Дом на краю ночи

Тень в море

В четыре часа, когда пробили восемь склянок и очередная смена поднялась на палубу, уже совсем рассвело. Перед самым концом нашей вахты второй помощник велел нам поставить все три брамселя. При свете страхи наши в значительной мере рассеялись, и нам было любопытно посмотреть, что же творится наверху, на мачтах. Тома, который лазил на фок, чтобы осмотреть такелаж, засыпали вопросами, не видел ли он наверху чего-нибудь странного, но он отвечал, что ничего необычного не заметил.

В восемь утра, когда мы снова поднялись на палубу стоять «детскую» вахту, я заметил парусного мастера, который шел на бак от пассажирской каюты на корме. В руках он держал складной метр, и я понял, что он снимал мерку с лежавших там бедняг, чтобы похоронить их по закону моря. После завтрака и почти до самого полудня он работал, выкраивая из старой парусины три савана. Потом, с помощью второго помощника и одного из подвахтенных, он перенес мертвецов на шканцы и зашил в парусину, положив в ногах по куску песчаника, который использовался для драйки палубы. Он как раз закончил свой скорбный труд, когда пробили восемь склянок и капитан приказал второму помощнику вызвать на палубу всю команду, а вахтенным — открыть бортовой лацпорт, обычно предназначавшийся для укладки сходней.

Подходящей доски достаточно большого размера у нас не нашлось, поэтому решено было отсоединить крышку одного из люков и использовать ее. Ветер к этому времени совершенно затих, и поверхность моря была почти спокойной, так что судно лишь слегка покачивалось на небольших, отлогих волнах. Единственными звуками, нарушавшими живое молчание океана, были негромкий шорох парусов да несмолкающее, монотонное поскрипывание рангоута. В этой-то обстановке почти полной тишины капитан прочел по требнику подобающие случаю молитвы.

Первым на крышку люка перенесли тело голландца Свенсона (при жизни он был невысоким и коренастым, и я легко его узнал). Саму крышку положили на край палубы напротив лацпорта, так что конец ее свешивался над водой. По сигналу Старика второй помощник поднял второй конец, тело соскользнуло с крышки и с громким плеском исчезло за бортом.

— Бедный старина Голландец! — пробормотал кто-то позади меня. Думаю, то же самое чувствовал и каждый из нас.

Вторым на крышку люка уложили Джекобса; когда и он исчез в морской пучине, настал черед Джока. Когда его поднимали, многие в толпе не сдержали дрожи. Джока любили многие — я, во всяком случае, не знал никого, кому бы он был не симпатичен, — поэтому не удивительно, что мне вдруг сделалось не по себе. Но вот второй помощник в последний раз наклонил крышку, и из толпы моряков донесся нестройных хор хриплых голосов:

— Прощай, Джок! Прощай, дружище!

В следующий момент буквально все, кто был на палубе, бросились к борту, чтобы в последний раз взглянуть на тело. Даже второй помощник поддался этому всеобщему желанию и перегнулся через планшир. Я стоял на кормовом битенге рядом с Тэмми и Пламмером (он, правда, держался немного позади), и мне было хорошо видно, как зашитое в парусину тело нашего товарища коснулось воды и начало погружаться в глубину. Буквально через пару секунд я различал уже только размытое светлое пятно савана, которое на глазах уменьшалось, становясь все более расплывчатым. Внезапно оно исчезло совсем, как мне показалось — слишком внезапно, чтобы это могло произойти естественным путем.

— Все! — произнесли сразу несколько голосов, и наша вахта медленно побрела в кубрик, а двое матросов из дежурной смены стали прилаживать люк на место.

В этот момент Тэмми подтолкнул меня локтем.

— Смотри, Джессоп, что это? — прошептал он.

— Где? — спросил я.

— Вон там. Какая то странная тень… — сказал юнга. — Смотри же!

И тут я понял, что он имел в виду. Казалось, со дна океана поднимается к поверхности что-то большое и темное; с каждый минутой оно становилось все различимее, и происходило это в том самом месте — так, во всяком случае, я тогда решил, — где исчез в воде Джок.

— Погляди! — снова сказал Тэмми. — Оно становится больше!

Он был сильно взволнован, и его чувства передались и мне.

Перегнувшись через фальшборт, я еще раз взглянул вниз. Неизвестный предмет еще больше приблизился и начал приобретать вполне определенную форму. Вскоре я понял, что он мне напоминает, и почувствовал, как по моей спине пробежал холодок ужаса.

— Он похож на тень корабля, — сказал рядом со мной Тэмми.

Но я уже и сам это видел. Из неведомых глубин океана прямо у нас под килем поднималась к поверхности тень огромного корабля.

Пламмер, который еще не ушел, услышал последние слова юнги и обернулся.

— О чем это ты? — спросил он.

— Вот об этом, — ответил Тэмми и указал вниз.

Теперь уже я поддал его локтем под ребра, но было поздно. Пламмер увидел странную тень, но, как ни странно, ничего не понял.

— Ну и что? — сказал Пламмер. — Это же просто тень нашего корабля, — сказал он.

Тэмми, вняв моему недвусмысленному предупреждению, не стал возражать, но когда Пламмер вслед за остальными ушел в кубрик, я велел юнге никому не рассказывать о том, что мы только что видели.

— Мы должны вести себя чертовски осторожно. Или ты забыл, что сказал капитан?

— Помню, — ответил Тэмми с виноватым видом. — Я просто не подумал. В следующий раз буду молчать как рыба.

Оглянувшись по сторонам, я заметил второго помощника, который все еще стоял у борта, глядя в воду. Шагнув к нему, я заговорил:

— Как вы думаете, сэр, что это такое?

— Бог его знает, — ответил он, предварительно убедившись, что, кроме нас с Тэмми, поблизости нет никого из команды. Потом повернулся и стал подниматься на ют, но на верхней ступеньке трапа снова остановился. — Закройте-ка пока лацпорт. И помни, Джессоп — никому ни слова!

— Есть, сэр, — ответил я.

— Тебя, парень, это тоже касается, — добавил второй помощник и ушел по юту дальше на корму.

Тэмми и я как раз закончили заделывать проход, когда второй помощник вернулся. Он привел с собой капитана.

— Прямо под лацпортом, сэр, — негромко сказал второй помощник и показал за борт.

Капитан некоторое время всматривался в воду за бортом, потом я услышал, как он сказал:

— Я ничего не вижу.

Второй помощник еще больше перегнулся через борт и всмотрелся в воду. Я сделал то же самое, но ничего не увидел: таинственная тень, чем бы она ни была, пропала.

— Она исчезла, сэр, — сказал Тьюлипсон. — Когда я пошел за вами, она была, а теперь ее нет.

Минуту спустя я закончил заделывать лацпорт и отправился на бак, но второй помощник остановил меня.

— Расскажи капитану, что ты видел в море, — сказал он, когда я подошел.

— Не могу сказать точно, сэр, — ответил я, — но мне показалось, это что-то вроде огромного корабля, который поднимался со дна к поверхности воды. Сначала он был похож на тень, но потом…

— Вот видите, сэр, — заметил второй помощник, поворачиваясь к капитану. — Именно так я вам и говорил.

Капитан, прищурясь, пристально разглядывал меня.

— Ты уверен? — спросил он наконец.

— Да, сэр, — ответил я. — Мне не показалось, Тэмми видел то же самое.

Я долго ждал, пока капитан или второй помощник что-нибудь скажут, но они молчали. Наконец они повернулись, чтобы подняться на ют.

Второй помощник что-то сказал капитану, но тот только покачал головой.

— Мне можно идти, сэр? — спросил я.

— Да, ты свободен, — откликнулся второй помощник через плечо, но капитан вдруг остановился и вернулся на несколько шагов назад.

— Помни, ни слова об этом в кубрике! — сказал он строго.

— Я помню, сэр, — ответил я, и капитан снова направился к трапу, а я поспешил в кубрик чтобы чем-нибудь перекусить.

— Твоя доля в котелке, — сказал мне Том, когда я шагнул через комингс. — А лимонный напиток — в кружке.

— Спасибо, — сказал я, устраиваясь на рундучке.

Я был слишком поглощен собственными мыслями, чтобы обращать внимание, о чем говорили остальные. Зрелище таинственного корабля, поднимавшегося из темной бездны, очень сильно на меня подействовало. Я был уверен, что не вообразил его себе. Этот корабль был реален: ведь кроме меня его видели двое, нет — трое, ибо Пламмер тоже его заметил, хотя и не разобрался, что к чему. Вполне понятно, что я долго размышлял об этом призрачном судне, однако мысли мои двигались словно по замкнутому кругу. У меня не было никакого объяснения увиденному. Потом я вдруг вспомнил о неясных фигурах, которые мельком видел наверху, и мое воображение заработало на полную катушку. В самом деле, совпадение получалось весьма знаменательное. Понимаете, первая тварь, которую я увидел, явилась на борт из моря, и туда же вернулась. А сегодня я увидел в море тень корабля — корабль-призрак, как я начал его называть. (Название, кстати, показалось мне весьма удачным, хотя — Бог свидетель — век бы не видеть такие корабли и даже не знать о них!) Темные, безмолвные тени наверху — и темная, грозная тень под нами. Одно просто должно было быть как-то связано с другим, но я не знал — как. Я так глубоко задумался над этим, что непроизвольно задал мучивший меня вопрос вслух:

— Быть может, это его команда?..

— Что-что? — переспросил Джаскетт, сидевший на своем рундучке рядом.

Я постарался взять себя в руки и напустил на себя самый безмятежный вид, на какой только был способен.

— Разве я что-то сказал? — спросил я небрежно.

— Ага, приятель, — кивнул Джаскетт, с любопытством меня разглядывая. — Что-то насчет команды…

— Должно быть, мне просто что-то приснилось, — ответил я, вставая и отодвигая котелок.

Хотелось бы мне, чтобы все это мне действительно приснилось!