Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента

Гвинея-Бисау, Гвинея Конакри

В ресторане отеля знакомлюсь с Джорджо, итальянцем, работающим вместе с женой в неправительственной итальянской организации. Ужинаем вместе, обсуждая войну, долгие годы которой опустошили Гвинею. После выборов 2005 года страна под управлением президента Жоана Бернардо Виейра, кажется, наслаждается относительной политической стабильностью (К сожалению, сейчас, когда я пишу эти строки и после убийства президента, страна рискует снова рухнуть в пучину гражданской войны). Мы меняем тему, и беседа переходит на мое путешествие. Джорджо интересуется моей программой максимум. Советует быть очень осторожным в Гвинее Конакри и избегать столицы. Потом, зная, что на следующий день я остановлюсь в Бафата, говорит, чтобы я поехал в католическую миссию к отцу Франческо, итальянскому священнику, он будет рад приютить меня.

Второго апреля, спозаранку, я уже покидаю Сан-Домингос и еду в Бафата – этап в двести семьдесят три километра более-менее приличного асфальта. В двадцати двух километрах от селения Ingore асфальт исчезает, и достаточно ровная грунтовая дорога приводит к берегу великой реки. Кто-то говорит, что надо примерно час подождать прихода парома, который переправит меня на другой берег. Я уже знаю, что дело одним часом не обойдется, и настраиваюсь – с чисто африканским спокойствием – на долгое ожидание.

Подготавливаю Веспу к погрузке и устраиваюсь в тени импровизированного шалаша, в котором жарится на огне мясо козленка. Сейчас почти полдень, и я уже проголодался. Покупаю за несколько африканских франков порцию жареного мяса – его мне подают в кульке, сделанном из бумаги для мешков с цементом. Получаю булку хлеба и бананы. Пообедав, встаю и иду к Веспе, хочу закурить. Однако безрезультатно ищу зажигалку: должно быть, где-то потерял. Осматриваюсь вокруг в поисках кого-нибудь, кто дал бы прикурить. Около пикапа, недалеко от меня, замечаю двух белых. Я приближаюсь с намерением познакомиться. Они итальянцы, один из них инженер, другой – геодезист. Они находятся здесь от одной итальянской фирмы, что должна построить мост через реку. Инженер указывает мне на противоположном берегу реки сараи, где живут рабочие, и говорит, что через несколько дней начнутся работы по установке первых опор моста.

Во время нашего разговора замечаю приближение парома. Билет у меня уже есть, так что остается лишь погрузиться. Но эта операция, которая прошла бы у нас без сучка, без задоринки, в Африке может оказаться весьма рискованной затеей. Когда паром причаливает, моя радость от завершившегося, наконец, ожидания внезапно трансформируется в мрачное беспокойство: дощатые сходни, опущенные для доступа на борт, состоят из двух частей; в точке их соединения образуется такой заметный угол, что он представляет потенциальную ловушку для маленьких колес Веспы. Тревогу усиливает и тот факт, что сходни на три четверти длины погружены в воду.

Подходит моя очередь, и сердце колотится сильно-сильно; знаю, что у меня не должно быть ни малейшего колебания. Когда оба колеса уже на сходнях, вода лижет мои ботинки; мотор я оставил включенным: если он заглохнет, Веспа могла бы соскользнуть назад, потом наклониться, а я, без надежной опоры, не смог бы удержать ее. И неизбежно и она, и я полетели бы в воду! Вот я уже в том месте, где находится угол-ловушка, кручу ручку газа и тяну руль на себя – два совместных действия оказываются эффективными. И вправду, Веспа делает рывок вперед, заднее колесо выходит из воды и катится по поперечинам сходней. Уфф! Я на пароме. Долгий вздох облегчения усмиряет бешеное биение сердца. Я ставлю Веспу на подножку и прошу одного из пассажиров сделать фотографию: на ней улыбающийся и довольный мужчина, которому удалось избежать опасности. Однако этот мужчина забыл, что скоро ему придется столкнуться с рисками спуска на другом берегу.

Через десять минут мы уже у правого берега. Спуск с парома легче, чем подъем, без всяких трудностей. В сотне метров от берега начинается асфальт. Проезжаю через селения Булла, Нхакра; в Мансоа заливаю полный бак бензина. Перед городом Бамбадинка останавливаюсь на перекур. До Бафата остается всего тридцать два километра, так что туда я приезжаю еще до вечера.

Католическая миссия, рекомендованная Джорджо, находится на выезде из города. И действительно, когда дома начинают располагаться реже, замечаю слева колокольню церкви. Оставляю Веспу в обширном саду и иду справиться об отце Франческо. Стучу, открывается дверь, и передо мной, приветливо улыбаясь, предстает мужчина: отец Франческо. Я называю свое имя, передаю приветы от Джорджо и спрашиваю позволения остаться на ночь. У мужчины на лице недоумение, он заявляет, что не знает никакого итальянца по имени Джорджо. Конечно, он не тот отец Франческо, которого я ищу, тот находится в другом месте, в нескольких километрах от Бафата, по дороге на Габу. Потом он говорит, что будет рад видеть меня своим гостем, я тоже доволен таким раскладом, потому что уже темно, и у меня нет никакого желания снова пускаться в дорогу, пусть даже и совсем не далеко.

Я трогаю Веспу с места и пристраиваю ее под большим навесом возле внедорожника миссии. Потом сгружаю багаж и тащу его в комнату.

Быстрый душ и чистая одежда сразу же делают меня презентабельней. Потом я торопливо стираю – надо поспешить, в семь ужин, и я не хочу заставлять ждать себя. В трапезной встречаю итальянцев, они в Гвинее с гуманитарной миссией. Ужин отличный, а отец Франческо попросил принести к столу хорошее вино – вещь очень редкая для Африки. После первоначальной скованности, когда все присутствующие – я в том числе – кажутся не очень расположенными к общению, беседа оживляется благодаря именно отцу Франческо, который представляет меня и рассказывает о моем путешествии то, что уже узнал. Все изумляются, когда я детально сообщаю о моем маршруте; одна девушка, медсестра по профессии, особенно интересуется рисками для здоровья. Спрашивает, не боюсь ли я малярии и других тропических болезней. Отвечаю, что боюсь, но страх – это не то, что может заставить меня отступить, В общем, в целях профилактики постараюсь предпринимать все меры предосторожности.

Уже поздно и пора отправляться спать. Прощаюсь, пожимая всем руки: назавтра я уеду на рассвете и не смогу попрощаться ни с кем.

На следующее утро, в восемь, я уже проехал пятьдесят километров в направлении Габу. По моим расчетам прибуду чуть позже полудня в Кундару, в Гвинее Конакри. Но мой оптимистический прогноз столкнется с жестокой реальностью ужасной дороги на участке между Pitche и границей между двумя Гвинеями.

Я уже какое-то время еду по грунтовой дороге, еду без особых трудностей, но продвигаясь вперед с осторожностью и не превышая тридцати километров в час. Красный цвет земли контрастирует с тускловатой зеленью зарослей. Сейчас стоит засушливый сезон, природа страдает от нехватки воды. Очень жарко, я часто останавливаюсь и пью.

Где-то к часу дня решаю остановиться и передохнуть в тени огромного дерева рядом с дорогой. Угождаю желудку, который просит еды, баночкой сардин, хлебом и двумя бананами. Пью много воды, выкуриваю сигарету и снова в дорогу.

Я еду один уже многие часы, дорога не очень оживленная, лишь изредка мне навстречу попадаются велосипедисты. Постепенно дорога становится хуже: ямы, длинные и узкие русла высохших ручьев – следы работы воды во время дождей – перерезают дорогу. Они часто занесены мельчайшим песком – результат эрозии. Еду на первой скорости, а правая нога всегда в готовности нажать педаль тормоза. Протяженные песчаные участки вынуждают меня отталкиваться ногами, чтобы не упасть. И сама дорога стала высохшим руслом шириной примерно три метра и с высотой стен больше двух метров. Чертовски жарко, потею, но у меня нет ощущения, что я мокрый, потому что пот быстро испаряется, разумеется, оставаясь и на моей коже, и на одежде, смешавшись с пылью, которая покрывает меня с ног до головы. Я пью воду литрами, растворив в ней несколько пакетиков минеральных солей для снижения риска обезвоживания. Не помню, чтобы я когда-либо так страдал физически (Я пока еще не испытал лесную дорогу в Габоне и болотистые дороги в восточной провинции Конго). Запас воды почти иссяк, но замечаю в двадцати метрах от дороги спасительный колодец. Около него женщины, достают воду. Оставляю Веспу прямо на дороге и иду к колодцу с пятилитровой канистрой и двумя бутылками. Для очистки воды использую таблетки Micropur швейцарского производства, очень эффективные и безопасные – через час вода будет вполне пригодна для питья.

Еду дальше, уже запредельно уставший и с нервами на пределе. Замечаю, что из-за напряжения сжимаю рукоятку руля с излишней силой, до боли в локтях. Несмотря на лихорадочное внимание к поверхности дороги, не замечаю вовремя песчаного участка. Веспу заносит, она заваливается набок, и я безуспешно пытаюсь ее выровнять, помогая себе ногами. Падаю, и в этот раз моя нога снова придавлена Веспой. Нет никого, кто мог бы помочь выбраться, я должен сделать все сам. Приподнимаюсь и правой рукой срываю эластичные шнуры, удерживающие канистру с водой и канистру с бензином. Потом, все той же правой, отвязываю багаж с переднего багажника. Веспа стала намного легче, и я могу чуть приподнять ее и вытащить ногу. Еще раз ее спасли крепкие туристические ботинки. Очищаю Веспу от песка и снова еду. Через несколько сотен метров дорогу пересекают многочисленные борозды, узкие и глубокие. Стараюсь удержать равновесие на гребне, разделяющем две борозды, но это не так-то просто: в какой-то момент переднее колесо скользит по гладкой земле и попадает в борозду. Снова падаю, но в последний момент ухитряюсь устоять на ногах.

Я постоянно пил воду, помогал Веспе ногами, толкал ее на песчаных участках, вилял среди многочисленных ям – и за три часа нечеловеческих усилий преодолел что-то около двадцати километров. Жара спала, я же, наоборот, чувствую себя пылающей головешкой. Это просто чудо, что я не получил теплового удара, очевидно, предшествующее пребывание в Сахаре сделало мой организм более приспособленным к адскому пеклу. Навстречу мне едет раздолбанный внедорожник, и кажется, что даже ему приходится нелегко. Водитель останавливает машину и спрашивает, не нужна ли помощь. Все, что мне надо, – знать, как далеко до границы. Водитель говорит, что осталось десять километров. Я решаю, что остановлюсь на ночлег сразу после пересечения границы.

Продолжаю ехать, все время с большим трудом. Уже проехал двенадцать километров, но ощущение такое, что до границы еще далеко. Приезжаю в селение Бурунтума. Какой-то пожилой человек говорит, что до границы с Гвинеей Конакри три километра. Солнце уже низко, совсем скоро опустится вечер, и я на пределе сил. Несколько минут стою в отупении, не зная, что делать. Мое присутствие привлекает много людей, особенно детей – они смотрят на меня так, словно я марсианин. Справа, на расстоянии десяти метров от того места, где я остановился, в тени могучих манговых деревьев расположились ладно построенные хижины, с оградами из сухих ветвей. Люди, после первых минут замешательства, начинают дружески улыбаться. Место мне нравится, а люди вызывают доверие. Думаю, что остановиться здесь на ночь – хорошая идея. Спрашиваю у владельца хижины позволения поставить палатку на его земле на одну ночь. Он не понимает по-французски, но ему объясняют смысл моей просьбы, и он, широко улыбаясь, показывает мне место, где я могу устроиться: под большим манго, возле примитивной лавочки.