У аборигенов Океании
- Автор: Януш Вольневич
- Жанр: Путешествия и география
- Дата выхода: 1976
Читать книгу "У аборигенов Океании"
Поражает богатство головных убранств жителей Нагорья
Пускаем в ход сигареты, некоторые из них сразу же попадают в отверстия, проколотые в ушных раковинах собравшихся. Про запас! Это хорошо. Я испытываю угрызения совести за всех европейцев, приучивших к табаку стольких людей. Правда, конкистадоры на островах Карибского моря научились «пить дым» у аборигенов, однако это никак не оправдывает того, что проникновению цивилизации белого человека неизменно предшествуют алкоголь, табак и всякие скверные болезни.
С любопытством гляжу, как исхудалый старик принимается за мою сигарету. Сперва достает откуда-то бамбуковую гильзу длиной сантиметров в двадцать, называемую здесь бао-бао, с мундштуком, затем засовывает в нее сигарету, тщательно затыкая гильзу травой. После этого просит огонька. Ну конечно, откуда же у него могут быть спички? Даю ему прикурить. Старик приседает и сосредоточенно вдыхает дым.
Заглядываю в некоторые хижины. Пол в них глиняный, нет почти никакой обстановки. Отверстия в крышах отсутствуют, и тлеющие кое-где посреди хижин костры наполняют помещение едким дымом. Неимоверно душно, но зато тепло. Видимо, здесь это главное.
Тем временем с близлежащих холмов вереницей стекаются гости. Значит, в деревне состоится праздник, о чем уже проведали родичи. На груди у мужчин кроме обычных племенных украшений — кресты. Это христиане. Их жены покорно плетутся сзади, поправляя на ходу сплетенные из луба и закрепленные на лбу сетки.
Проходя по деревне, обнаруживаю, что у многих, особенно пожилых, женщин недостает пальцев на руках. Лазаро тут же поясняет:
— Когда умирает ребенок, мать в знак траура отрубает себе палец. Раньше отрезанные пальцы подвешивали на шее, но здешний лулуаи теперь, видно, этого не разрешает.
Лазаро рад возможности блеснуть своей эрудицией. Он продолжает:
— Жены здешних горцев в случае смерти мужа обязаны закопать его в землю, вымазать свое лицо илом и не выходить месяц или дольше из хижины, в зависимости от того, как долго продолжался брак и сколько родилось у нее детей. А потом жена откапывает труп мужа, моет его в реке, подвешивает некоторые кости у себя на груди, а череп носит с собою в плетеной сетке билум…
Угощаю Лазаро сигаретой и невольно представляю себе знакомых варшавских вдов в трауре, принятом у женщин племени гоилала.
— И так до конца жизни?
— Да нет, по истечении положенного срока брат мужа разрешает вдове снять с себя останки мужа или даже вновь выйти замуж.
Я пытаюсь выяснить, как поступает вдова, если у покойного мужа нет брата?
Вопрос, очевидно, оказался слишком сложным, так как Лазаро переменил тему разговора.
— Смотри-ка, маста, на лбу этого человека пока.
Ко лбу мужчины, на которого указал Лазаро, действительно был прикреплен круглый, как бы ажурный диск величиной с небольшую монету.
Мы направились в сторону хижины деревенского вождя. Как никак, нужно было позаботиться о ночлеге в горах. Так и не удалось мне попробовать поросят, испеченных на камнях. Настоящий прием должен был начаться лишь вечером. Старый вождь проводил нас до самого вездехода. Прощаясь с Гэсом, он прослезился.
Мы спешили. Уезжая, я с разочарованием узнал, что готовящееся торжество не имело ничего общего с таинственными обрядами прародителей. Просто отставной вождь устраивал прощальный вечер в честь старшего сына, которому предстояло приобщиться к наукам в большой приморской деревне белых, там, где, согласно верованиям его праотцев, на деревьях рождались столь ценимые в горах раковины. В сердце гор уже проникла! бацилла цивилизации.
И вот мы снова трясемся по узкой тропе. Перед нами теперь лишь крутые повороты. Становится все прохладнее. С состраданием гляжу на встречающихся время от времени франтов. Хотя в волосах у них красуются бабочки и цветы, тело аборигенов почти ничем не прикрыто. А термометр показывает не больше десяти градусов, хлещет дождь. Благословляю свою прозорливость, подсказавшую мне захватить теплую куртку. Дождь переходит в тропический ливень. Дрожим от холода, и это, подумать только, всего в нескольких градусах от экватора!
Через десять часов после отъезда из Тапини прибываем на место. Подходим к большому дому на вершине холма, с которого открывается вид па несколько соседних долин.
Начальник поста в Гуари, Питер Бриггс, взглянув на нас, сразу же достает бутылку виски и велит развести огонь в камине. Проходит несколько минут, пока я и мои спутники перестаем лязгать зубами от холода. Мы оказались в подлинном царстве холостяков. Питеру и его помощнику предстоит пробыть на этом посту в окружении аборигенов около двух лет. Их служба не состоит, впрочем, лишь в пребывании на станции. Офицеры совершают бесчисленные патрульные обходы затерянных в горах деревушек. Только недавно они вернулись из такой «экскурсии», а завтра с целой вереницей носильщиков вновь отправляются в горы. Молодые, симпатичные австралийцы — очевидно, воспитанники специального училища по подготовке административных кадров для стран Тихого океана.
Тщетно ищу у них признаки какой-либо форменной одежды. Оказывается, единственным одеянием австралийского офицера в Папуа Новая Гвинея служат фланелевая рубашка, куртка и потрепанная шляпа в стиле Баден-Поуэла[26].
Засыпаем мгновенно, убаюканные барабанящим по крыше тропическим ливнем.