Пряник и Пшёнка

Глава 20. Ольга

На кассе супермаркета я была уверена, что я самая умная, хитрая и ловкая. Поднося карту к терминалу, пока Артём складывал в пакет продукты, я думала, что уже победила. Но схватившая меня за талию рука и как игрушку оторвавшая от земли, дала понять мне, что я поспешила с выводами.

— Еще раз попытаешься за что-нибудь заплатить во время наших встреч, сяду тебе на лицо.

— Отличная угроза, — поморщилась я. — Только, кажется, я так должна угрожать.

— А делать буду я. Подумай, чья жопа на лице хуже?

— У меня только что пропал аппетит.

В супермаркете мы купили тесто для пиццы и всё, что нужно для ее приготовления: колбаса, помидоры, кетчуп, майонез и сыр, много сыра.

Наверное, я никогда в жизни так не волновалась как сейчас, входя первой в квартиру, которую для меня открыл Артём. Отойдя немного от двери, чтобы пропустить хозяина жилища, я разглядывала стены прихожей, подмечала светлые обои, пустую полку, которой не хватало хотя бы декоративного цветка, крючок с висящей на нем сумкой для ноутбука, куртки и толстовки Артема, висящие рядом.

— Чего застыла? — спросил Артём с легкой улыбкой. Включил свет, оставил ключи на полке, стянул кроссовки и вопросительно на меня посмотрел.

— Принюхиваюсь. Думала, дошиком будет пахнуть. Или носками.

— И чем пахнет?

— М… — шумно втянула носом воздух и прикрыла глаза, пытаясь понять, что почувствовала. — Твоим парфюмом — точно.

— Это носки. И дошик. Я иногда вместе завариваю, чтобы носки помягче были.

— Ой, всё! — выдохнула я сокрушенно и открыла глаза.

Посмотрев на Артёма, поняла, что хочу еще его поцеловать. В принципе, уже и пицца не так уж нужна, когда он так смотрит.

Словно поняв, чего я хочу, Артём одним шагом сократил между нами расстояние, из-за чего, мне пришлось задрать голову, чтобы не потерять контакт глаз.

— Идём готовить, — выдохнул он шепотом мне в губы и, поддев мой нос своим, ушёл дальше по прихожей, и скрылся из виду.

Засранец.

Досадливо поджала губы, которые до сих пор горели, ожидая поцелуя.

Опираясь рукой о стяну, сняла туфли. Сумочку оставила на том же крючке, на котором висела сумка для ноута.

Аккуратно, мельком заглядывая в другие комнаты, в которых были открыты двери. Везде чисто, аккуратно и видно, что здесь не проводятся шумные вечеринки или оргии. Похоже, он на самом деле никого сюда не водил.

Дошла до кухни, где обнаружила Артёма, снимающего футболку.

Шумно сглотнула. По рукам пронеслись мурашки, в кончиках пальцев осела дрожь.

— Не надейся, извращенка, — усмехнулся Артём, заметив мою реакцию. — Я готовлю как чухан. Футболку жалко.

— Я просто рвоту поймала на подлёте, — указала я на своё горло взмахом руки. — Ты без футболки — зрелище не для слабонервных.

Артём улыбнулся уголками губ, но ничего не ответил. Оставив футболку на спинке стула, прошёл к черному кухонному гарнитуру и вынул из пакета продукты. Пустой пакет положил в пакет с пакетами, висящий на дверце нижнего шкафчика.

Улыбнулась. Сразу видно, что передо мной взрослый состоявшийся мужчина. Пакет с пакетами — это уже серьёзно. Даже я до него еще не доросла.

— Так и будешь стоять там со своей рвотой или присоединишься? — глянул на меня Артём через плечо.

— Ну, я же гостья. Я думала, мне только жевать полагается.

— Я тот еще повар, — постучал он по ровной стопке чистых пищевых контейнеров со знакомыми крышками.

Марина Олеговна. Её почерк.

— Тогда хоть руки давай для начала помоем, — закатав рукава платья, и подошла к раковине, включила воду и помыла руки с мылом. Артём дождался своей очереди и просто потёр кончики пальцев под потоком теплой воды. — Это что? Ты типа помыл руки сейчас?

— Ну, да, — ответил он вполне уверено, используя вместо полотенца задние карманы джинсов.

— Господи… — прикрыла я глаза. — А я уже почти поверила в то, что ты взрослый состоявший мужчина. Иди сюда, — поманила я его пальцами и встала вплотную раковине. — Встань сзади и дай руки.

— Ширинку расстегивать?

— Я руки твои помыть хочу. Хотя, если ты всё остальное моешь так же, как руки, то можешь расстегивать. Возможно, это будет первый раз, когда помыт будет не только кончик. Давай-давай! — поторопила я его.

Артём встал сзади и специально посильнее уперся в мой зад пахом.

Стиснула зубы, шумно вдохнула и прикрыла глаза, начиная понимать, что это было плохая идея.

Артём тем временем, не спеша, поднял руки по сторонам от моей талии и подставил их под кран. Медленно вдыхая, прошелся носом по волосам, за ухом, к впадинке под ним и к шее, уткнувшись в ее сгиб.

— Мыть-то будешь? — его губы шевельнулись на моей коже.

— Кхм-кхм, да… — прочистила я горло и налила несколько капель жидкого мыла на его ладони. Включила слабый поток воды и начала пенить, понимая, что это Артём тоже оставил мне.

Наши пальцы переплетались, ладони скользили, ногти утопали в пене. Я пыталась сосредоточиться на процессе мытья, но то и дело забывалась в ощущениях губ Артёма на своей шее. Он не целовал. Он словно дразнил, водя губами по коже.

Ну, поцелуй же уже! — хотелось крикнуть.

Пальчики ног поджимались от того, как остро я чувствовала его губы, желая большего, а он всё дразнил и дразнил.

Не выдержала, повернула голову и потянулась к его губам, смывая пену с рук.

— М, они у меня, оказывается, белые, — произнес Артём, так и не подарив мне поцелуя.

— Кто?

— Руки. Я думал, на них загар. Ну, что? Теперь чистыми руками за грязную колбаску?

Молча закатив глаза, я отвернулась к раковине.

Хочешь дразниться? Хорошо. В эту игру могут играть двое.

— Ну, с чего начнём? — спросил Артём, раскладывая продукты на столе.

— С того, что распакуем тесто для пиццы, — сказала я с легкой улыбки и достала из плоской коробки бледный круг теста, который находился в прозрачном целлофане.

Говорят, мужчинам нравятся фаллические ассоциации, а тесто для круглой пиццы в этом целлофане лично мне напоминает презерватив в упаковке. Так почему бы его не открыть зубами? В фильмах я видела, что мужчины именно так их и открывают.

Прихватив зубами уголок и плавно оторвала его край, глядя в глаза Пряне, который… не обмяк. Лишь подавил легкую улыбку, предпочитая взяться за нож и колбасу.

— Это не забудь, — произнесла я очень даже томно, потянувшись за разделочной доской через Артёма. Специально, чтобы наши губы находились на расстоянии в считанные миллиметры.

В серых глаза отплясывали демоны, но их хозяин не поддался и на эту провокацию.

— И себе прихвати, — сказал он, когда я положила перед ним доску.

— Ах, точно.

Я повторила свои действие и чуть не взвизгнула от маленькой победы, когда Артём потянулся ко мне для поцелуя, но я отклонилась.

Вот тебе! Вот! Раунд!

Мелкая шкодливая девчонка внутри меня показывала фиги обеими руками и высовывала язык. Но внешне я оставалась совершенно беспристрастна. Всё-таки, я роковуха в красном платье. Тут соответствовать надо.

— Ммм, охотничьи колбаски! — одну из них я вытянула буквально из-под ножа Артёма и попробовала на зубок. — Эх. А где-то по лесу ходят охотники без своих колбасок. Грустно. И вкусно.

— Пшёнки ты Пшёнка… — выдохнул Артём, тихо смеясь.

Я достала нож, помыла помидоры и порезала их кружочками.

— Тут нужно хорошенько смазать… кетчупом, — закончила я, когда Пряня поднял на меня вопросительный взгляд.

Не пытаясь прятать улыбки, я подошла к парню поплотнее и открыла пакетик с кетчупом.

— Ты мешаешь мне резать колбаски, — вполголоса произнес Артём над моим ухом.

— Прости. Просто кухня такая маленькая. Места совершенно не хватает.

Для того, чтобы размазать кетчуп по тесту, мне, конечно же, нужно было прислониться задом к Артёму. Иначе вышло бы не так равномерно, естественно.

Следом Артём положил на тесто нарезанные колбаски и помидоры, пока я терла на терке сыр.

— Подожди, — остановил меня Артём, когда я хотела посыпать пиццу сыром. — Сначала капнем мазика.

— А не жирно будет?

— Будет сочно. Не люблю сухую плоскую пиццу, — ответил Артём. Открыл майонезный пакетик, открутил маленькую круглую крышку и прицелился к пицце. С продрисью майонез брызнул из пакетика и попал не только на пиццу, но и на моё платье тоже. — Блядь! — выругался Артём, глядя на то, как по моему платью в районе живота растекается белая жижа. — Обычно со мной такого не происходит.

— Чего «такого»? — едва держала я себя в руках, отрывая бумажное полотенце, чтобы стереть с себя майонез.

— Обычно я… Шутка про лицо сейчас, наверное, будет не очень уместна? — поморщился он будто бы виновато.

— Просто заткнись.

Вздыхая, я пыталась оттереть жирное пятно. Успех нулевой.

— Не хочу скрывать эту радость, но тебе придется снять платье. Его нужно застирать.

— Угу. И, наверняка, всё время стирки мне нужно будет проходить в одном нижнем белье по твоей квартире? — ворчала я.

— Ну… да, — широко и совершенно обезоруживающе улыбнулся Артём.

— Закатай. И вещи свои дай взамен испорченного платья.

— Тебе помочь? — спросил Артём через дверь, когда я заперлась в ванной, чтобы снять платье, закинуть его в стирку и переодеться в вещи Артёма — футболку и домашние штаны.

— Размечтался, — фыркнула я, продолжая йогу с заламыванием рук за спину, чтобы расстегнуть замок.

Плохая идея. Я точно так же уже сломала замки на шести платьях. Вроде, кажется, что всё идёт хорошо, а потом рука резко отходит от спины со сломанным замочком в пальцах.

Покряхтев, покрутившись и молча поматерившись, я поняла, что замочек застрял. Скорее всего, зажевало ткань. И если я сейчас рвану замочек чуть резче, то точно сломаю его. А выходить из квартиры Пряника с декольте, в этот раз, до ануса, мне бы не хотелось.

— Помоги, — выдохнула я сокрушенно.

— Ты помолилась, или мне зайти?

— Зайди, — закатила я глаза. — Только без пошлых шуточек и распускания рук. Хорошо?

— Что хорошего в том, что мне запретили сразу два любимых занятия? — бурчал Артём с легкой улыбкой, входя в ванную.

Мне пришлось потесниться к стиральной машинке, чтобы мы оба влезли в крошечную комнатку.

— Ну? И где твой замок? — спросил Артём, глядя на меня сверху вниз.

Очень сложно думать о чем-то еще, кроме его губ, когда он так близко.

— А! Замок, — опомнилась я.

Резко развернулась на месте, подставив Артёму спину. Выпрямила осанку и гордо вскинула подбородок, ожидая, когда он там всё по-быстрому сделает и уйдет. Но когда его пальцы коснулись моих волос, убирая их от спины, а затем невесомо погладили шею и плечо, я даже дышать ровно не смогла, не говоря уже о том, чтобы стоять на хоть сколько-нибудь твердых ногах.

Веки опустились, губы словно пересохли, когда Артём неторопливо потянул замок платья вниз.

— М, чёрный, — шепнул Артём в сгиб моей шеи, увидев цвет белья, что было на мне.

Он снимал с меня платье так, будто я хрупкий новогодний подарок. Нежно, едва касаясь пальцами, стянул легкую ткань сначала с одного плеча, затем с другого.

— Всё ещё не хочешь, меня поцеловать? — спросил он хрипло, лаская кожу плеча губами.

— Хочу, чтобы ты целовал меня, — выдохнула я, чувствуя сладкую дрожь по телу, когда платье красным облаком упало к ногам.