Пряник и Пшёнка

Глава 29. Ольга

Не закатывать глаза, не морщиться, и, главное, суметь сдержать подступающую к горлу рвоту.

— Серёж, ну, перестань! Ты меня смущаешь, — чирикала Геля, прижимая телефон плечом к уху, пока, стоя перед зеркалом, прикладывала к своей груди платье под номер хрен его знает какое.

И еще этот голос… Почему у нее такой писклявый и детский голосок? Она же умеет нормально говорить! Но стоит только позвонить Грошу, как в нее вселяется писклявая сикля, которая не в силах ни то, что нормально разговаривать, но еще не в состоянии формулировать предложения больше трёх-четырёх слов. Будто со звонком от Гроша в ее голове открывается портал в тупость.

— Ну, Серёж! — нарочито возмущенно пропищала Геля, цокнула и засмеялась так звонко, что моим перепонкам стало больно. Лицо ее вдруг сделалось пунцовым, а улыбка настолько широкой, что мордашка от счастья точно вот-вот треснет.

Всё! Хватит! Больше я этого не вынесу!

Нельзя быть настолько приторными и ванильными любовниками. Это уже перебор.

Резко рванув с кровати, я подошла к шкафу, стянула с полки белый спортивный костюм и короткий топ в цвет. Закинула вещи на свою кровать и, быстро скинув шорты и майку, переоделась в костюм. Собрала волосы в высокий хвост, надела носки, прошла к двери и вступила в белые кроссовки. Прихватила рюкзак, большие наушники с полки и посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что всё взяла.

— Подожди, Серёж, — сказала Геля и, убрал телефон от уха, обратилась ко мне. — Ты куда, Оль?

— На работу.

— Рано же еще, — нахмурилась Геля, глянув на часы.

— Пешком прогуляюсь, — выронила я и, махнув рукой, вышла из комнаты.

На ходу надела на голову наушники, включила музыку погромче и пожестче, и вышла из общаги почти на два часа раньше, чем планировала. Потому что еще два часа в том ванильном сиропе, в котором и пребывала уже минут двадцать, пока Геля трепалась с Грошем по телефону, я точно не выдержу.

И да, я завидую. Да, я испытываю банальную зависть из-за того, что мои отношения были совсем не такими, как у Гели с Грошем. Они не только треплются по телефону часами, но еще Геля иногда остается ночевать у Гроша, а иногда сам Грош потайными студенческими тропами пробирается в нашу общагу и крадёт мою подругу-соседку порой на несколько суток.

А я же оказалась достойна только секса и редких ужинов с одним черствым Пряником, который за две недели с момента нашего расставания даже на горизонте не появился и не написал ни одной смс. Даже случайного звонка от него не было. Всё почему? Всё потому, что ему на меня плевать. К сожалению, он только в конце наших отношений обозначил, на какой максимум он со мной был готов — только секс, трусы в бардачке и ничего лишнего.

Бесит!

Вынув из кармана телефон, я включила очередной трек пожестче и погромче. Мне хотелось, чтобы музыка заглушила мои мысли. Пусть лучше кровь из ушей пойдёт, чем я буду постоянно думать о том, кто не заслуживает даже того, чтобы я имя его помнила.

Боковое зрение уловило рядом движение. Серый «гелик». В моем окружении нет друзей или знакомых, у которых была бы такая машина.

Подкат у обочины? Ненавижу. Как правило, таким образом знакомятся отморозки с плоским предложением прокатиться.

И самое ужасное, что я не могу отойти подальше от дороги, так как в стороне от меня находится бесконечный забор художественного музея, который, как назло, сегодня закрыт. Даже внутри не спрячешься.

Незаметно выключив музыку в наушниках, я продолжила идти и делать вид, что на замечаю «гелик». Нужно вести себя так, будто меня ничего не смущает, и моя прогулка продолжается в привычном темпе. Главное — не забывать прокручивать в голове, на каком этапе и где я очень быстро побегу подальше от дороги. От подступающего страха и паники ладони стали влажными. Конец забора был всё ближе, но за поворотом было его продолжение. Было решено дойти до поворота, резко развернуться и обратно уже бежать. Такая махина как «гелик» быстро за мной не развернется.

Машина не замедлилась и не остановилась, продолжая ехать вровень со мной. я услышала, как открылась и мягко хлопнула дверь машины, а в следующий момент кто-то обхватил руками мою талию и поднял над землей.

Я успела только взвизгнуть, потеряться в пространстве и начать паниковать, чуя спиной, что меня подхватил какой-то бугай явно выше меня. «Гелик» рядом со мной остановился, хлопнула еще одна дверь, и я начала кричать во всё горло:

— Помогите!

— Кнопка, ты что кричишь? — до слуха донесся знакомый голос самого старшего брата, Макса.

Повернув голову на его звук, я впала в ступор и забыла, как двигаться, увидев, как старший обходит машину и направляется ко мне, распахнув руки для объятий.

Опустив взгляд на руки, что все еще удерживали меня над асфальтом, я увидела знакомые татуировки на мужской кисти и поняла, что меня держит еще один мой брат, Лёша.

Едва я открыла рот, чтобы объяснить им, какие они дебилы со своими дебильными приколами, как лицо Макса снесло в сторону кулаком. Очень, мать его, знакомым Пряничным кулаком.

Я лишь успела подавиться неясным воплем.

Лишь на мгновение растерявшись от удара, Макс тряхнул головой и впился жестким взглядом в Артёма, который уже развернулся в мою сторону, но диким взглядом смотрел не на меня, а на другого моего брата, руки которого меня отпустили.

— Ты чё, мудила?! — рыкнул Лёшка и первым ударил Артёма кулаком в лицо.

— Не надо! — вырвалось из меня, наконец, хоть что-то, но вся тестостероновая троица класть на меня хотела.

Завязалась драка, из которой Артём довольно быстро исключил Лёшу, нанеся тому всего два удара по лицу и по рёбрам. И, пока один мой брат держался за грудную клетку, опираясь о машину, другой мой брат, Макс, который был и крупнее, и гораздо более опытнее в драках любого калибра, вступил в мясорубку с Артёмом.

Они наносили друг другу удар за ударом. Артём, какого-то хрена, пытался оттолкнуть меня за свою спину, а старший брат кричал «сядь в машину!».

— Перестаньте, мать вашу! — кричала я, пытаясь оттащить макса за край футболки в сторону. — Хватит!

Но куда там? У обоих глаза были налиты кровью.

В какой-то момент Артём так резко и больно поймал меня за руку, запрятав за свою спину, что я чуть ноги не подвернула.

— Стой там! — рявкнул на меня Артём, прижимая заведенной за спину рукой к себе, а другую сжимая в кулак.

В непонятках я посмотрела на братьев. Оба тяжело дышали и утирали кровь из разбитых губ или носа. И тут до меня дошло — у Лёши под курткой виднелась кобура с пистолетом. И прямо сейчас Артём, рискуя своей жизнью, прикрывал меня от возможных пуль.

Совершенно детское рациональное желание хлопать в ладоши от счастья и прыгать на месте захлестнуло моё сознание. По лицу расплылась неконтролируемая улыбка. Захотелось броситься Артёму на шею и расцеловать его.

— Малая, тебя там замкнуло, что ли? — недовольно выплюнул Лёша, увидев, что я лыблюсь как совершенная идиотка, глядя на Пряничный затылок. — Какого хрена лыбишься?

— Щебеталище закрой! — тут же осадил его Артём, и эти слова послужили красной тряпкой для Лёши, который забыл о боли в рёбрах и ринулся на Артёма со слишком очевидным намерением проломить ему череп.

— Стоять! — крикнула я и запрыгнула на спину Артёма, обняв его голову руками. — Разошлись по углам все! Быстро! — я строго посмотрела на братьев. Лёша негодующе отступил. Макс нахмурился и насторожился, поглядывая то на меня, то на Артёма. — Значит так, Артём, эти два дебила — мои старшие братья — Макс и Лёша. Ты только что познакомился с ними и их дурацкими шутками. — указала я на них поочередно. — Макс и Лёша, это Артём, — указала я пальцем на Пряничную макушку. — Мой…

— Парень, — выронил Артём уверенно.

Парень? Ага, щас!

Его плечи под моими руками расслабились. Сам он немного присел и придерживая меня рукой под зад, поставил на землю.

— И чё теперь?! Нам его в жопу поцеловать, если он твой парень?! — негодовал Лёша, явно не собираясь прекращать драку.

— Поцелуй, — спокойно ответил ему Артём, и эти оба опять закусились.

Пришлось поднять с асфальта рюкзак и побить им сначала Лёшу, чтобы тот пришёл в себя и отошёл подальше, а затем двинуть пару раз еще и Артёму, который тоже не собирался остывать. Макс просто под руку попался и тоже немного огрёб.

— Так это нам об этом защитнике Родька говорил? — спросил Макс, внимательно разглядывая Артёма прищуренными глазами.

— Об этом, — выплюнула я нервно. Открыла рюкзак и достала из него упаковку салфеток. — На, — вытянула одну и протянула Лёше. — Щебеталище своё утри. И ты тоже, — дала я вторую салфетку старшему, чтобы он стёр кровь с подбородка и разбитой губы.

Артёму салфетку в руки не дала. Скрутила ее жгутом и от души, с размаху и молча вставила в его разбитый нос.

Артём болезненно поморщился, но ничего не сказал. Лишь посмотрел на меня с лёгкой удовлетворенной улыбкой, таящейся в серых глазах.

Ну, что за говнюк? Так бы и поцеловала…

— А теперь все молча идут за мной за стол переговоров, — скомандовала я трём бугаям и пошла в сторону зебры, где через дорогу виднелось кафе.