Сезон охоты на невест

28

С трудом выпроводив госпожу Турусу из дома я вспомнила, почему не любила светские мероприятия. Потому что любой сбор для выхода в свет превращался в ужасную суету.

Я грела щипцы, чтобы накрутить локоны. Пока они грелись, пыталась наложить макияж. Совершенно волшебным образом половина нужных кисточек и баночек с косметикой исчезла со своего привычного места. Как будто у них отрасли маленькие такие ножки и лежащие многие месяцы на своем месте предметы дали стрекоча. Из вредности, и чтобы додать хозяйке адреналина.

Ну а иначе как объяснить, что тушь обнаружилась в стираном белье, пудра – на полке со специями, а пилочка оказалась воткнута в раму зеркала? Причем я бегала и возмущалась, обвиняя в происходящем домовых духов, ретроградные звезды и фазу луны, а аристель смотрела на меня так… ну, скептично так, но по-женски понимающе.

– Я их туда не совала! – отрезала я категорически, на что птичка покатилась со смеху.

В этот момент я поняла, что щипцы нагрелись настолько, что смогут завить кочергу, не то что мои волосы. Побежала остужать, не придумала ничего лучше, чем сунуть их в кадку с холодной водой. Железо зашипело, вода мгновенно превратилась в пар, заодно умыв меня и весь мой макияж.

– Да что ж такое-то! – воскликнула я, раздраженно утопив щипцы в кадке. Все равно воду менять.

Аристель спланировала мне на плечо и потерлась о щеку. Я вздохнула и, взяв со стола плюшку, села на табуретку. К середине третьей булочки, которую я не ела, потому что нельзя есть перед тем как собираешься стиснуться в корсет, а просто крошила, я вроде бы подуспокоилась.

– Ладно, я справилась с пекарней, с балом что ли не справлюсь? – спросила я в воздух.

Птичка согласно чирикнула, и мы начали заново.

Критически осмотрев себя в зеркале пришлось признать, что времени на боевую раскраску нет, так что я просто умылась и немного подвела глаза и губы. С волосами была та же история – заново греть щипцы я не успевала, так что ограничилась несложной прической, завернув волосы в хитрый узел на затылке. Несколько драгоценных шпилек, родовой перстень, скромный кулон, чтобы декольте не казалось уж совсем пустым. Да и все.

Одеваться слишком скромно, равно как и слишком шикарно, было вредно для репутации и личной жизни. Если будешь выглядеть богато, попадешь под пристальное внимание матримониально настроенных маменек и папенек, стремящихся женить свое чадушко поудачнее. А если стану изображать бедную родственницу, тут уже активизируются искатели сговорчивых супруг. Ну, тех, кто за еду и отрез красивой ткани будут терпеть всех его фавориток и вечные выезды на охоту.

Короче, нужно было быть максимально осторожной, слиться с интерьером и, засвидетельствовав свое почтение Его Величеству, сбежать после первого же танца.

Все мероприятие по моим подсчетам должно было занять полчаса максимум! Ну и немного времени на дорогу. А потом снова пирожки и плюшки и, кто знает, может заглянет Беркант…

Воодушевившись таким планом на вечер, я втиснулась в свое самодельное платье и, покрутившись перед треснувшим ростовым зеркалом, доставшимся мне в комплекте вместе с домом, спросила у аристели:

– Ну, как?

Птичка задумчиво склонила голову набок, смотря на меня. Вся ее любопытная кладка в шерстяных носках тоже скатилась с чердака и, расположившись в моей косметичке, оценивала. Потом мои жильцы переглянулись. Клянусь, я впервые в жизни видела переглядывающиеся яйца!

А затем аристель с чириканьем в духе «Тут кое-чего не хватает», выдернула у себя перо и уронила мне на ладони. Это было длинное, красивое хвостовое перо, переливающееся от золотого до рыжего цветов. Широкое, гладкое, с очень необычной раскраской на конце, словно увенчанное капелькой огонька.

– Ты что! – ахунала я. – Зачем?

Птичка картинно закатила глаза, а затем указала крылом на мою прическу.

– Думаешь? – неуверенно спросила я, приложив перо к волосам.

«Уверена!» – чирикнула аристель.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я птичку, закрепив перо в прическе. – На верхней полке, кстати, еще палка колбасы спрятана.

Мать семейства радостно подпрыгнула, смешно перебрав лапками в воздухе и замахала крылышками так, типа «кыш-кыш отсюда, иди на свой бал».

Поводы задержаться кончились, пришлось смириться с неизбежным – пора тащиться на бал.

На улице было уже темновато, а в нашем углу, спасибо бесноватым сыновьям мясника, выбитые фонари создавали прекрасную интимную темень. Мысленно пообещав себе, что угощу сорванцов чем-нибудь вкусненьким, если удастся просочиться незамеченной, я отправилась во дворец!

Беркант

– Саботаж! – возмущался Август, недовольно смотря на меня.

– Ничего подобного, – возразил я. – Я, между прочим, работал в поте лица.

– Садовником? – продолжал бухтеть король.

– Ага, пропалывал сорняки в твое дворце, – огрызнулся в ответ.

Замечание, конечно, было справедливым. На торжественный бал, созванный только чтобы подобрать мне соответствующую статусу жену, я явился в пыльном камзоле и нечищеных сапогах. И теперь стоял рядом с троном Его Величества, ловя на себе недовольные взгляды матушек нафуфыренных девиц на выданье. Часть из них еще толпилась по ту сторону парадных дверей, ожидая, когда из пригласит горластый распорядитель.

– Как теперь мне тебя нахваливать вот? – вздохнул Август. – Ладно работу не приволок в бальный зал.

– Хочешь – схожу переоденусь? – миролюбиво предложил я.

– Ага, сейчас. Знаю я тебя – явишься под конец, когда все уже разойдутся.

– Но явлюсь же.

– Нет уж, страдай теперь неумытый.

– Жестокий ты король, Август, – трагично вздохнул.

В этот момент распорядитель в очередной раз стукнул церемониальным посохом об пол и объявил:

– Графиня Саяра Роттор!