, душевая и туалет кишат тараканами. Я не жалуюсь: не в первый и не в последний раз нахожусь в такой ситуации. С тех пор, как оказался в Африке, научился приспосабливаться к любым условиям, осознав, что на черном континенте за плохим всегда следует еще более плохое. Приободряет и тот факт, что в Тамале надо провести всего одну ночь. Среди порхающих тараканов наскоро моюсь в душе, поливая себя водой из двух ведер, потом выхожу на поиски места, где можно поесть. Не хочу отходить далеко от отеля: город утонул в темноте, я устал и меня вовсе не тянет исследовать его.

Очень скоро отказываюсь искать ресторан, покупаю в какой-то лавчонке баночку консервированного мяса, хлеб и пиво. Провожу ночь спокойно, хотя иногда и просыпаюсь от шума бесчисленных тараканьих крыльев в моей комнате. Но я под защитой москитной сетки и снова засыпаю, не боясь, что таракашки будут ползать по мне.

Наступившее утро застает меня уже в дороге, по направлению на юг. До Кумаси триста пятьдесят восемь километров. Асфальт – не придраться! Указатели в порядке! Но надо быть очень внимательным, потому что трафик интенсивный, и я легко мог бы быть раздавленным каким-нибудь грузовиком с пьяным или уставшим водителем за рулем. Руки мои устали от напряжения, глаза распахнуты. Трасса проходит через длинные лесистые участки. Я просто очарован красотой растительности, роскошной, интенсивных зеленых оттенков. Иногда останавливаюсь, чтобы рассмотреть вблизи термитник или немного углубиться в лес, все еще хранящий ночную влагу.

Следуя на скромной скорости шестьдесят километров в час, в полдень приезжаю в поселок Кинтампо. Надо поменять евро на местную валюту. Непосредственно передо мной, чуть справа, располагается большое здание. Без сомнений, это должен быть банк, потому что перед входом стоит вооруженный автоматом охранник. Подъезжаю, ставлю Веспу на подножку и спрашиваю, могу ли обменять деньги. Охранник, улыбаясь, направляется в мою сторону.

К своему огромному изумлению, вижу, что он вдрызг пьян – шатается, с трудом произнося слова, и я едва могу разобрать, что он бормочет. Жестом он приглашает следовать за ним и в банке ведет меня к окошку обмена. При виде охранника служащие развеселились и заулыбались; заодно улыбаюсь и я, но в то же самое время задаюсь вопросом, как можно доверять оружие пьяному и пребывать в спокойствии. Выхожу из банка и иду в бар выпить коки и перекусить.

В заведении за столиком сидит мальчик, увлеченный игрой с пластиковой машинкой. Но как только он видит меня, мгновенно меняет выражение лица и принимается плакать, громко крича. Он испуган моим появлением, отчаянно ревет, а его отец, сидящий рядом, весело смеется.

Я понимаю причину этого страха. В Африке, чтобы заставить детей вести себя хорошо, часто угрожают, что вот появится белый человек. А у нас наоборот, нашим детям внушает страх и тревожит их сны черный человек.

В три пополудни добираюсь до Кумаси и вскоре я уже на ресепшен Presbyterian Guest House. Дом представляет собой огромное здание в колониальном стиле. Номера на двух человек за очень умеренную цену. Тем не менее, я предпочитаю поставить палатку на лугу миссии, рядом с другими палатками. Место красивое, да и денег сэкономлю.

Поставив палатку, разобрав все вещи и приведя себя в порядок, отправляюсь исследовать окрестности и искать ресторан для ужина.

Я прохожу не больше сотни метров, когда мое внимание привлекает очень громкая музыка. Подхожу поближе: на деревянной вывеске надпись «Ресторан-бар». Вхожу без колебаний, поскольку уже знаю, чего ждать. И в самом деле, я оказываюсь в заведении с деревянными стенами и утоптанным земляным полом. Столы и табуретки тоже деревянные, некрашеные, дерево от времени и от грязи приобрело сероватый цвет. Кухня – две большие горелки, пристроенные прямо на земле, они подсоединены к газовому баллону, один только вид которого приводит меня в ужас: он мог бы взорваться с минуты на минуту.

В большом котле что-то кипит, распространяя вокруг резкий запах, моментально проникающий мне в ноздри. Я бы с удовольствием ушел, но страшно хочется есть и немного любопытно увидеть, что же мне будет предложено. Ко мне подходит хозяйка – воплощенная любезность – и пытается кое-как прибрать на столе, за которым я сижу. За щедрой улыбкой она старается спрятать замешательство, вызванное моим неожиданным появлением. Может быть, впервые в истории ее заведения белый человек приходит и садится за стол.

Притворяясь, что все в порядке, указываю ей жестом на здоровенную кастрюлю, стоящую на огне, и спрашиваю, могу ли я отведать то, что она готовит.

Она отвечает, что это – кишки антилопы и они скоро будут готовы. Заказываю одну порцию, которую вскоре приносят вместе с фуфу – разновидностью поленты. Я не знаю, как подступиться к еде, потому что вилка отсутствует. Какой-то посетитель, видя мою растерянность, подходит и советует, что надо делать.

Пальцами правой руки я должен сделать что-то типа фрикадельки из фуфу, потом окунуть ее в соус из антилопьих кишок и без лишних церемоний отправить прямо в рот, а там она уж сама опустится в желудок.

Развеселившись, принимаюсь есть, как мне было сказано. Но стоило только испробовать первый кусочек, как моя веселость разом исчезла: соус дьявольски острый, и фрикаделька из фуфу во рту кажется пылающим углем, кроме того, от тарелки поднимается сильный запах дикого животного. Однако продолжаю есть, потому что голоден и потому что не хочу выглядеть перед всеми слабаком. Глоток пива, которым запиваю каждый кусок, ничуть не гасит остроту блюда.

Когда я уже расплачиваюсь, хозяйка спрашивает, все ли мне пришлось по вкусу, и я громко отвечаю «Очень хорошо, мадам, очень хорошо!», а между тем чувствую, что рот и желудок горят огнем. Еще на протяжении нескольких последующих дней на руках остается резкий и стойкий запах антилопьих кишок.

21 апреля выезжаю из Кумаси в Аккру. Двести пятьдесят три километра не слишком хорошей дороги, к тому же с длинными участками, на которых ведутся ремонтные работы. Десятки километров приходится проезжать сквозь густые завесы красной пыли, поднятой ветром и колесами обгоняющих меня тяжелых грузовиков. Километрах в пятидесяти от столицы останавливаюсь, чтобы заправить бак и перекусить авокадо.