Волки не дремлют

XVII

Вылетая в Москву, полковник Вагин не рассчитывал задерживаться там надолго. Однако, прибыв на место, понял, что придется ждать. Переданный им по «ВЧ» текст перехваченной радиограммы не поддавался дешифровке. Были испробованы все способы, но ни один из них не принес желаемого результата. Без него возвращаться в Якутск было нецелесообразно. И Вагин ждал. Покончив с дневными делами, он каждый раз наведывался в отдел.

Прошло несколько дней, прежде чем ему передали небольшой лист бумаги.

— Но, позвольте, — удивился Вагин, взглянув на запись. — Что это? Я вам направил буквы и цифры, и вы мне ответили тем же. По сути, загадка осталась загадкой.

— Вот это нас и ввело в заблуждение, — пояснил работник отдела. — Мы тоже думали, что дешифруем неверно. А когда переставили кое-что с места на место и обратились к словарю, все стало ясно.

— То есть?

— А вот, товарищ полковник, посмотрите, — шифровальщик взял из рук Вагина бланк и ниже текста написал, как его следует понимать.

— Молодец! Ей-богу, вы молодец, капитан! — возбужденно произнес Вагин и от души пожал тому руку. — Большое спасибо...

В тот же день Вагин вылетел в Якутск, а еще через три дня вместе с Турантаевым прибыл в Северогорск. Собрав сотрудников, он поинтересовался новостями, поведением Павла...

С приездом в Северогорск капитана Оллонова, лейтенанта Черенкова и других чекистов Павел был взят под постоянное наблюдение. Два раза они свозили его на рыбалку, чтобы понаблюдать, прощупать его там, но ничего подозрительного в его поведении зафиксировано не было. Павел вел себя безукоризненно. Шли дни. Чаще всего Павел с книгой в руках шел на берег реки, устраивался на валуне и углублялся в чтение: он готовился к экзаменам.

Молча выслушав информацию, Вагин загадочно улыбнулся:

— Радиограмму в Москве расшифровали. Но... Сейчас я вам ее покажу, а вы попробуйте ее разгадать.

— Як цэ надо понимать? Расшифровали — и снова угадывать?

— Точно. Сейчас капитан Оллонов выскажет свои соображения.

— Кха, почему именно я?

— Потому, что ты местный житель, знаешь язык. Собственно, я многое вам уже подсказал. — Вагин оторвал от настольного календаря листок и написал: «ЛЯНОП—80—02—02—ГНЮРЮ— ЬЛЕЮК—ФЬЛОВ». — Прошу!

— Тю, — взглянув на текст, протянул Марченко, — цэ ж опять шифровка! Ее знову надо посылать, — мешая русские и украинские слова, недоумевал он. — Хотя... — он ниже склонился над текстом, — тут...

— Ее, по-моему, надо читать с конца, — уверенно сказал Оллонов.

— Ишь ты! Молодцы! А я, признаться, не сообразил там сразу. Действительно, ее надо читать с конца. Вернее, переставить буквы и цифры в каждой группе. Вот так, — полковник взял карандаш. — В итоге мы получаем: «ПОНЯЛ—08—20—20—ЮРЮНГ КЮЕЛЬ—ВОЛЬФ». Николай Спиридонович, что такое «юрюнг кюель»?

— Белое озеро, — ответил Оллонов и, не сдержав улыбки, взглянул на Марченко.

— Чему это вы улыбаетесь?

— Да мы в ваше отсутствие выезжали на рыбалку, — начал Оллонов и рассказал, как Павел просил его повторить это самое «Юрюнг Кюель».

— Вот как! Можно подумать, что он этого не знал и не он выходил в эфир. — Вагин сделал паузу. — Из шифровки явно видно, что двадцатого августа, то есть через четыре дня, в двадцать часов, у Белого озера этот Вольф должен кого-то встретить.

— Но на каком озере? Белое озеро и у нас, в Адычане, есть, и в Якутске, недалеко от аэропорта, и еще... Да много их!

— В том-то и загвоздка, — взглянул на подчиненных Вагин. — Учитывая это и то, что до встречи осталось мало времени, в Москве санкционировали арест Павла.

— И правильно сделали, — вставил Марченко.

— Может быть, и не совсем правильно, — Вагин скользнул взглядом по майору. — За Павлом следовало бы еще посмотреть, но, я повторяю, у нас слишком мало времени. Мы не знаем, на каком именно Белом озере у них назначена встреча. Если это работа Павла, будем надеяться, что сумеем получить от него нужные сведения. Вот так. Ну, а мы с тобой, — Вагин обратился к Турантаеву, — подумаем над допросом Павла и завтра с утра пригласим его к себе...

— Товарищ полковник, у меня вопрос. Что за вещи вы привезли? — Марченко кивнул на чемодан.

— Из Москвы прихватил. Это вещи парашютиста, который проходит по ориентировке Центра, — и, заметив удивление присутствующих, разъяснил: — Может быть, именно он пожалует к нам.