Ты меня не помнишь

Глава 35

— Пахнет невероятно! — восхищаюсь я и провожаю взглядом секретаря.

— Наслаждайся — улыбается Алекс — у меня только лучшее.

Киваю, делаю глоток, а в голове как мантра: два метра, пятнадцать минут...

Перекладываю телефон в свободную руку и снимаю блокировку. Небрежно, словно просматриваю уведомления, нажимаю на желтую иконку Кракена.

Ошибка.

Красные буквы на экране заставляют сердце биться быстрее. Пробую еще раз. Не откликается, телефон зависает и не реагирует на мои действия.

Перезагружаю. Руки немного дрожат, а по спине пробегает холодок.

Пятнадцать минут — стучит в висках.

Словно завороженная наблюдаю за экраном мобильного и пью кофе. Успею?

Телефон обычно оживает за секунды, а сейчас мне кажется, что проходит целая вечность. Жму на значок Кракена сразу, как только он становится активным. Экран телефона гаснет, и в правом верхнем углу запускается обратный отсчет. Шрифт мелкий, рассмотреть на расстоянии невозможно. Оставляю телефон на столе и беру в руки чашку с кофе.

Точка невозврата пройдена? Или у меня еще будет выбор?

Нервничаю, ладошки становятся влажными. Нельзя вызывать подозрений, нельзя.

— Ну, что, пойдем, проведу тебе экскурсию по Строймод.инк? Алекс отъезжает на стуле от рабочего стола и собирается вставать.

Пятнадцать минут. Бросаю взгляд на часы, отсчет только начался.

Я не думаю, я делаю то, что первым приходит на ум. Надо остановить Межницкого.

Встаю и огибаю стол. Медленно. Ловлю его взгляд и не отпускаю, не позволяю разорвать контакт. Встаю напортив мужчины и облокачиваюсь на кромку стола бедрами, а потом наклоняюсь. Руками касаюсь мягкой обивки подлокотников, скольжу ладонями и обхватываю их, всем видом давая понять, что не уйти. Межницкий шокирован, но сидит в кресле и ждет. В его взгляде сейчас пляшут огоньки азарта, интереса, похоти. Столько всего, что у меня начинает кружиться голова.

Наклоняюсь ниже, и останавливаюсь. Между нами всего несколько сантиметров. Считываю последнюю эмоцию на Лица Межницкого — удивление, и закрываю глаза, чтобы приблизиться, к его губам, и поцеловать.

Что я творю?

Еще есть возможность остановиться! Есть, но будет ли еще шанс так близко подойти к Межницкому? Сейчас он абсолютно расслаблен и не ожидает подвоха и я действую. Целую его так, словно мне нравится, и это мое самое сокровенное желание.

Но это не так, мне нужна только информация и ради этого я готова терпеть...

— Тер-петь — тянется в моей голове. Эти поцелуи я готова терпеть вечно.

Признание взрывается и разлетается тысячей осколков. Прежней меня уже не будет, теперь только собирать что-то новое и лучшее.

Смогу?

Нет, не тот вопрос. Когда?

Когда-нибудь, после того, как все закончится. Когда отпадет необходимость врать и можно будет говорить правду даже самой себе.

А пока, пока я целую Межницкого. Вернее, уже все наоборот, он целует меня и прижимает к себе так, словно я его главный приз.

Открываю глаза и цепляю рукой галстук. Секунда и он летит куда-то в сторону. Пуговицы, чертовы мелкие пуговицы! Вожусь с ними, когда до меня доносится щелчок дверного замка. Замираю и смотрю Межницкому в глаза.

— Теперь сюда никто не войдет — шепчет он.

Алекс Межницкий

Боже, на ней то самое платье, которое держится на одном узелке.

Тогда на стоянке именно оно привлекло мое внимание. Ни девушка, ни машина, а платье, в которое было обернуто хрупкое женское тело. Но особенно впечатляло, как при каждом порыве ветра оно распахивалось, открывая неприлично много. А она обхватывала себя руками и тянула эту тряпку обратно.

После такого зрелища работать грех, смеялся я тогда, но мысленно благодарил создателя этого наряда. О, да, я уверен, это творение именитого дизайнера, и его владелица отвалила немалые деньги за этот кусок ткани. Потому, только мастер может одеть женщину так, чтобы ее не надо было раздевать, чтобы она была раздетой в одежде.

Мечта сбылась?

Да!

Она стоит передо мной, а потом наклоняется. Наклоняется так низко, что вырез платья открывает соблазнительные полушария. Она без белья! Мое тело реагирует немедленно и я уже тянусь рукой к кнопке замка, чтобы в кабинет никто не вошел.

Щелчок. Теперь нам не помешают.

Ее поцелуй словно разряд тока провоцирует меня на безумные поступки. Поднимает все самое темное и порочное. Выскребает из потаенных уголков моего разума.

Во всем виновато это чертово платье!

Я подчиняюсь ей и одновременно подминаю ее под себя. Тяну поясок и теряю голову, наблюдая как платье медленно спадает к ее ногам. Теперь моя очередь вести, теперь будет так, как хочу я.

Отодвигаю ноутбук с бумагами на стол для посетителей и толкаю Олю, заставляя лечь. Сопротивляется чертовка, ухмыляюсь и снимаю с себя рубашку. Прохожусь взглядом по ее шикарному телу и не могу сдержаться, подхожу вплотную и хватаюсь за коленки. Задираю ноги выше, максимально развожу в стороны.

— Поставь ноги на стол, вот так — показываю ей — держи и не двигайся.

Любуюсь видом, пока расстегиваю ремень. Нереально красивая, открытая и вся моя. О чем она сейчас думает? Пытаюсь угадать и смотрю на нее. Легкий румянец на щеках, сжатые губы...

Стесняется или так сильно хочет меня?

Прижимаюсь к ней. Касаюсь рукой груди, лаская и чуть сжимая, веду ниже и останавливаю руки на талии. Терпеть и сдерживать себя становится все тяжелее, и я позволяю себе сорваться. Впиваюсь пальцами в нежную кожу и дергаю Олю на себя. Она распахивает удивленные глаза и чуть приподнимается на локтях. Отпускаю ее тело и провожу рукой ниже, цепляя тонкую ткань трусиков, веду рукой по ноге, стягивая их до самых лодыжек. Пьянею от открывшегося мне вида, и набрасываюсь на нее словно никогда в жизни не видел голую девушку. Главное не спугнуть, мелькает где-то на задворках сознания. На секунду торможу себя и смотрю на Ольгу, пытаясь уловить эмоции, и одновременно получить разрешение двигаться дальше. Она дрожит, дыхание неровное и я чувствую ее реакцию, и от этого еще больше схожу с ума.

Она хочет этого не меньше, чем я!

К черту прелюдии. Успеется, вся ночь впереди. Если я прямо сейчас не окажусь в ней, то просто взорвусь от перенапряжения.

— Иди сюда, детка — притягиваю ее ближе, усаживаю на край стола и прижимаю к себе.

Она прикрывает глаза и мне слышится вздох или стон? Что, не ожидала?

Размашисто целую в губы, шею, впиваюсь в нежную кожу на плече и врываюсь в нее под оглушительный стон.

Наконец-то!

Двигаюсь резко, быстро, удерживая Ольгу за ягодицы почти на весу. Она жмется ко мне и стонет куда-то в изгиб шеи и от этого я просто дурею. Боже, я точно ненормальный, если от одного стона и ее дыхания на моей коже готов взорваться сверхновой звездой.

Сажаю ее на стол и оплетаю руками. Нет, это не объятия, я вжимаюсь в нее, желая пробраться в нее полностью, впитаться в кожу, чтобы потом и дня не могла прожить без того, чтобы не почувствовать меня. Ольга словно угадывает мое желание и поддается, расслабляется, позволяя мне насладиться ее податливым телом.

— Да, именно так, детка. Давай, сделай это для меня.

Целую ее до последней капли кислорода в легких, закидываю ножку себе на талию и делаю несколько резких и глубоких толчков, приближая нас к финишу. Чувствую, как напрягается тело моей женщины, дыхание становится коротким и резким.

Толчок, еще один, почти на грани сознания, и нас накрывает.

С рыком вгрызаюсь в ее плечо, плевать, что останутся следы, я в вышей точке наслаждения. Перед глазами все плывет, но я вижу, как красиво содрогается тело Ольги, чувствую как она царапает кожу на моих плечах. От одного открывшегося вида уже готов кончить еще раз.

Медленно опускаю ее на стол и прокладываю дорожку из поцелуем от грудей до живота. Останавливаюсь около пупка и не сдерживаюсь, прикусываю и всасываю белую кожу, оставляя метку. Не замечал раньше за собой таких наклонностей. Я животное?

Улыбаюсь сам себе и наклоняюсь к Ольге.

— Отдохни. Я сделаю пару звонков и поедем. Дома продолжим с этого же места.