Завещание

ГЛАВА 11

Притворяясь

Я притворялась.

Действительно, притворялась весь день.

Я начала с того, что притворилась, что не включила будильник. Это означало, что в то утро Джейк снова меня будил. Но на этот раз он не сел на кровать и не щекотал мне нос прядью волос.

Вместо этого он наклонился надо мной, убрал волосы с моей шеи и провел пальцем по челюсти, бормоча:

— Проснись, соня.

Его прикосновения и голос согревали меня даже больше, чем пуховые одеяла, и я открыла глаза, и это делало Джейка тем, кого я видела первым за два утра подряд.

И в тот момент я с нелепой уверенностью знала, что хотела бы видеть его каждый день до конца своей жизни.

— Ты нажала кнопку отмены или забыла включить будильник? — тихо спросил он.

— Я забыла, — солгала я.

Он ухмыльнулся.

Потом, увы, он выпрямился и сказал:

— Одежда в сумке. Я сделаю кофе.

Он кивнул в сторону кресла в углу, указывая мне, где одежда.

Затем, не мешкая, он покинул мою комнату.

Жаль, что он ушел. Тем не менее, мне удалось рассмотреть его тренировочную рубашку цвета синий электрик, натянувшуюся на его широких плечах, так что вид был выдающимся.

Микки появился в то утро в спортзале, как и обещал мне накануне вечером.

Но даже, несмотря на то, что Микки ясно дал понять, что хочет подойти, Джейк во время нашей тренировки торчал рядом со мной, как приклеенный. Он действовал как сержант-инструктор, в то время как я била и пинала мешок, он инструктировал (на этот раз мои руки были замотаны лентой, что заставило меня чувствовать себя менее странным самозванцем, не говоря уже о том, что зрелище того, как Джейк умело заматывал мне руки, было довольно чувственным).

Таким образом, Джейк не позволил ни Микки, ни мне ничего другого, кроме как улыбнуться друг другу, я помахала, а Микки кивнул.

Когда мы закончили, Джейк вытащил меня из спортзала, сказав, что мне пора к Уиверам, а ему надо еще сделать «кучу всякой херни». В тот момент Микки стоял к нам спиной, работая с боксерской грушей, так что он даже не видел, как мы уходили.

После этого Джейк отвез меня домой. Он снова провел меня внутрь, я получила еще один поцелуй в щеку (близко к моим губам) и дернул за конский хвост, затем Джейк напомнил мне о наших планах и времени на вечер.

Прежде чем он ушел, я также получила номер мобильного Эмбер и написала ей, чтобы узнать, не хочет ли она присоединиться к Итану и мне в торговом центре после школы.

Ей потребовался час, чтобы ответить, но она вежливо извинилась за задержку, сказав, что она на уроках, что я нашла приятным, поскольку вежливость не была сильной стороной Эмбер, не говоря уже о том, что она не должна была писать сообщения во время занятий. Она приняла мое предложение, и сделала это бурно (да, даже через сообщение).

Таким образом, я могла продолжать притворяться, что моя жизнь включала Джейка Спира и его семью.

Я забрала Эмбер и Итана в торговый центр сразу после школы, Эмбер встретилась с нами в Лавандовом Доме, приехав туда на своей машине.

Во время этого опыта я узнала, что Итан мог наслаждаться приготовлением пищи, но не любил ходить по магазинам. Поскольку у нас был список конкретных косметических средств для покупки, и я знала, что из одежды мне подходит еще до того, как ее примерить (хотя все равно ее примеряла), наши набеги в женский отдел спортивной одежды, а также в отдел с косметикой были короткими. Несмотря на это, Итан все еще громко возмущался тем, что ему это не нравится.

Единственный раз, когда он казался умиротворенным, это когда объявил, что голоден, и я купила ему огромную содовую вместе с большим пакетом мягких кренделей, включая ванночку жидкого сыра, который был тревожного оранжевого цвета.

Тем не менее, Итан нашел его восхитительным, и я поняла это по тому, как вся эта довольно большая по объему закуска исчезла в течение пяти минут.

Вернувшись домой, мы с Эмбер сели за кухонный стол с ручным зеркалом, пока она пробовала один из образов, предложенных Жан-Мишелем. Наблюдая за тем, как она это делает, я обнаружила, что она весьма искусно обращается с кистями, которые я ей купила, и, в конце концов, мы обе остались довольны результатами.

Конкретно я.

Она была прекрасна и до этого.

Но накрашенная таким образом, она стала неотразима, и я без колебаний сказала ей об этом. Я взяла себе на заметку никогда не стесняться делиться с ней подобными вещами, потому что выражение ее лица стоило той энергии, которая потребовалась, чтобы произнести эти слова.

Однако во время этого я узнала, что Итан в целом не был поклонником «женских штучек». Я поняла это, когда он, перед тем, как уйти смотреть телевизор, с отвращением поделился этим, глядя на косметику и кисти на кухонном столе.

Я улыбнулась ему, потому что даже когда он вредничал, он был милым.

Вскоре после этого приехал Джейк, чтобы отвезти нас на ужин, а затем на игру.

И я продолжала притворяться, когда он бросил взгляд на дочь с макияжем, выполненным в нежной, приглушенной, романтической палитре.

Я притворялась, что он мой, и при этом мечтала о том, как я его вознагражу за то, что он сделал с Эмбер, когда увидел ее.

Он поймал ее подбородок пальцами и позволил своим глазам блуждать по ее лицу.

Затем, наконец, посмотрел в ее глаза, и тихо сказал:

— Господи, милая. Я знал, что ты красавица. Но до этого момента я и не догадывался, сколько красоты ты скрываешь.

Именно тогда я увидела, как лицо Эмбер изменилось, засияло с намеком на надежду, и я почувствовала, как прекрасное чувство сжало мне сердце, когда она улыбнулась своему отцу.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку, и это чувство в моем сердце стало еще сильнее.

Когда Джейк отпустил ее, она улыбнулась мне и сказала:

— Спасибо, Джози.

— Мне это только в радость, милая, — ответила я.

Она продолжала улыбаться, когда объявила мне и своему отцу:

— Мне пора к Тейлорам. До скорого.

— До скорого, детка, — ответил Джейк.

— Повеселись сегодня, Эмбер, — сказала я.

Она улыбнулась мне, потом повернула голову в сторону гостиной и крикнула брату:

— До скорого, коротышка!

— Не называй меня коротышкой! — крикнул Итан в ответ.

Я улыбнулась Джейку.

Джейк ответил мне улыбкой, но его улыбка была не из-за того, как очаровательно его дети дразнили друг друга. Его улыбка была другой, более глубокой, наполненной благодарностью и чем-то еще, что я не совсем понимала, но знала, что это было очень важно и очень хорошо.

В ней читалось, что ему нравится, как выглядит его дочь. Даже очень.

И ему понравилось, что это моя заслуга.

Даже очень.

И мне это нравилось.

Даже очень.

Не только из-за Джейка, но и из-за Эмбер.

Испытывая то же приятное чувство, что и улыбка Джейка, я продолжала притворяться, когда он пригласил нас на ужин в закусочную «Weatherby’s» в Магдалене. Я притворилась, что принадлежу ему и Итану, когда мы вошли, и Джейк держал меня за руку. Я притворилась, что взгляды, которые мы встретили, были взглядами, которые я заслужила, женские глаза смотрели на Джейка, потом на его руку, сжимающую мою, становясь унылыми.

Я продолжала притворяться, когда Джейк скользнул в кабинку рядом со мной.

И не переставала, когда он протянул руку на спинке сидения, воображая, что это было сделано в акте не только любви, но и обладания, когда было более вероятно, что из-за его габаритов ему было просто удобнее сидеть таким образом.

Даже зная это, я не отпускала фантазию. Мне она слишком нравилась.

И это было единственное, что я когда-либо получала.

Поэтому я продолжала притворяться, когда мы вышли из закусочной, и Джейк повез нас на футбольное поле средней школы, пока Итан оживленно болтал (что он также делал и во время ужина, заставляя нас с Джейком в нашем разговоре в основном отвечать Итану или улыбаться ему, потому что мы не могли вставить ни слова).

«Боевой Раптор» был главной темой, его энтузиазм, что ожидание, наконец, закончилось, а также подробное описание персонажей и актеров, которые их играли, и как он чувствовал себя из-за всего этого.

Я продолжала притворяться, когда Джейк снова взял меня за руку у грузовика, и мы прошли через парковку на стадион.

Я упорно продолжала это делать, пока мы шли к своим местам, и на нас снова посматривали. Люди, которых я не знала, но знал Джейк, и он кивал им в знак приветствия. Люди, с которыми я познакомилась, им я улыбалась или быстро махала рукой. А потом были и другие, мужчины, смотревшие на меня, затем на Джейка, и опускавшие головы. Женщины, которые делали наоборот, но с той же конечной реакцией.

Мне так понравилось притворяться, что я потерялась в этом, когда Джейк выбирал нам места, а я стояла на трибуне, наблюдая, как он расстелил толстое шерстяное одеяло на металлической скамье. Но прежде он стряхнул что-то с одеяла. И как только одеяло было разложено, прежде чем мы сели на него, он повернулся ко мне.

Я затаила дыхание, когда он обернул длинный темно-бордовый шерстяной вязаный шарф вокруг моей шеи и завязал его у горла, бормоча:

— Нужно согреть мою девочку.

Его девочку.

О, как бы мне хотелось.

Ночь была холодной и пасмурной, и Джейк вспомнил о моем шарфе в то утро, когда мы завтракали в «Хижине».

О да.

Как же мне хотелось.

Хотя шарф не совсем подходил к моему наряду.

Я заставляла себя дышать, когда он посмотрел на меня, затем поднял руку к моему подбородку и сказал:

— Лидия связала его для меня три Рождества назад.

Бабушка сделала его для него.

Мягкая шерсть у меня на шее потеплела, и я тут же почувствовала, что мои глаза увлажнились.

Я ничего не сказала, потому что не могла.

Джейк ничего не упустил, и я поняла это, когда он слегка наклонился ко мне и сказал:

— Тебе идет, детка. Но он от Лидии, и я хочу держать его близко.

Я кивнула и выдавила:

— Конечно.

Его улыбка была легкой — она просто приподняла его губы и смягчила взгляд.

Но она была прекрасна.

Так красива, что я прижалась к нему. Когда я это сделала, его глаза полностью изменились.

Они перешли от мягкого и теплого к интенсивному и чему-то еще.

Чему-то, что выглядело темнее.

Горячее.

Еще красивее.

Я пыталась понять эту реакцию, когда Итан прервал момент, громко крикнув:

— Папа! Там Джош и Брайант! Можно мне с ними поболтать?

На мгновение взгляд Джейка захватил меня в плен, даже когда подушечки его пальцев впились мне в челюсть.

Потом он, к сожалению, опустил руку и повернулся к сыну.

— Будь у меня на виду, приятель, — приказал он.

— Понял, — подтвердил Итан, запрыгнул на пустую скамейку перед нами и помчался по ней к ступенькам. Он спустился вниз к двум мальчикам, стоявшим у забора возле поля.

— Садись, Лисичка, — пригласил Джейк.

Я перевела взгляд с Итана на него и села.

Он сел рядом со мной, обнял меня за талию и притянул на несколько сантиметров, разделявших нас, так что мы оказались бедро к бедру.

О.

Боже.

Я судорожно вздохнула и огляделась по сторонам.

Поле было пустым, как и скамейки игроков. Трибуны гостей заполнялись быстро, но не так быстро, как секция с местными болельщиками вокруг нас. Там было много желтого и синего, что, как я знала, были цветами школьной команды.