Ты меня не помнишь

Глава 36

Открываю глаза — вокруг темно. Жду, когда зрение привыкнет, лежу и не двигаюсь. По причудливому рисунку света на полу догадываюсь где я. Панорамные окна с деревьями, вспоминаю я.

Межницкий. Я у него в квартире, в его постели.

Пытаюсь развернуться и чувствую как теплая ладонь сжимается на моей талии. Почему я все еще здесь? Сколько сейчас? Два? Три ночи? Где мои вещи? А телефон?

Начинаю отматывать назад воспоминания. Вопросов слишком много.

Точно! Кракен! Из-за него я здесь. Надо проверить.

Предпринимаю вторую попытку выбраться из мужских объятий. Тихо выползаю из-под одеяла. Рука Межницкого падает на матрас, и я замираю, ожидая, что он проснется.

Медленно сажусь на кровати и почти не дышу, прислушиваюсь. Спит, значит могу двигаться дальше. Крадусь тихо как кошка. Глаза постепенно привыкают к темноте, и я начинаю находить свои вещи, но главное, в голове всплывают осколки воспоминаний. Шаг за шагом я без труда собираю из них общую картину того, что произошло после нашего отъезда из офиса Строймод инк.

Последнее, что я отчетливо помню — это слова Межницкого.

— Отдохни. Я сделаю пару звонков и поедем. Дома продолжим с этого же места.

Они возвращают меня туда, где все началось.

Я лежу на столе в кабинете шикарного мужчины с которым только что занималась сексом. Прихожу в себя медленно, тело расслаблено, в голове догорают вспышки удовольствия. Надо отдать должное, секс был умопомрачительный. Да, что там, лучший секс в моей жизни.

Смотрю на часы, еще семь минут. Я справилась, да. Встаю со стола, точнее сказать сползаю. Меня немного пошатывает и я, держась рукой за лакированную поверхность, ищу глазами платье.

— Оно под столом — слышу низкий голос Межницкого.

Он поднимает мою одежду, но отдавать не спешит. Заглядывает в глаза, словно ищет там какой-то ответ. Забираю платье, накидываю его на плечи и отворачиваюсь, когда завязываю пояс.

— Где мое белье — спрашиваю у развалившегося на стуле Межницкого.

Он отвлекается от пуговиц на рубашке, и нагло улыбаясь, лезет в карман своих брюк, чтобы через секунду продемонстрировать мне край белого кружева, намотанного на палец.

Наглец.

Делаю попытку забрать свое, но мужчина оказывается быстрее и трусики снова исчезают в его кармане.

Скрещиваю руки на груди, и всем своим видом показываю недовольство. Он смеется в ответ, а когда я пытаюсь уйти ловит меня и сажает к себе на колени.

— Зачем они тебе, Оля? Все равно снимем дома. Все снимем.

Его слова поникают под кожу и вызывают странную реакцию. Мне стыдно и одновременно приятно, а еще, мне нравится все, что сейчас происходит! Господи, я кажется краснею! Дергаюсь, делая еще одну попытку сбежать, и он отпускает меня. Мы оба словно берем паузу. Каждый занимается своим делом. Я — привожу себя в порядок, а Алекс уже набирает кого-то по телефону.

Смотрю на часы. Пятнадцать минут прошли. В теории, Кракен должен успеть скачать информацию, а на практике? Подхожу к столу. Телефон лежит рядом с сумочкой, а на черном экране в углу отчетливо виден зеленый кружочек.

Получилось! У меня получилось!

Радуюсь как ребенок и, кажется, даже чуть подпрыгиваю. Это не ускользает от внимания Межницкого. Взгляд его становится серьезным и холодным, словно он хочет вывернуть меня наизнанку и узнать, что стало причиной веселья.

— Папа денег прислал — поднимаю руку с телефоном — гуляю.

Вполне логичное объяснение моему поведению, приправленное шуткой. Еще одна откровенная ложь, которую Межницкий проглатывает, переключая внимание на телефонный звонок.

Вот так, мысленно проговариваю я, все идет по плану и нервничать не надо. Никому.

Подхожу к окну, любуюсь ночным городом, а на душе хорошо и тепло. Давно так не было, всегда находился какой-то маленький червячок, который потихоньку грыз изнутри. Всегда был, а сейчас ничего такого не чувствую.

— Конечно, не чувствуешь — говорю себе — ты достала информацию.

Получается все? План перешел в финальную стадию, и я скоро буде свободна?

Или нет?

Самый простой и быстрый вариант — отдать все, что я сегодня скачала Вику. Они с отцом выиграют тендер, отец будет гордиться сыном, сын будет счастлив, что оправдал ожидания...

Вроде бы все так, все правильно, но от этих мыслей почему-то неприятно. К горлу подкатывает тошнота. Перенапряжение? Не надо думать об это сейчас. Вечер был не простым, эмоции бурлят, и все важные решения лучше отложить до завтра.

Алекс снова звонит кому-то, ругается и заставляет переделывать отчет. Жесткий, привыкший контролировать все и всех мужчина. Оборачиваюсь, чтобы посмотреть него. Настоящий, самец. Внутри разливается сладкое тепло от воспоминаний, что этот жесткий человек делал со мной пять минут назад. Тело до сих пор помнит его прикосновения и, кажется, я хочу продолжения.

Что он там говорил? Поедем к нему домой?

Отлично, поедем, ведь это единственная возможность обчистить его домашний ноут. Только ради этого и поеду? Или из-за обещанного продолжения?

Еще раз смотрю на Межницкого и встречаюсь с ним взглядом. Его эмоции считываю моментально, они созвучны с моими, и если ему я могу врать, то себе — нет. Не имеет смысла. Я поеду к нему, чтобы продолжить начатое. Сумасшедший секс и ничего более, а приятным бонусом будет информация.

Что будет дальше? Не знаю и, наверное, не хочу знать. Буду действовать по ситуации.

Все, что происходило в офисе я помню. Причину надо искать дальше, в том, что происходило в квартире Межницкого.

Почему же так болит голова? Вроде все было нормально. Приехали на такси домой, душ, секс... Потом начинаются провалы. Помню, что собиралась уезжать, а почему осталась — не помню.

Выхожу из спальни в гостиную, вещи должны быть где-то здесь.

— Черт! — спотыкаюсь обо что-то мягкое и сразу же закрываю рот рукой.

Надо уходить, пока Межницкий не проснулся.

Тру глаза и осматриваюсь в комнате. Платье на кресле, вижу его. Сумка лежит там же. Брюки Межницкого с моим бельем в кармане тоже рядом. Не без удовольствия лишаю мужчину его трофея.

Обойдется.

Быстро одеваюсь и забираю телефон со столика. Зеленый значок сообщает, что скачивание завершено. Открываю приложение, для вызова такси и замечаю на столе два бокала. Два, мать его, бокала!

Бинго! Теперь все сходится!

Вино!

Картинка вечера начинает отчетливо прорисовываться. Межницкий настаивал и реагировал на мои отказы очень эмоционально. Сделать пару глотков или отказываться, вызывая никому не нужные вопросы? Беру в руки бокал. Я выпила половину и это много. Лекарства и алкоголь не совместимы. Совсем.

Идиотка!

Теперь понятно, почему я ничего не помню. Хорошо, хоть просто в отключке пролежала, а не накрыло приступом. Меня прошибает холодный пот только от одной мысли, что я могла сейчас находится в какой-нибудь наркологической или психиатрической клинике. Глаз нервно дергается, а я вздрагиваю от звука уведомления.

Такси. Машина приехала.

Крадусь в прихожую, нахожу на ощупь пальто и наспех запихиваю ноги в полусапожки. Теперь, главное выйти за дверь. Хватаюсь за ручку и перебрасываю пальто на другую руку. Свободной рукой провожу по дверному полотну, нахожу и медленно поворачиваю рычажок защелки. Почти не дышу. Характерные щелчки подтверждают, что я все делаю правильно. Дверь открывается. Несколько секунд я стою и не двигаюсь, прислушиваясь к тишине в квартире.

Спит.

Открываю дверь и наблюдаю, как кромка света проникает в квартиру. С непривычки жмурюсь, а когда осознаю, что это может разбудить Межницкого выскакиваю в подъезд и быстро прикрываю за собой дверь.

Бежать, надо бежать не останавливаясь. Спускаюсь по лестнице на носочках, стараясь не наступать на каблуки. Ночью, в полной тишине их стук кажется похожим на топот мамонтов. Сердце колотится бешено. Еще немного и я на свободе.

Сажусь в такси. Хлопаю дверью, и как только машина трогается с места, прикрываю глаза. Через каких-то десять минут я буду дома, а там, мягкий халатик, любимая кроватка и возможность спать весь день. Только возможность.

Реальность же оказывается совершенно другой.

Звонок телефона настойчиво прорывается в мой сон, а я отмахиваюсь от него. Во сне хорошо и спокойно. Телефон продолжает звонить. Провожу по одеялу рукой в поисках мобильного. Помню, что бросила его на кровать, как только зашла в спальню.

— Да — отвечаю с закрытыми глазами.

— У тебя пятнадцать минут, Оля.