История шрамов

17. Как мы играли в "я никогда не..."

— Слушай, раз нам тут все равно несколько дней торчать, — спросила я вечером после того, как мы досмотрели очередной фильм по телевизору. — Почему бы завтра не устроить очередной день похмелья? Знаешь, я никогда не напивалась до такого состояния, чтобы ничего не помнить или чтобы на следующий день болела голова... О, идея! — с этими словами я даже села на кровати, в воодушевлении начиная эмоционировать руками. — В это и сыграть можно! "Я никогда не"! Возражения не принимаются, собираемся за выпивкой! Только я чур водку пить не хочу... А какие еще варианты?

Уж не знаю, что думал Альк по поводу этой затеи, тяжело вздыхая на мое предложение, но отступать я не собиралась. Да и наверное он заметил, что двое суток бездействия в пустом номере в десять квадратных метров меня уже начинают сводить с ума.

— Виски, ром, джин, коньяк... Есть ликёры. Ещё вино, опять же.

Благо, он не ворчал по поводу того, что мы лишний раз покидаем лодж, да еще и за полночь. Мы находились в такой глуши, что здесь, наверное, и ФБР не стало бы искать беглых преступников.

— Определись с градусом и с послевкусием.

— Ром звучит просто отлично! Напиток пиратов! А градус... Ром даже звучит подходяще для того, чтобы напиться вдребезги. Пиво слишком слабое и напоминает мне газировку, а вино... Оно для меня слишком изысканное. Может ты и из потомков королей Польши или кто там был, но я человек попроще. Ты кстати в курсе, что пираты бывали женщинами? В смысле, женщины бывали пиратами... Жила бы я в то время — непременно подалась бы в море. Ну а что? Живешь себе, имеешь саблю, можешь отрубить наглые руки любому, кто потянет к тебе свои грязные руки... И сам можешь снимать себе всяких портовых шлюх на награбленное золото. Я бы так, разумеется, делать не стала... Наставляла бы на путь истинный и спасала от всяких головорезов. — как можно было понять, весь путь до минимаркета меня было не заткнуть, потому как я пребывала в очень приподнятом настроении. — Хотя, что это я, о выпивке и шлюхах... Меня бы заботило только золото. Ты смотрел "Пиратов Карибского моря"?...

Когда мы вернулись в номер, я решила усесться прямо на полу, расставляя бумажные стаканчики.

— Ты знаешь, как играть? Нужно загадывать любое дело со словами "я никогда не..." И тот, то это делал, пьет. Например — если я скажу: "я никогда не водила кадиллак", ты должен будешь выпить. Смысл в том, чтобы напоить другого. Сдается мне, что ты выиграешь, потому как лучше меня знаешь, но ведь я и собиралась сегодня напиться, верно?

— Я знаю как играть, — фыркнул Альк, отбирая у меня бутылку. — Правила этикета: за столом мужчина ухаживает за дамой, в том числе следит и за тем, чтобы её стакан был полон. Вот тебе и первый вопрос. Я никогда не попадал впросак из-за правил поведения за столом.

Я даже расплылась в какой-то странной глуповатой улыбке, когда услышала, как Альк говорит про этикет. Видать, я не ошиблась, когда говорила, что в нем течет кровь королей? Ну или аристократов — так точно! Мне кажется, в Америке напрочь уже успели забыть, что такое вообще этикет, и последние, кто о нем помнил — чопорные домохозяйки из пятидесятых.

— Если бы я выпила за каждый раз, когда со мной такое случалось, наша игра закончилась бы очень скоро, — засмеялась я, отпивая глоток из своего стаканчика.

Ну и крепкая же хреновина! Как и в случае с водкой, мне потребовалось время, что прийти в себя. Да еще и такой большой глоток сделала, словно и впрямь вжилась в роль пирата...

— Ответственно заявляю: ром такая же дрянь, как и твоя водка. Но хотя бы пить можно. А вот запах...

— А я предлагал тебе ликёры, — невозмутимо отозвался Альк, водя кончиком пальца по ободку бумажного стаканчика.

Ждет, что я дам заднюю? Как бы не так!

— Хотя, — я наигранно поднесла стаканчик к носу, делая вид, что оцениваю напиток.— Знаешь, после первого глотка уже ничего... Так что я могу пить наравне с тобой, вот увидишь. Так, Ванда! Возвращаемся к игре! Я никогда не... Я никогда не была за пределами США, — усмехнулась я. — Но кажется, в ближайшие дни все изменится. За это стоит выпить... А, нет, я не пью!

Алкоголь не успел бы меня пробить так быстро, так что очевидно, что я была такой веселой именно что из-за присутствия Алька и его согласия развлекаться со мной подобным образом.

— Это я заметил ещё по твоему кругозору, — хмыкнул Альк, отпивая из своего стаканчика и тут же наполняя его снова.

Можно было бы сколько угодно злиться на Алька за его подначивания, будь на моем месте кто-то другой. Я же уже давно перестала видеть в этом что-то дурное. В конце концов, он же прав. А за правдивые подначивания грех обижаться.

— Я никогда не был одним ребёнком в семье, — практически тут же придумал он свою реплику. Да и в целом, каждое движение, каждое слово Алька было противоположностью моим — выверенным, размеренным, точным. Он словно бы знал наперед сценарий этого вечера, и это можно было прочесть в неуловимых смешинках в уголках его глаз.

— Ну что же, пью, — со всей своей непосредственностью усмехнулась я, делая глоток из стакана. — Хотя, технически, у некоторых мужиков моей мамы были свои дети и временами у меня появлялись сводные братья и сестры... Но вряд ли это то, что ты имел ввиду. Ну что, теперь моя очередь... Я, скажем… Ммм, никогда не читала библию. И не была в церкви. Хотя, это уже две фразы... Неважно. Уверена, ты делал и то, и другое.

Альк вздохнул и лишь пригубил алкоголь для вида.

— Я не бывал в церкви. Моя семья — атеисты. А Библию меня дед заставил прочитать для того, чтобы я просто знал. Это, как в школе заставляют читать классиков.

На мгновение он задумался, поднимая стаканчик вверх, словно бы желая посмотреть его содержимое на свет. Словно он находился не в паршивом бараке на отшибе цивилизации, а дегустировал дорогущие напитки, отдыхая в своем дворце, не иначе.

— Я никогда не переводился в другие школы, — наконец вздохнул он, найдя в своей голове “удачный” вариант.

Я же в ответ опять рассмеялась, от того, как ловко он попал в точку. Сделала большой глоток и легла на ковер, устремляя взгляд в пожелтевший потолок номера.

— Ох, опять, если б пришлось пить за каждую новую школу... Я бы быстро напилась до полной отключки. Хотя, знаешь, первый раз я пошла в школу в десять лет! А к шестнадцати их было уже... Так и не вспомню. Семь или восемь, навскидку.

Я даже замолчала на мгновение, вспоминая особенно "удачные" периоды, когда в очередной школе не удавалось задержаться даже на месяц.

И тут мне в голову пришло совершенно безумное признание, отлично вписывающееся в игру.

— Я никогда не целовалась, — сказала я, легонько подняв голову и оперевшись на локти, предвкушая очередные подначивания Алька. — В смысле, так, чтобы по-настоящему. Как в фильмах.

Все это сопровождалось каким-то детским сдержанным хихиканьем. Мда, Ванда. Тебе только такие темы поднимать, ага.

Альк же, то ли усмехнувшись, то ли цокнув языком, то ли — и то, и другое сразу, опрокинул в себя весь стакан, не удержавшись от того, чтобы закатить глаза. И что это значит, интересно? Что на его счету были сотни поцелуев? Впрочем, в этом я и не сомневалась. Как и в том, что он, в отличие от меня, никак не станет комментировать то, что ему приходится выпивать.

— Я никогда не был плох в учёбе, — с усмешкой сказал он, забрав у меня стаканчик и снова наполняя его почти до краев.

— О, ты серьезно? — я даже села, обуреваемся волной полушутливого возмущения. — Я только что сказала, что пошла в школу в десять! Да я была гениальна в учебе, учитывая то, сколько я вообще ей занималась! Ладно, чтоб тебя, — с этими словами я выхватила у него обратно свой стакан и, приложившись к нему, сама не заметила, как осушила его почти весь.

На то, чтобы прийти после такого в себя, мне потребовалась пара секунд. Зря я это, наверное.

— Я зато никогда не отказывала, когда меня просили в помощи подтянуть эту чертову учебу, — усмехнулась я беззлобно, но явно зная, в чей огород кидаю этот камень.

Альк лишь скептично приподнял бровь, снова берясь за бутылку, чтобы подлить мне еще. Кажется, кто-то слишком всерьез отнесся к моим словам о том, что я хочу напиться вдребезги.

— Конечно ты не отказывала, — делая глоток, поддразнил меня он. — Ведь не было таких просьб.

— Загадывай давай, — я хотела было ткнуть его в привычной манере кулачком в плечо, но отчего-то промахнулась. Алкоголь действовал на меня слишком быстро.

— Ладно... Я никогда не был близок с родителями, — уже серьезнее сказал Альк, после чего зачем-то сам приложился к стакану.

Мне пришлось даже моргнуть пару раз, чтобы понять, что он имеет ввиду.

— О, так ты решил себя завалить, — я могла бы ощутить некоторую неловкость от того, что тема грозила стать слишком личной, но решила свести все в шутку. — А я вот пить не буду. Мои родители проводили со мной все свое время — так что я была близка с ними как никто. Возможно, если б они работали и растили меня, как нормального ребенка, вместо того, чтобы разъезжать по стране и валять дурака, я бы сейчас и выпила. Была бы одним из этих трудных подростков... "Меня никто не понимает и не любит", — я и сама не заметила, как невзначай выпила снова, просто так, вне игровых рамок. — Боже, Альк, какие классные и нормальные из нас могли получиться дети. Я бы сплетничала с девчонками из класса, ходила на вечеринки и точно бы на тебя запала. А ты играл бы в группе и разбил бы сердца половине старшеклассниц, но непременно тоже бы ходил на вечеринки и был популярным. Я что, слишком много фильмов таких смотрела, да? — решив, что пора заканчивать с подобными размышлениями, я непринужденно сменила тему, оборвав саму себя на полуслове.

Альк все это время смотрел словно бы сквозь меня. А после моей тирады и вовсе опрокинул в себя весь стакан.

— Мы с родителями не общались даже тогда, когда я жил дома, — сухо заметил он, снова подливая себе ром.

Так, кажется, игра начинает заходить не туда.

— Эй, — мне пришлось подобраться поближе к Альку, почти вплотную, сев с ним рядом, чтобы иметь возможность посмотреть ему в глаза. — Кажется, ты все-таки не знаешь правил этой игры. Ее смысл — в том, чтобы веселиться, а не наоборот. Отвлекись, подумай, сколько все у тебя было хорошего... Или ты хочешь об этом поговорить? Вот, к слову, — я приподняла свой стакан, явно намекая на продолжение игры. — У меня никогда не было такой замечательной сестры, с которой было бы связано столько классных воспоминаний! Ой, или ты уже это говорил... Тогда — я никогда не умела так проникновенно петь и играть на гитаре, и вообще мне никогда не быть такой умной, сообразительной и надежной, как ты. Альк, — я снова заглянула парню в глаза. — Пей за все эти пункты. Немедленно. И больше не думай о плохом, особенно теперь, когда мы в паре шагов от настоящей свободы. Идет?

— Ты ведь тут хотела напиться, — огрызнулся он, отводя глаза.

Я надавила на его пальцы, вынуждая поднять стакан к лицу, и все же сделать так, как я сказала. Альк вздохнул и послушно сделал глоток.

— Я никогда не носил юбку, — тихо произнес он, все еще глядя в пустоту.

Мысленно я выдохнула, радуясь тому, что все же сумела его отвлечь. Снова.