История шрамов

Глупости, Ванда. Возможность врезать ему тебе вообще больше никогда не представится. Так что — покажи на что способна. Имеешь право, получила карт-бланш, так сказать.

— Если ты думаешь, что я тебя совсем не слушаю... — продолжила я своим веселым тоном, чтобы Альк подумал, что я продолжаю дурачиться, как и до этого. И вместо продолжения — сделала все ровно так, как он сказал.

Ударила по ноге. Точнее, подняла свою и зарядила по его пальцам, не шибко следя за тем, чтобы рассчитывать силу, потому что в крови уже вскипел волной поднявшийся адреналин. И следом — постаралась воспользоваться заминкой противника, чтобы ударить локтем в солнечное сплетение. Со спины мне показалось это самым удачным решением. Или куда я там вообще ему попала?...

Альк отпустил меня как-то совсем легко, поэтому я тут же развернулась, и увидела, как тот, держась одной рукой за живот, другой за ногу, сгибается, готовый изрыгать проклятия.

— Ну… ты... — единственное, что можно было разобрать в его болезненном полухрипе-полустоне.

Я сперва даже не поняла, что наделала. А потом ПОНЯЛА. Мне казалось, что я била не сильно... Или все же я ударила его со всей силы? Может, вообще задела не до конца зажившую руку? А если сломала кость или палец?

В общем, панике потребовались доли секунд, чтобы полностью мной овладеть.

— Черт, — у меня даже голос сел до шепота, когда я опустилась молниеносно на колени рядом с Альком, чтобы ему помочь. — Прости... Прости, пожалуйста! Я не думала, что так...

Мне даже сказать было нечего. Все, что мне сейчас было нужно — чтобы Альк не злился на меня слишком сильно и оценить то, что я натворила. Что я вообще натворила-то?...

…И в следующую же секунду я поняла, что это был гребанный блеф. Потому что тут же оказалось прижатой к ковру, а Альк, усевшись сверху мне на ноги, склонился с победным выражением лица, прижимая оба моих запястья к полу своими руками. Я аж зарычала от негодования, когда поняла, в чем дело. Этот придурок все это время насмехался надо мной! А я поверила!

Разумеется, я дернула руки, чтобы попытаться вырваться, но мои жалкие попытки увенчались провалом.

— Ну что за жалость к врагам? — самодовольно усмехаясь, продолжил свою лекцию Альк. Никогда не стоит приближаться и проверять на целостность. А добивать лучше из огнестрела.

Если бы я могла — откусила бы ему в эту секунду нос. Правда, этот самовлюбленный придурок, окончив урок, поднялся на ноги с той же легкостью, с какой меня только что с ног сбил. Оставляя, поверженную и раздосадованную, лежать на полу.

Ну уж нет. Мы еще посмотрим, кто кого.

— Как вовремя ты записал себя в мои враги! — с этими словами я с веселым визгом бросилась на Алька в намерении если не техникой, то энтузиазмом повалить его, а если не получится — то хотя бы осложнить ему жизнь, повиснув на его шее и плечах, и что самое важное — я все же попыталась зайти со спины, а значит — проявила стратегию.

Альк отреагировал мгновенно, развернувшись так, чтобы снова, словно пушинку, обхватить меня руками за пояс, а после и вовсе совершил запрещенный прием — поднял над полом и закинул себе на плечо, заставив меня снова не то злобно, не то восторженно взвизгнуть. Такого я точно не могла от него ожидать.

— Ну и беспомощный же у меня враг. Такого даже жалко в этой категории держать, — кажется, происходящее заставило впервые за время нашего знакомства и Алька сдержанно рассмеяться.

— Ну уж нет, ты не понял, на кого нарвался! — не унималась я, принимаясь щекотать парня за бока — потому как это было единственное, до чего я могла добраться из такого положения.

— Безнадежный ученик, — заключил Альк, нисколько не поддаваясь щекотке и сваливая меня беспомощным кулем на матрас, что здесь был вместо кровати.

— Зато учитель — то, что надо, — дыхание у меня сбилось окончательно.

И я точно знала, что не от спонтанной тренировки.

Щеки горели, а сердце безудержно стучало. Не уверена, что смогу прожить вдали от Алька хоть один день.

А нам предстояло расстаться на целую гребанную неделю.