Ты меня не помнишь

Глава 38

Пока едем до дома, больше не разговариваем.

Дома тоже.

Я переодеваюсь в пижаму и практически сразу ложусь спать. Межницкий остается работать в гостиной, и я засыпаю одна под его монотонные разговоры. Просыпаюсь тоже одна. Странно все, его поведение, мое и еще тендер этот. Казалось бы, радуйся и наслаждайся жизнью, а не получается. Пусто как-то. Жила, строила планы, готовилась, играла роли, а сейчас пустота.

Встаю с кровати и принимаюсь изучать квартиру. Спальня, гостиная, все обычно, без кричащих и пафосных предметов. Прохожу на кухню. Аскетизм наше все? С другой стороны, все понятно, он не готовит, совсем.

Открываю холодильник в поисках чего-то съестного. Негусто, но приготовить простой завтрак хватит. Быстро изобретаю какие-то горячие бутерброды, делаю кофе, благо с техникой у Межницкого все в порядке, и сажусь за стол.

— Что я здесь делаю?

Вопрос звучит в тишине квартиры и, словно ответ на него, слышу трель мобильного. Вспоминать, где я его оставила, бессмысленно. Вчера у меня ни на что не было сил, даже на споры с Межницким, а сегодня? Сегодня вопросов стало еще больше и вечером мы поговорим.

Телефон нахожу в спальне на тумбочке. Уже хорошо. Не где-нибудь под кроватью. На экране пропущенный звонок от Алекса. Перезваниваю.

— Да — отвечает Межницкий.

— Ты звонил?

— Да, Оль. Разбудил? Снова?

— Нет.

— Я заказываю продукты. У меня там, в общем, сама увидишь. Напиши, что купить.

— Хорошо — отвечаю и кладу трубку.

Забавное чувство. Какие продукты?! Домой мне надо! Вещи собрать и домой!

— Права, абсолютно права, Саша — говорю сама себе и одновременно набираю список продуктов — вот продукты закажем, привезут и сразу домой.

Но не уезжаю.

Переодеваюсь в домашний костюм, привожу себя в порядок и дожидаюсь курьера. Казалось бы, все, миссия выполнена.

— А продукты разложить? Испортятся же.

Раскладываю. Упаковываю в пакеты, контейнера. Теперь не испортятся. Довольная окидываю кухню взглядом. Можно идти? Ага, сейчас Межницкому напишу, что продукты приехали, и пойду. Быстро набираю сообщение и иду собираться.

Хорошо — это он о продуктах — чем занимаешься?

Разбирала покупки — пишу я.

Где хочешь сегодня поужинать? В ресторане или дома?

Не задумываясь отвечаю: «Дома»

Приготовишь сама или заказать?

Могу приготовить.

Стоп. Я пишу о квартире, где живу я и Вик, а он? О своей, очевидно же! Ну Межницкий!

Отлично, продуктов хватит? Закажу еще — как не в чем ни бывало интересуется он.

Открываю холодильник и прикидываю, что могу приготовить. Потом инспектирую шкаф, проверяю наличие приправ и соли. Хозяюшка, блин, смеюсь над собой. Зачем тебе соль, если ты домой собралась?

Все есть, даже удивительно — пишу Межницкому вместо того, чтобы одеться и выпорхнуть за дверь.

Пока режу салат, успокаиваю себя, что уеду вечером, после ужина. Вызову такси и...

Конечно, я не уезжаю ни вечером, ни утром, ни через неделю. Мы пару раз с Межницким заезжали в мою квартиру за вещами и снова возвращались.

Почему? Хороший вопрос. Задумывалась над этим. Умом понимаю, что я его ненавидеть должна, бояться, а вот внутри что-то не щелкает, не сходится. Может быть, я еще не нашла тот недостающий фрагмент пазла? А пока его нет, я могу жить здесь и сейчас, как хочу и как мне удобно. Потому что вот эта жизнь с Межницким удивительно органично заполняет мою пустоту. Словно я на своем месте.

Отвлекаюсь от мыслей и беру в руки чашку. Горячий кофе обжигает язык. Сижу на кухне и глупо улыбаюсь, пялясь в кирпичную кладку на кухне Межницкого. Мы собираемся в клуб. В эту пятницу выбрали RedZonе и уже были бы там, если бы не бешеный темперамент Алекса. Губы снова расплываются в улыбке, когда вспоминаю, как он смотрел на меня, одетую в вечернее платье, а потом мы занимались сексом прямо на этом столе. Ставлю чашку рядом с собой и провожу рукой по еще теплой поверхности и млею от воспоминаний.

Слышу, как щелкает дверь душевой, как Алекс босиком идет к шкафу и выбирает одежду. Через несколько минут он подходит ко мне и обнимает со спины.

— В этом платье ты неотразима — шепчет он.

Я глупо улыбаюсь, как-то незаметно вошло в привычку, и разворачиваюсь к Межницкому. Он, как обычно, выглядит на миллион долларов, а пахнет как грех, самый порочный и желанный.

— Идем, нормальное у меня платье, обычное.

— Это? — проводит по плечу и подхватывает тонкую лямку — или это? — запускает руку в разрез, проводит рукой по кромке чулка и ныряет глубже, гладит тонкое кружево на ягодицах и проводит пальцами между ног, специально задевая самую чувствительную точку.

— Ммм — прижимаюсь к нему всем телом — кто-то не хочет идти в клуб?

Алекс хохочет, отпускает меня и выходит из кухни.

— Идем — кричит мне уже из прихожей.

И я иду, счастливая и довольная собой. Перед выходом, когда поправляю платье, смотрю на свое отражение в зеркале. Платье как платье. Вечернее. Для меня, так ничего особенного, практически классика. Накидываю пальто и выхожу из дома вслед за Межницким.

Алекс Межницкий

В клуб едем на такси.

Нет, я не забыл, что Оля не пьет и вполне может сесть за руль, чтобы отвезти мое расслабленное тело домой. Она может, но я не хочу. Моя девушка должна отдыхать вне зависимости от алкогольных напитков.

Девушка? Быстро же ты Межницкий определился... или не определился?

В последнее время, стараюсь не думать о личном, а плыть по течению, ибо мысли слишком противоречивые, а выводы немного пугают. Пугают, точно! Наконец-то нашел точное определение. Пугают, потому что я начинаю привыкать к ней, мне нравится находиться с ней в одном доме, спать с ней. Последнее, конечно, мне всегда нравилось, особенно если глагол спать употребляется в смысле «совсем не спать». Улыбаюсь своим мыслям... Хорошо, что сижу на переднем сиденье и Оля меня не видит. Я и так уже перед ней прокололся миллион раз, еще и сегодня, как влюбленный подросток набросился.

Надо держать лицо.

Только как? Когда с ней рядом все чувства обостряются.

Продукты заказываю, спрашиваю, что на ужин... тьфу, со стороны посмотреть, так совсем размяк.

А если не со стороны?

Почему я это все делаю. Нравится?

Потому что хочу это все делать. С ней все это не тяготит, не давит, не раздражает.

Трясу головой, пытаясь выбросить оттуда эти мысли. Поможет ли, ведь выкидывать оттуда надо девушку, а это гораздо сложнее. Сегодня, например, мог один в клуб пойти, оставить ее дома?

Мог.

Выпил бы, отдохнул, девочек снял. Не в первый раз. Вместо этого что сделал? Олю пригласил. Купил платье и вот, везу с собой. На фига, спрашивается? Девок в клубе пруд пруди, а я со своим самоваром.

Олень же, ну чистой воды олень.

Злюсь. Загнал себя в угол и умудряюсь радоваться. На кой фиг мне эти отношения? Жил же без них, свободно. Так зачем усложнять? Ну, захотелось тебе с Оленькой перепасть — спи, жить-то в квартире зачем оставил?

Захотелось.

Пожил? Наелся?

Не-а. Мало.

Получается же теперь мне другую девку ни в дом привести, ни на стороне потрахаться без оглядки? Ведь если Оля узнает — все! Начнется художественная резьба по мозгу. Я же столько лет ото всего этого бежал. Что произошло, почему я все променял на... Тру лицо ладонью, пытаюсь освободиться от состояния счастливого парня.

Хрена с два, не отпускает, надо что-то более действенное.

Может разъехаться? Хотя бы на время, уговариваю себя, и сразу же отметаю вариант.

Оля обидится, твердит внутренний голос.

Интересно... Во-о-от, что меня беспокоит. Когда это стало важным? Что я пропустил?

Мысли скачут в голове как шарики для пинг-понга. Останавливаю этот хаос ровно в тот момент, когда такси выруливает на стоянку у клуба. Последняя мысль, которая возникает у меня в голове — командировка.

— Гениально! — вопит внутренний голос — три дня, целых три дня вдалеке от Оли!

А это шанс! Цепляюсь за него и, натянув улыбку, помогаю Оле выйти из машины. Девочка идет в клуб, улыбается, и меня вроде даже отпускает. Нет, ну а чего тут плохого, самовар хоть и свой, зато какой! Главное в клубе из вида не упускать, уведут.

Из вида не упускаю и не отпускаю.

Уже минут пять ревностно, но не без удовольствия наблюдаю, как мужики рассматривают Олю. Один даже коктейлем угостить пытался! Бессмертный, что ли?! Позвал официанта и попросил вернуть это пойло отправителю. Сразу же заказал Оле какую-то мудреную комбинацию из соков, она еще фруктов попросила. Себя тоже не обидел. Официант немного смутился, но все выполнил.

— Записать на счет Бельских, как обычно? — обращается он к Ольге.

— Что? — вырывается у меня, когда я слышу фамилию.

— На чей счет записать заказ? — тушуется парень еще сильнее.

— Бельских? — повторяю я.

— У дамы кредитная линия — поясняет он и замолкает, понимает, лишнего сболтнул.

— На мою — тихо произношу я и смотрю на Олю.