Путешествие в Талех

СОМАЛИЙСКИЕ КОЧЕВНИКИ

Но вот и Лас-Анод, небольшой районный центр в гористой местности на юге Северного Сомали. Здесь мы остановились по дороге в Бохотлех. У входа в дом, в котором мы ночевали, 15 октября 1969 года был убит президент Сомалийской Республики Абдирашид Али Шермарк. Убийство было совершено полицейским из личной охраны президента. В течение шести дней после убийства президента страна была охвачена острейшим политическим кризисом, который завершился тем, что 21 октября в три часа утра демократически настроенные, прогрессивные офицеры сомалийской армии во главе с генералом Мохамедом Сиадом Барре вывели войска из казарм, захватили стратегически важные пункты столицы и взяли под контроль весь город. В шесть часов тридцать минут утра радио Могадишо объявило: «Так как правительство не выполнило своей роли и игнорировало чаяния народа, оно свергнуто, и власть перешла в руки сомалийской национальной армии».

Так совершился готовившийся в строжайшей тайне революционный переворот в Сомали, который получил полную поддержку подавляющего большинства сомалийского народа, и прежде всего трудящихся. Последовавшие весьма существенные социальные и экономические преобразования, проводимые Верховным революционным советом и его президентом генералом Мохамедом Сиадом Барре в интересах трудящихся масс сомалийского народа и при их полной поддержке, означают, по сути дела, что бескровный революционный переворот перерос в подлинно народную революцию. Прошедшие после этой революции годы свидетельствуют о том, что в Сомалийской Демократической Республике не только провозглашен курс на строительство в перспективе социализма, но и предпринимаются практические шаги в этом направлении.

Лас-Анод вошел и в историю восстания 1899–1920 годов. Именно в этом районе жило племя долбоханте, которое оказывало наибольшую поддержку сеиду Мохаммеду. Здесь неоднократно размещалась харунта сеида — Мохаммеда. Правда, однажды, в самом начале восстания, у него возник серьезный конфликт с местными жителями. Герад[7] Али Фарах, правивший в Лае-Аноде, исходя из корыстных интересов и опасаясь растущего авторитета сеида Мохаммеда, встал на путь предательства. Он вступил в контакт с английскими колониальными властями, которые были готовы использовать отступника для подрыва восстания. Дело кончилось тем, что, как утверждают, без ведома сеида Мохаммеда герад Али Фарах был убит группой дервишей, узнавших о предательстве. Это убийство вызвало волнение среди соплеменников Али Фараха. Некоторые из них не понимали, за что убили их герада, а другие, ставившие интересы племени на первое место, считали, что прав он, а не дервиши. В результате сеиду Мохаммеду пришлось на некоторое время покинуть район Лас-Анода. Впоследствии, правда, взаимопонимание было восстановлено и долбоханте неизменно поддерживали повстанцев.

От тех времен сохранилось небольшое укрепление, развалины которого видны на вершине горы к северу от города. Сам же город состоит из нескольких десятков домов серого камня, разбросанных на склонах гор. Электричества нет, с водой тоже плохо.

Утром мы покинули город, чье название связано с двумя убийствами, которые, особенно последнее, повлияли на политическую историю Сомали.

Наш путь лежал на юго-запад, к Бохотлеху, расположенному на самой границе с соседней Эфиопией. На узкой горной дороге, недалеко от Лас-Анода, пришлось сделать остановку: пропустили небольшой караван— семью кочевников. Глава семейства и самые младшие домочадцы под соответствующим присмотром двигались с пятью навьюченными верблюдами по «нашей» дороге. Ниже, по узкой долине, остальные члены семьи гнали овец и коз. Прошли дожди и превратили бесплодные пастбища в зеленое море травы. Кочевники перемещались с горных пастбищ на равнину.

Кочуют они небольшими группами. Такая группа, состоящая из нескольких родственных семей, называется у сомалийцев рером. Следовательно, рер — семейная кочевая община. Но бывают случаи, и довольно часто, когда для перекочевки объединяются разные семьи, не обязательно находящиеся в кровном родстве. Такая группа тоже называется рером. Их отличие заключается в том, что в первом случае рер является более устойчивым объединением. Его члены не только вместе кочуют, но и стремятся выпасать свой скот рядом; они связаны друг с другом крепкими родственными и производственными узами. Во втором случае рер представляет собой временное объединение. Закончив перекочевку, это объединение обычно распадается, и каждая семья действует самостоятельно.

Перекочевка — сложный и ответственный момент в жизни кочевников. Подготовка начинается задолго до того, как семья двинется в путь. Прежде всего выясняется, в каком районе прошли дожди и насколько они обильны. Это сравнительно легко сделать, если дожди охватывают большую территорию. Но в периоды засух, когда периодичность сезонов нарушается, дожди выпадают редко и не так-то просто установить, где именно. К тому же мало знать, где прошли дожди, необходимо также определить и состояние пастбища, то есть выяснить, сколько скота оно может обеспечить кормом, на какое время, достаточно ли воды и т. д.

В каждой кочевой группе имеется свой специалист, который занимается этими вопросами. Его называют сахн. Это обычно умудренный опытом член группы, который знает все тонкости кочевой жизни. Он первым отправляется на новые пастбища, оценивает их возможности, возвращается, и вот тогда-то решается вопрос, переселяться на эти пастбища или нет. Кочевникам неизвестны, конечно, современные методы агробиологии, но опыт, накопленный поколениями, позволяет им довольно точно определять возможности выпаса скота на том или ином пастбище. Один кочевник рассказал нам, как это делается.

Прибыв на новое пастбище, сахн в нескольких местах закладывает своеобразные шурфы — вырывает узкие воронки около метра глубиной и измеряет мощность влажного слоя. Если она составляет не более длины кисти руки, считается, что корма хватит лишь для выпаса овец в течение двух недель. Если влажный слой равен примерно длине руки до локтя, то пастбище может использоваться для выпаса всех видов скота в течение месяца. Если почва увлажнилась на глубину, равную длине всей руки, значит, пастбище будет пригодно в течение трех месяцев. И наконец, если глубина влажного слоя превышает длину руки, то скот можно пасти здесь свыше трех месяцев.