Сказки Пьяных Кварталов

2. Никки! или Это бывает и с лучшими…

Итак, как вы уже поняли, я не всегда бываю предельно откровенным. Не только по жизни — но и в качестве рассказчика. Увы, это вынужденная мера. Не люблю раньше времени выдавать все детали своих замыслов — это что-то вроде моего личного суеверия. Поэтому я буду регулярно недоговаривать, вводить вас в заблуждение, а порой и открыто лгать.

Так что если вы не готовы к такому поведению главного героя повествования — да и какой я в общем-то герой? — то вам лучше прямо сейчас закрыть эту книгу. Убрать на полку, закопать или даже сжечь. И навсегда забыть о том, что вы держали её в руках.

Но если всё в порядке — вы не обижены и готовы продолжить чтение, — то усаживайтесь поудобнее. История будет длинной.

С утра я проснулся с головной болью. Мне бы очень хотелось сказать, что всему причиной бессонная ночь и выпивка. Мол все мы — дельцы — такие, и каждое успешное предприятие отмечаем грандиозным праздником с песнями, танцами и мордобоем. Всё, как в лучших книжках а-ля пират.

Но, увы, жизнь гораздо прозаичнее…

Вернувшись с очередного дела, мы не только не закатываем всеобщую пьянку — но и вовсе стараемся забиться по углам и сидеть там тихо как мыши. Пока шумиха не уляжется — а заслуженные деньги игриво не зашуршат в карманах. Но, опять же, тихо — чтобы их шуршания никакое лишнее ушко не услышало.

Так было и вчера. Прибыв в условленное место, мы разошлись. Я отправился в Убежище и без сил рухнул в кровать. Проспав к ряду часов двенадцать, не меньше. А проснулся, как я уже говорил, с чувством, будто у меня в мозгу с десяток колоколов устроили файтинг.

Если для объяснения моей головной боли простого пересыпа вам недостаточно, то прибавьте сюда те несколько звонких ударов, которыми наградили меня люди Майгода. А ещё мою природную чуйку к любым переменам погоды. Получите невесёлый коктейль из самых ярких ощущений.

Я обречённо глянул в окно, откуда потоком струился солнечный свет. Да, видно, ливень к вечеру ожидается нешуточный…

Как бы мне ни хотелось зарыться обратно в одеяло и блаженно проспать ещё пару деньков, было нельзя. Об этом услужливо напомнили наручные часы, чей будильник был взведён как раз на это время. Ещё одна ложка дёгтя… Когда же я уже поперхнусь?

В текущем деле я являюсь мозговым центром — а значит вся ответственность за выполнение ложится на меня. И пока все остальные могут довольно посапывать в своих уютных норках, именно мне необходимо явиться к месту встречи с добытым артефактом. И получить обещанное вознаграждение, конечно.

На сборы много времени не ушло. С моим лицом вчера "поколдовали" знатно, но знаний Роба во врачевательстве вполне хватило, чтобы поставить нос на место и из всех заметных увечий к утру оставить лишь аккуратный синяк под левым глазом. Всё-таки хорошо иметь в команде стихийного мага, что по совместительству ещё и лекарь неплохой.

Вялость смыли струйки прохладного душа. А завершил моё восстановление бокал крепкого кофе.

Кстати говоря, Убежищем я называю небольшую съёмную квартирку, что ютилась в глубине одного из самых отвязных районов города. А где ещё подобная мне личность могла бы обитать?

Каждому уважающему себя дельцу необходимо личное пространство. Угол, где можно отдохнуть от работы, пофилософствовать о судьбах мира — или просто скрыться от погони, если таковая вдруг представилась.

Всего подобных жилищ в Эстериоле у меня три — но именно это я считаю самым лучшим. И всё благодаря небольшой кофеварке, подаренной Диди после одного из удачных дел. Где именно она добыла данный агрегат — история умалчивает. Но кофе в нём получается отменный! Вот и сейчас напиток пришёлся весьма кстати.

Когда я вышел на улицу, было уже без четверти час. Вопреки собственным убеждениям, я опаздывал, но это не должно было вызвать проблем. Михон — мужик терпеливый, не станет ворчать. Да и захваченный мною презент стоит того, чтобы потратить лишнюю минуту.

Роскошное ателье красовалось прямо по центру Винтажной улицы, заставляя пешеходные дорожки лениво огибать себя по сторонам. Сама улица была названа скорее из-за своей затхлости и ветхости, нежели ввиду каких-то высококультурных соображений. По сути, здание Михона выглядело здесь единственным пристойным местом, покуда хватало глаз.

Но это не мешало ателье пользоваться особой популярность, причём не столько у местного сброда — у этих-то откуда деньги на столь дорогой пошив? — сколько у самых знатных слоёв эстериольского общества. Да-да, я о тех самых "кошельках", что буквально вчера гарцевали на приёме. Они с охотой посещали этот неблагополучный район, лишь бы облюбовать себе костюм, достойный "их высокой персоны".

Такого шикарного тряпья, как тут, больше нигде в городе было не сыскать. Ни в одной мастерской. Собственно, мой вчерашний смокинг тоже был родом отсюда. Конечно, не сшит на заказ, но представлен на витрине как образец идеального вечернего гардероба.

В общем заведение пользовалось немалым спросом. И что самое главное — по итогу все оказывались в выигрыше. Гильдийцы получали свои прекрасные наряды, Михон — постоянный поток клиентов. А мы… хм, как вы думаете, где мы берём наводки на особо крупные дела?

Если я являюсь мозгом операций, то мой добрый друг-закройщик — это связующее звено между воровским миром Эстериола и теми, кто готов хорошо платить за столь важные услуги. Как я уже сказал, все в выигрыше.

Завидев мою видавшую виды куртку, не позволявшую отличить меня от сотен других босяков, что за день проходят здесь толпами, коренастый охранник тут же махнул мне ладонью вбок. Через служебный вход. Всё верно. Негоже всякому отрепью забредать даже на порог столь приличного заведения.

Отрепьем я не был — и всё же знал правила игры. Если кто-то из знатных особ увидит меня в стенах ателье, возникнет множество щекотливых вопросов. Не ко мне — но к Михону. А зазря лишаться столь важного подельника было бы не очень умно.

Охраны у мастерской имелось в избытке. Только у чёрного входа стояли двое. Чего уж говорить о десятке парней, без устали дежуривших внутри. Будто драгоценным тряпкам кто-то может приделать ноги. Хотя — чего греха таить? — я бы мог. Да и вообще райончик здесь неспокойный…

И вот, лишь миновав три досмотра на предмет наличия огнестрела или чего ещё запрещённого, мне наконец довелось попасть в кабинет виновника торжества. Вместительные апартаменты с парой разноцветных витражей во всю стену располагались на втором этаже, подальше от глаз достопочтимой публики.

— Ты же знаешь, оружие у меня не в чести, — недовольно буркнул я, прикрыв за собой дверь.

— Безопасность, мой друг. Безопасность, — Михон наставительно показал указательный палец, а после откинулся на спинку, — Ты припозднился. Надеюсь, принёс?

— Вот, — я положил перед ним заветную шкатулку и, рухнув в свободное кресло, водрузил ноги на стол. Впрочем хозяин ателье, привыкший к моим вольностям, не повёл и бровью.

— Прекрасно! — воскликнул он, принимая в руки артефакт, — Я в тебе нисколько не сомневался!

— Ещё бы! — довольная ухмылка — куда уж без неё? — Оговорённая цена — двести тысяч септинов. Это уже за вычетом твоей доли. Деньги сразу.

— Конечно, мой друг, конечно. Но минуту ожидания. Я ведь должен убедиться в подлинности предмета.

Он ловко нацепил на глаз широкий окуляр. А затем поднёс к шкатулке ещё один.

— О, ты ещё и в ювелиры заделался? — приметил я.

— Хороший человек должен быть хорош во всём, — бросил Михон, не отрываясь от своего занятия.

— И много времени это займёт?

— Столько, сколько потребуется.

Я недовольно вздохнул. Впрочем, сердиться мне было не на что.

В нашей многолетней дружбе с хозяином ателье бывало всякое. А в порыве злости я даже мог бы описать его как жирного лысого хряка, что ввиду недостатка зубов плюётся при каждом слове — ведь это моя история, а значит, мне решать, — но то была бы чистая ложь.

На самом деле Михон был приятным худощавым стариканом с аккуратной острой бородкой и ростом на голову ниже меня. А что касательно наших отношений… мы знали друг друга, действительно, очень давно. И он был мне не просто подельником. В некотором роде он был мне почти как отец.

Так что я вполне мог простить ему несколько лишних минут ожидания — так же, как и он мне.

И вот, после долгой возни с артефактом, Михон наконец отложил его в сторонку и задумчиво постучал пальцами по столешнице.

— Никки…

— Генри, — тут же поправил я, озадаченно глянув на него.

Не удивляйтесь. Да, я говорил, что моя фамилия самая настоящая. Так и есть. А вот насчёт имени я умолчал…

Разве может уважающий себя делец обходиться без псевдонима? Моё реальное имя известно немногим — буквально паре людей во всём Эстериоле, включая Михона. Теперь, кстати, и вам — так что радуйтесь. И дело тут даже не в угрозе сразу оказаться где-нибудь в базах данных Клана — хотя это тоже не самая радужная перспектива.

Но основная причина в звучании. Вы только вслушайтесь: Николас Ловак… Белиберда какая-то, разве нет? А уменьшительное Никки — коим меня, к слову, всё детство прозывали, — больше вообще для пёсика подходит. Но уж никак не для гениального вора.

Так что представьте себе моё возмущение, когда мой приятель обратился ко мне именно так. Нет, он всё-таки лысый беззубый боров — и точка!

— Ладно… Генри, — хозяин ателье угрюмо вздохнул, глядя мне в глаза, — Скажи, Генри, что ты тут устроил?

Для меня настало время и в самом деле напрячься. Узнаю этот взгляд. Эту встревоженную мину… В последний раз он выглядел так, когда узнал, что Клан собирается устроить у него обыск… а то была лишь безобидная шутка вашего покорного слуги.

Сейчас дело, пожалуй, обстояло ещё серьёзнее.

— Что-то не так? — нахмурился я.

— Генри… — Михон покачал головой, — Признайся честно, что ты сделал?.. Ты взламывал шкатулку?

Я сразу опешил.

— Да нужна она мне больно!

Нет, не удивляйтесь. Я, конечно, хотел опробовать свои силы на Звезде Аскольна. И да, я говорил, что временами буду недоговаривать — но сейчас я предельно честен. Не трогал я этот артефакт. Слишком устал вчера, чтобы тратить силы на подобные глупости. Да и дело для меня всегда важнее личных прихотей.

— Определённо, нет, — добавил я для убедительности.

— Генри… — в словах старика послышалась мольба, — Нас же убьют!

— Да объясни ты, что не так со шкатулкой?

— Всё не так, — он сунул её мне в руки, — На вот, полюбуйся.

Я посмотрел. И… ох… лучше бы мне это развидеть.

Мне не требовались специальные окуляры, чтобы увидеть суть магического артефакта. Нити заклятий разматывались передо мной и так, погружая в суть — в самую сердцевину его тайной мощи…

Вот только у этого предмета никакой сердцевины не было.

Нет, магия имелась — поверхностное напыление, чисто для отвода глаз. Но его было явно недостаточно для обеспечения тех свойств, что присущи Звезде Аскольна. По сути, в моих руках находилась обычная деревяшка. Умелая реплика — не больше.

И почему я сразу этого не заметил? Слишком был занят собственным триумфом…