Записки президента 2

22

А в середине июня я вдруг узнал, что стану папой. Да, президенты тоже трахаются и можно было бы добавить разных шуток, но у нас с Ириной это достаточно больной вопрос. Я бы сказал, что особенно у меня, но это — как раз тот случай, когда боль не делится. Дело в том, что несколько лет назад, когда мы ещё не были женаты, мы отказались от беременности а потом я осознал, что это ошибка, которую, во-первых, невозможно исправить, а во-вторых, её тяжесть увеличивается с годами. То есть ты видишь чьё-то дитя в коляске и понимаешь, что твоё сейчас могло бы катиться впереди тебя, чей-то ребёнок вопит в магазине, а ты думаешь, что своему уж точно не позволил бы. У девочки по руке стекает мороженое, а ты думаешь, как вытирал бы его сейчас своей дочери. Я считал, что виноват в этом в первую очередь я, потому что вообще допустил такую мысль и поэтому так тяжело переносил её тягу к чужим детям. Мы никогда это не обсуждали, наверное, чтобы не делать друг другу больно, поэтому я могу только догадываться о чувствах Ирины, но когда она мне сказала, что беременна, я почему-то сразу крикнул: «Не вздумай!» и вцепился руками в её плечи.

— Что именно мне не вздумать?

— Ир, я… я просто подумал… Прости, я не так, наверное, должен был отреагировать, но я… я счастлив, — и подхватил её на руки.

— Поставь, дебил! Тебе же нельзя ещё, наверное! Ты хочешь, чтобы я в такой день овдовела?

— Зато умру счастливым! — я сел на диван, не выпуская любимую женщину.

— А я думаю, не слишком ли я стара для такого. Ребёнок вырастет и сразу получит престарелых родителей.

— Перестань, пожалуйста, я надеюсь, что лет по двадцать мы ещё протянем, а в этом возрасте детям как раз хочется самостоятельности, поэтому все будут довольны, — говорил я, покрывая её поцелуями, — и давай лучше спросим об этом у самого ребёнка, когда он вырастет.

— А чё это сразу «он»? Вдруг это будет девочка?

— Счастье моё, ты только что сказала самое главное: «Будет»! — и я сжал её в объятиях.

Мы решили месяц-другой никому не говорить. Почему? Не знаю, подумали, что так будет правильно. В конце концов, кто тут может оспорить решение правящей четы? И пока мы не говорили, Егорыч уведомил нас, что традиционная летняя поездка в Оливию в этом году снова может перерасти в отдых в президентском номере, если мы не будем возражать. Владельцы пансионата передали в Администрацию для нас с Ириной пожизненное приглашение посещать их ежегодно в заранее согласованные даты за счёт заведения. Мы посовещались и решили не возражать.

Вероятно, Вася проникся тем, что, если нам с Ириной удаётся на празднике что-то поймать, это здорово облегчает задачу его службе. Иначе объяснить, почему мы с ней вытащили по пиленгасу там, где все ловят в лучшем случае бычков, я не могу. Хорошо хоть рыба была не мороженой. А нет, ещё кто-то поймал нечто подобное. Наверное, его аквалангисты взяли рыбы про запас и, чтобы не выбрасывать, развешивали оставшуюся на свободные крючки.

По окончании мероприятия я сказал в микрофон, что мы честно хотели заехать на центральный рынок, но нас проклянут за перекрытый в праздник город, поэтому заглянем как-нибудь в будний день и без предупреждения. Горожанам и отдыхающим наши планы, конечно же пофигу, но так они видят, что царь-батюшка о народе печётся и могут делать вид, что верят. А я просто очень хотел поскорее увидеть Ирину в её любимом море.

— Я думаю, через год нам же ничто не помешает приехать сюда снова? — спросила беременная от меня жена президента.

Иногда это новое состояние вызывало у неё приступы страха. Мне, конечно, нельзя было показывать ей, что я тоже боюсь и как бы не больше, чем она, поэтому в ответ на такие слова я просто посильнее её обнимал.

— Ну что ты, Счастье. Этот номер наш на целую неделю в году совершенно бесплатно. Разве я смогу упустить такую возможность? Этот номер не пройдёт.

— Ты отлично понимаешь, о чём я.

— Нет, девочка моя, не понимаю и не хочу понимать. А ты креветок хочешь? — Не дразнись. У этого пансионата единственный недостаток — невозможность есть нормальную пищу, здесь всё какое-то президентское по их представлениям. Нет, вкусно, конечно, но слишком изысканно. Картошки жареной хочу с солёным огурчиком и креветок, конечно же. Но тут креветки даже царям неподвластны.

— То ж царям, а я у тебя — президент, — сказал я, доставая из холодильника пакетик отваренных с укропом розовых черноморских креветок.

Интересно, её визг был слышен на пляже? Зря что ли сын Виктора Борисовича гнал мотоцикл с ведром, забитым такими пакетиками.

— А я уже подумала, что с ума схожу! Я же знаю, что им тут взяться неоткуда, а запах с утра чувствую. Ты — самый лучший!

— Другой бы спорил.

— А давай ещё Лариску с дочкой и мамой на море отправим.

— Вместе с тобой я люблю весь мир. Давай. Только сама Егорычу об этом скажи, тебя он в таких вопросах легче воспринимает.

Интересно, как быстро Вася уговорит шеф-повара здешнего ресторана пожарить картошечки и оправить гонца за бочковыми огурцами? И это, а не маршруты самолётов — лучшие заботы на свете. Я уже представляю восторг на её лице, когда официант снимет блестящую полукруглую крышку с блюда с картошкой. Такие мгновения — то, ради чего стоит жить. А скоро в моей жизни появится ещё одна пара глаз, которые нужно будет заставлять светиться. Точнее, заставлять себя делать так, чтобы они светились, то есть не заставлять, а… Да ладно, вы уже поняли, насколько я сейчас счастлив.

В середине августа мы пригласили к себе Егорыча, Жанну и Матильду и я сказал, что с недавних пор меня интересует не только светлое настоящее, но и будущее Славии. Сразу понял только Глинский.

— Какой месяц?

— Четвёртый.

Рыжая поперхнулась пирожным.

— В смысле?!

— В прямом, Мать, — ответила Ирина, — на днях собираемся выяснить, какого цвета будет конверт.

Теперь дошло и до Жанны.

— То есть у нас планируется принц? И прямо во время каденции? Шикарно!

Я попытался направить разговор в деловое русло:

— Мы именно потому и захотели встретиться именно в этом составе, что ситуация несколько нестандартная.

— Ну да, нестандартнее только беременный президент, — протянула Матильда, — хорошо, что у нас на этом посту мужчина. У вас же не закончился коньяк? Мне нужно немного выпить.

Пока она открывала сервант, Жанна собрала мысли в кучу:

— Да, к такому меня жизнь не готовила. А почему? Потому что сама дура, нужно было подумать, к чему приводят свадьбы, даже если мы женим будущего президента. Хорошо. Итак, у нас есть два пути: сделать из этого информационный повод и никому не говорить. Поскольку у нас не монархия, радовать подданных появлением наследника необязательно. Это можно не то, чтобы хранить в тайне, но просто не трепаться на каждом углу. У нас как-то так сложилось, что первая леди не настолько публичная фигура, чтобы её отсутствие на экранах сразу бросилось в глаза, тем более, что можно при необходимости размещать фотографии выше уровня груди. Я бы приберегла эту радость до лучших времён.

— Ну да, — вернулась к нам Матильда с подносом и продолжила, раздав бокалы, — народ через полгода вдруг увидит Ирину с младенцем. Оно, конечно, не его дело, но обязательно найдутся люди, которые обидятся, что им не сообщили. Я согласна, что делать официальное заявление для прессы не стоит, но ближе к Новому году нужно будет организовать каких-нибудь папарацци, чтобы информация просочилась, как бы без нашего ведома. Это идеальное время, чтобы сказать то, что не должно стать событием. Получится что-то, вроде: «Клав, а ты слышала, что у президента жена беременная? — Да? Нифига себе, а ты где Новый год встречаешь?» А когда все доедят салаты и протрезвеют, это будет не самой свежей новостью, и мы сможем вернуться к ней уже с текстом «Мама и ребёнок чувствуют себя хорошо».

— Матильда права, — согласился Егорыч, — это — не та тема, на которой нужно акцентировать внимание толпы. Ирину Викторовну замучают всякие сайты яжематерей и продавцов пелёнок. Будем считать, что решение об уровне освещения принято, завтра узнаем у Остапина, нет ли у него знакомых акушеров-гинекологов.

— А теперь можно я скажу, как я за вас рада? Да я в восторге просто!!! — закричала Жанна и выпила залпом всё, что было в бокале, — я бы об вас обоих сейчас бутылку шампанского разбила, но потом же от Васи не отмахаюсь, — и обняла Ирину.

Осталось сказать родителям.