Теряя наши улицы

3

Закат окрасил в багряный цвет дворы девятиэтажек в микрорайоне «Самал», выстроенные недавно у подножия гор. Мамаши разводили по домам детей. Старики забивали козла за новеньким деревянным столиком. Со стороны автобусной остановки, стараясь держаться под сенью деревьев или ближе к стенам, в сторону восьмого дома быстро двигался человек в чёрном, в чёрных очках и с чёрным баулом на плече. Зайдя во дворы, он практически перебежками добрался до нужного подъезда, нырнул в него и плавно, крадущимися шагами стал продвигаться вверх по лестничным пролётам. Между восьмым и девятым он остановился и подёргал крышку мусоропровода. Заварено. Тогда он спустился на восьмой этаж и выкрутил лампочку. Потом он вернулся на пролёт и присел на корточки за колонной тихо, как мог, расстегнул молнию на бауле, опустил туда очки, и так и остался сидеть с рукой в расстёгнутом бауле. Темнело.

Лифт вызывали часто, но уже где-то через полчаса, минут сорок, голоса послышались на нижней площадке, на восьмом. Недавно переехавший сюда Султанбек невольно выругался матом, когда, щёлкнув выключателем, не дождался света. Он возвращался домой с мамой, пенсионеркой, помогая ей донести авоськи с картофелем и луком. Потом надо было сваливать, потому что иначе можно было пропустить всю веселуху на «Медике». Захлопнулась дверь, голоса стихли. Мать читала Султанбеку нотации. Она могла не замечать того, что её сын бандит и грабитель, но таких слов он употреблять был не должен. Неужели он никуда сегодня не выйдет?

Время томительно тянулось во внезапно притихшем подъезде. Прошёл час, полтора… Тихо скрипнула дверь. Султанбек так же тихо прикрыл её и вызвал лифт. Сжимая во вспотевшей руке «дуру», которую целую неделю он изготовлял сам, Филипп быстро, прыгая через две ступеньки сбежал вниз. Никогда он не чувствовал такого хладнокровия как сейчас. Султанбек успел быстро отреагировать на нападение и оттолкнуть своего врага, но тут же раздался резкий, уже знакомый ему хлопок выстрела, лицо обожгло и в глаз словно впились тысячи игл. Его обмякшее тело ничком рухнуло на ступени. Жизнь почти осязаемо улетучивалась из него. Из шумно открывшегося лифта, на лестничную площадку хлынул яркий приветливый свет. Из-под головы лежавшего лицом вниз Султанбека стекала густая тёмная струйка. Филиппа вырвало прямо на волосы Султанбека. Насилие — это бумеранг. На любого человека можно найти управу, и любого можно довести до крайностей.