Ключи от Бездны

- В Слизь, - брякнул выпавший было из информационного поля Чумп, колюче блестя глубоко посаженными глазками.

- Что? - вздрогнул Габриил.

- Что? - озадачился Хастред. Вот пойми его, то скрытный-скрытный, а то сам на рожон с разбегу ломится!

- Что? - огрызнулся Чумп. - В Слизь они свое золото ныкают. Ты сам мне рассказывал. В большую такую, как в живую сокровищницу.

- Ооо, хм! - кнез озадаченно огладил бородку. - Что же, в Слизи золото преумножается?

- Видимо, да, прирастает, как жемчуг в раковине, - пояснил Чумп, кося на Хастреда лукавым глазом. - Хотелось бы проверить, да где ж тут Слизь отыщешь.

- И то верно, - судя по тому, что кнез и глазом не моргнул, доподлинной честности и открытости в его планах не содержалось. - Что ж, прошу со мною в терем, хочу кое-что вам показать и обсудить дальнейшее наше сотрудничество. Идете, сэр рыцарь?

Напукон мялся на заднем плане, не решаясь ни удалиться, ни принять участие в беседе. Рукой своей отбитой он потрясал в воздухе, локтями пытался затыкать наиболее компрометирующие дыры в рубахе, в сторону отложенной кольчуги косился с неуверенностью. Странное поведение для следующего путем Меча, отметил Хастред. Для рубаки лихость и задиристость — самые непременные качества. Можно, наверное, списать на его молодость и строгую иерархию при дворе местного тиуна, при которой всякие попытки лезть выше, чем тебе положено штатным расписанием, сурово купируются.

- Умыться, я полагаю, следует, - промямлил рыцарь жалобно.

- Так поторопитесь, и товарища своего пришпорьте. Он нам сейчас понадобится для одного скромного, но критически важного перформанса.

Услышь это Альций, ему бы поди хватило, чтобы подорвать очередную экономику.

Рыцарь подобрал свою кольчугу, предательски шелестящую кольцами, и припустился бегом к колодцу. Кнез снисходительно покачал головой ему вослед, очевидно хотел ляпнуть что-то такое фамильярно-неполиткорректное, но подумал и не стал. В самом деле, гости может и симпатичные, но еще ничем не заслужили доверия.

- Вы тоже устремитесь за водными процедурами? - поинтересовался он нейтрально.

- Я пас, - кратко ответил Чумп. - Я предпочитаю не пачкаться.

- А я, если не побрезгуете неумытой рожей за столом, после наверстаю.

- О, верьте или нет, а я к неумытым рожам терпим до удивительного, - кнез сделал приглашающий жест рукой и сам двинулся вперед, к парадной двери терема, указывая дорогу. - Пойдемте. На стол как раз собирают. Как насчет кружечки сбитня с утра пораньше?

- Если только не очень крепкого, - кокетливо вызвался Хастред, хотя про себя подумал, что знакомство с Черным Пудингом можно и абсентом отметить. Но в лучших домах так почему-то заведено — отказываться от самого очевидного, а если брать, то маленькими кусочками, зачем-то вынуждая хозяев вас уламывать. - Утро ж раннее на дворе, не хотелось бы к полудню уже быть в салазки.

Соврал, собака сутулая, быть в салазки к полудню у него давно уже было заветной мечтой, да все никак храбрости не хватало ее воплотить. Может быть, удалось бы после того, как будут завершены все дела — но ведь не зря же сказано, что мол не откладывай на завтра то, что можешь выпить сегодня, а то ведь выпьют все равно, а ты будешь ходить как дурак грустный и трезвый.

Кнез удивленно на него оглянулся.

- Сбитень же. Он не совсем чтобы... то есть вообще не хмельной.

- Нуууу... - протянул Хастред разочарованно, спохватился и поправился с несколько ненатуральным пониманием. - То есть ну дааааа...

- Тяжко живется? - смекнул бдительный кнез.

- Много душевного огня уходит на созидание.

А вот теперь не соврал, вам это любой подтвердит, кто пытался выразить беспредельно объемный проблеск вдохновения косными словесами, словно складывая мозаику из тысяч фрагментов, каждый из которых невзрачен сам по себе; и только если собрать их все до последнего правильно, возникает синергия, сверхъестественный эффект, делающий общий результат куда больше, чем дала бы простая сумма слагаемых.

- Он литератор всем назло — назло жене, державе, теще*, - наябедничал Чумп. - Но если уж на то пошло, я бы тоже в этот сбитень добавил какого-нибудь бальзамчика.

* Стихи Михаила Кочеткова

Габриил негромко хмыкнул под нос и развел руками.

- Не в моих правилах отказывать гостям, особенно в таких мелочах. Распоряжусь.

Хастред под впечатлением от такой сговорчивости задумал было испросить еще и танец семи покрывал от какой-нибудь приятной пастушки, чтоб и глаза не простаивали, пока баки заполняются, но Чумп поднес ему под нос предупредительную дулю.

- Делу время, потехе час, - сурово скрипнул ущельник.

- Теперь и не пить прикажешь?

- Это зависит от того, какое нам любезный хозяин дело придумал. Случаются такие дела, что на заправке сбитнем их не осилить.

- Ну, по сути, дело-то у меня более к тем двоим, - сообщил кнез через плечо. - Но, сколь прозреваю вашу любознательную литераторскую природу, вы тоже заинтересуетесь.

- А посмотрим, - посулил Чумп многозначительно. - Опыт, сын ошибок трудных, уже давно донес до нас идею, что интересное проще выдумать, нежели выведать. И красивее получается, и подогнать неудобное можно, чтоб как влитое выглядело, и всяких грудастых девах вписать, как любит мой коллега, называя это фансервисом.

Кнез бы мог и понять, вон он каких широких взглядов, подумал Хастред вовсе не сконфуженно. Слизь-то уже завел, не иначе как мыслит в правильном направлении.

За дверьми терема оказалась передняя, где под стеночкой уныло торчал парнишка при оружии — не то страж, не то порученец. Хозяину он немедля отдал честь, но кнез его проигнорировал, свернул в один из дверных проемов и враз вышел к длинному столу из тщательно ошкуренных досок, на который как раз стаскивали горшки и блюда несколько баб, к огорчению Хастреда привлекательностью, как он ее себе понимал, не блещущие — хмурые массивные тетки, а не то даже бабки.

Габриил словно считал разочарование гостя, хотя даже не поворачивался к нему.

- Супруга настаивает, чтоб никаких отвлекающих... - пояснил он мягко, с оттенком извинения, и поймал одну из баб под локоток. - Будь любезна, визитерам нашим, витязям столь доблестным, что им и распорядок дня не указ, изволится совершить возлияние...

- Чегось? - переспросила бабища растерянно, лупая глазами с таким старанием, что повязанный на голову платок заходил ходуном.

- Выпить принеси гостям, дура! - гаркнул кнез тоном внезапно ледяным и твердым, как корка снежного наста вокруг Цитадели.

- Та не извольте гневаться, батюшка! - мгновенно расцвела дама и, шмурыгая лаптями по толстым доскам пола, устремилась в малозаметную заднюю дверцу.

- Да-с, не Гавропа у нас тут, - признал кнез самокритично.

- И слава богам! - воскликнул Хастред совершенно искренне. - Там случаются вовсе худшие подавальщики — сразу и в бороде, и в юбке, и чуть перепутаешь, назвав его человеком или к примеру девкой, как сразу рыдать начинает, и все вокруг прекращают жрать и начинают его утешать, а тебя поносить за бесчувственность.

- А если он еще на морду темен, то как бы самого ему прислуживать не заставили, - добавил Чумп со знанием дела. - Ибо иное есть посягание на его священные культурные традиции. Мол, ни единый темнолицый в жизни не запятнал рук работою, да как вы вообще смеете от него несусветного требовать.

- Экие страсти! - проникся кнез охотно. - Значит, не зря мы в пользу Уссуры выбор сделали, а Боковину, к гавропейским стандартам клонящуюся, отринули. Надо, конечно, присмотреться еще к этим их тиунам, но то уже хорошо, что не грозит с дупосменами ручкаться. За это, раз уж речь зашла, я и сам несмотря на ранний час подыму чарку! Прошу же к столу, не будем мешкать.

Сам он, естественно, занял место во главе стола, на помосте и весьма высоком стуле, не так чтоб настоящем троне, но над всеми сильно возносящимся. Гоблины, не сговариваясь, уселись на лавки по обе стороны, лицом друг к другу и к кнезу так близко, как только вышло, поскольку именно там ожидались самые деликатесы.

Деликатесов, вообще говоря, не нашлось, ананасами и рябчиками поутру не баловался даже кнез, зато нашлась широкая номенклатура местных блюд, не оставивших гоблинов равнодушными. Чумп налег на рульку, отменно понимая, что набьется ею сразу под завязку, и сочтя это за наиболее практичный выбор. Хастред по той же самой причине решил не торопиться и всего успеть попробовать, так что тягал то горячий дырчатый блин, то местный отварной пирожок-вареник, удивляющий богатым разнообразием начинки, от грибов до печенки; когда одна из завороженных его жрательной энергией бабулек налила ему в глубокую чашу чего-то пузырящегося с густым овощным месивом, свел знакомство с окрошкой (посчитал ее баловством, но это слово в его лексиконе считалось одобрительным, так что не погнушался выхлебать три плошки); воздал должное предусмотрительно нарезанному копченому салу с солидной мясной окраиной и свежим, только из печи ржаным хлебом; поковырялся в зубах занятными лепешками из мясного фарша, чьего названия так и не запомнил; и все это успел прежде, чем восхищенный кнез успел одолеть тарелочку салата, посланная за выпивкой баба вернулась с двумя увесистыми бутылями под мышками, а со стороны входа появились мнущиеся и внушительно мокрые посланцы тиуна.

- Прошу, прошу, как раз ко времени подтянулись! - окликнул их кнез с добродушием истинного альтруиста, которое Хастред охотно принял бы за неподдельное, кабы не помнил про озерцо чистой пакости, откормленное брошенными ему человеками, всего-то в нескольких саженях по вертикали вниз. Другому бы это отбило аппетит, но у настоящего гоблина аппетит от отношения к хозяину не зависит. И вообще зависит мало от чего, в том числе от заполненности желудка — пока на столе есть что-то, что можно ухомячить или хотя бы красиво надгрызть, дети Занги будут сидеть за столом насмерть.

Пока новоприбывшие рассаживались — рыцарь рядом с Чумпом, маг в сырых после экстренной стирки штанах напротив него рядом с Хастредом — выдали и пресловутый сбитень, горячий, терпкий и удручающе безградусный. Зато и бутыли поставили на стол, так что книжник, наскоро выглотав кружку, вновь ее наполнил из ближайшей емкости. Сильный медовый аромат и приятно прошедшая по горлу теплота навеяла блаженные воспоминания о беспроблемной Скуднотавии, где тоже подавали медовуху. Следом подали миски с густым и горячим гороховым месивом — не то суп, не то каша — и как хороший гость Хастред в свою закопался со всем доступным энтузиазмом. Напукон со свойственным ему послушанием также принялся ворочать ложкой, слегка морщась над отбитыми пальцами, а Альций, ни жив ни мертв, только и мог что копаться в миске. Хоть желудок его и издавал болезненные трели, таможня на уровне горла в полном составе убыла в отпуск и товары пропускать не велела.

Кнез тоже колупнул кашу пару раз, отодвинул миску и, откинувшись на спинку кресла, сплел на груди длинные холеные пальцы.

- Продолжайте, прошу вас, - предложил он гостеприимно. - Расскажу вам пока, что у нас прояснилось за ночь. Побывали мои разведчики на месте вашей стычки с разбойниками. Тела уже успели прибрать, но в целом картина сомнений не оставляет. Конечно, непорядок, что творится такое, но уж и меня поймите... война идет, с меня то людей на укрепление позиций спрашивают, то провиантовое снабжение, то оружие справить, поставить в должном количестве, ремонт наладить. Насилу хватает людей, чтоб в собственном-то дому безопасность обустроить, от каждого щелчка не шарахаться.