Поиграем?

***

Несмотря на то, что на отделении терапии я работаю только три месяца, для меня это работа сродни отдушины. Да, зарплата медсестры значительно уступает тому, что я получала в аптеке, да и устаю не по-детски, но здесь моя скромная персона ощущается своего рода богиней, просто потому что в этом месте я чувствую свою значимость. Пробить на кассе лекарства — это отточенный механизм, а здесь никогда не знаешь, что тебя ждет. Своего рода драйв, пусть и частенько страшно что-то сделать не так или чего-то не уметь. Но это все наживное, лучше сейчас опозориться перед более опытными коллегами, зато через полтора года, когда поступлю в ординатуру, я буду чувствовать себя уверенно. Опыт и знания, полученные сейчас, мне уж точно пригодятся в будущем.

Правда, в дежурствах по выходным есть один существенный недостаток. Сегодня — не исключение, почти всегда они проходят под лозунгом — «найти дежурного врача». Сегодня вообще особый день, ибо его не только не найти, но он еще и крайне некомпетентный, с вечно жутким перегаром. Соколова я на дух не переношу, почему его до сих пор не уволили — остается загадкой.

И вот сейчас я нахожусь в ступоре. Ни одного врача даже на другом посту. Двух интернов и одного ординатора — вообще в расчет брать глупо, ибо те как будто вышли из ясельной группы. Ни бэ, ни мэ. Остаются такие же, как и я — «зеленые» медсестры-студентки.

— Чего ты паришься, Жень? Он же не помирашка, вон руками двигает, — указывает взглядом в сторону больного очередная «зелень» как я. — Глюкоза не такая уж и большая. Сейчас бухарик прибежит, осмотрит и сделаешь ему нужные капельницы. А вот то, что ты ему поставила их на свое усмотрение, знаешь, как минимум, неправильно.

— Когда Соколов прибежит, может быть уже поздно. И да, возможно, неправильно, что я самодельничаю, но ничего такого я ему не поставила, чтобы навредить.

— Тогда чего трясешься?

— Потому что боюсь, что он умрет раньше, чем его осмотрит дежурный терапевт. Реанимация послала меня без осмотра врача в далекие анальные глубины.

— Они и после осмотров туда шлют, — усмехается. Вот, как у людей может быть такое спокойствие и пофигизм? Еще немного и я буду завидовать. — Ну, если трусишь, иди к временно исполняющему обязанности заведующего. Я видела, что мужик какой-то входил в кабинет. А, может, это вообще уже новый заведующий.

— Чего ты, блин, молчала, если знала?

— Так сказала только что.

— Ой, все, — бурчу себе под нос и иду к своему посту.

Беру историю болезни новенького и направляюсь к кабинету заведующего. Стучу пару раз и захожу в кабинет. Бегло осматриваю помещение на наличие живой души, но, так никого и не найдя, выхожу из кабинета. И застываю. Намертво, когда понимаю, что в двадцати метрах от меня стоят главврач вместе со вчерашним мудаком из бара и о чем-то усиленно спорят.

К счастью, через несколько секунд я отмерла, вот только единственное, что смогла придумать в этой ситуации — сигануть обратно в кабинет, а для большей уверенности — спрятаться в туалете.

Предчувствие меня не обмануло, через несколько мгновений дверь в кабинет заведующего распахнулась, а я со страха залезла в душевую кабину. Вряд ли кто-то будет сейчас мыться. А висящий на душевой халат — определенно меня скроет, если уж кого-то из них припрет облегчиться.

— Надеюсь, ты не сбежишь через несколько дней.

— Не в моих правилах, Григорий Викторович. Но о разговоре нашем помните, пожалуйста, — этот голос я точно помню, точнее произнесенную этим голосом «шлюху». Да ладно, неужели он имеет отношение к медицине?!

— Помню, Алексей. Меняй, исправляй. Мальков не щади, врачей тоже. Даю тебе полную волю, в пределах законных рамок, разумеется.

— Я сам достану. Это не первая необходимость. Без обид, но если подкинете лично мне студентов — буду жестить. С интернами и ординаторами аналогично. Видел я уже сегодня трех куриц, ни бэ, ни мэ, ни кукареку, — еще и копирует мои мысли, козел! — Они даже не знают, где процедурный кабинет. Думаю, там полная профнепригодность. Завтра посмотрю лично.

— Ты не спеши с разоблачением. Их хоть как-то можно использовать себе во благо. Санитаров у нас, как ты сам видел, тоже не хватает. Так хоть помогут.

— Принеси — подай, это работа не интернов и ординаторов. Так что, нет, я с вами не согласен, Григорий Викторович, — не согласен он, ты кто такой, блин, вообще?!

— Пока вмешиваться не буду. Ладно, Леш, желаю тебе удачно занять пост заведующего, — что он сейчас сказал?! Заведующего?! — Завтра меня не будет, у нас конференция, но во вторник я здесь с восьми утра. Если что, звони в любое время.

— Договорились.

Что происходит дальше — мне сложно сказать точно, однако, то, что дверь открылась и главврач все-таки ушел — это факт. Что касается Лешки-блошки, тут вопрос остается открытым. Но, кажется, за дверью туалета — тишина. Однако, я ошиблась.

По какому-то удачному стечению обстоятельств, мне удалось поставить обратно ногу в душевую, когда открылась дверь в туалет. Ну вот обязательно сейчас надо справлять свои нужды?!

Кажется, я не дышу, и вся скукожилась, просто потому что душевая закрыта не полностью. Зажмурила глаза. Господи, помоги, пожалуйста, пусть он хотя бы сходит по-маленькому, и свалит отсюда. Как только я слышу звук льющейся воды в раковине, кажется, выдыхаю и открываю глаза. Взгляд как-то сам собой устремляется в щель. Что за нафиг?! Он что сейчас делает?! Я не успела даже сформулировать в собственной голове ответ на свой же вопрос, как вдруг дверь душевой резко отодвинулась в сторону, являя меня свету. Кажется, так шумно я еще не сглатывала. Закрываю глаза, как только встречаюсь взглядом со вчерашним объектом.

Это просто кошмарный сон. Скоро все пройдет. Хотя, судя по характерным продолжающихся звукам, — не сон. Разве можно вот так мочиться, когда рядом кто-то стоит?!

— Не хочешь ничего мне сказать?

— Хочу, — шумно сглатываю и все-таки открываю глаза.

— Что?

— Я думала, что мужчины, как и женщины писают в унитаз, а вы… в раковину…