Осьминоги, каракатицы, адские вампиры. 500 миллионов лет истории головоногих моллюсков

Окаменелости в истории: от лагерштеттов до камней бизонов

С древних времен люди находили окаменелости раковинных головоногих по всему миру, но окаменелые остатки мягкотелых животных обнаруживались гораздо реже. Для их формирования нужны особые условия{17}, в результате которых образуются так называемые лагерштетты (от немецкого «место для хранения») — пласты горных пород, в которых замечательно сохранились ископаемые существа. (Лагер, который мы пьем, называется так от слова Lagerbier — «пиво, дозревающее при хранении».) Десятки лагерштеттов были обнаружены в разных странах, они относятся к разным геологическим эпохам, в них сохранилось все — от крыльев стрекозы в Германии до все еще вызывающих споры окаменелостей нектокарисов в Канаде. Ливанские лагерштетты мелового периода особенно щедры на ископаемых колеоидов.

Геродот писал о них в 450 г. до н. э., а епископ Палестинский, живший в IV в., считал окаменелости свидетельствами Всемирного потопа. Спустя много веков королю Людовику IX, побывавшему в Ливане, подарили камень в форме «морской рыбы», а еще через несколько веков ученые начали публиковать работы об этих замечательных породах, в которых осьминоги с различимыми присосками лежат бок о бок с прекрасно сохранившимися рыбами.

В первые десятилетия независимости Ливана люди, жившие неподалеку от карьеров, содержавших окаменелости, не слишком ими интересовались. «Это каменистая местность, ее нельзя возделывать, поэтому они просто помогали иностранцам за символическую плату», — говорит Рой Нохра, хозяин музея окаменелостей «Экспо-Хакель». «Многие окаменелости, которые вы видите в европейских музеях, были вывезены отсюда практически даром»[145].

В 1970-е гг. отец Нохры, Ризкалла, который был тогда еще подростком, увлекался сбором окаменелостей и мечтал построить для них музей. Гражданская война разразилась в 1975 г. и затянулась на 15 лет, но Ризкалла продолжал собирать свою коллекцию. Он даже начал ремонтировать маленький старый домик, чтобы создать там музей. В 1991 г. Ливанский парламент издал закон об амнистии, и боевые отряды были распущены; в том же году Ризкалла Нохра открыл «Экспо-Хакель» в городке Хакель, на полпути между Бейрутом и Триполи[146]. «Музей совсем маленький, но с учетом всего происходившего в то время это большой шаг», — говорит Нохра.

С тех пор как я узнала об этом музее, я внесла Хакель в список мест, в которых мечтала непременно когда-нибудь побывать. Интересно, дожил ли до наших дней кто-нибудь в этом городе, кто помнит приезд Жана Роже? Надеюсь, он отнесся к местному населению лучше, чем многие другие собиратели окаменелостей и ученые на протяжении всей истории. К сожалению, часть аммоноидов, найденных в Северной Америке, как и огромное число других окаменелостей, были присвоены без какой-либо компенсации их законным владельцам.

Рис. 5.7. Удивительные окаменелости колеоидов из отложений мелового периода в Хакеле, Ливан

Roy Nohra, Expo Hakel

Рис. 5.8. Черноногие и другие индейские племена Великих Равнин собирали ископаемые аммоноиды, подобные изображенному здесь, и называли их камнями для призыва бизонов. При выветривании отдельные камеры становятся похожи на очертания этих животных

Adrienne Mayor, Fossil Legends of the First Americans, figure 69

Черноногие и другие племена, населявшие североамериканские равнины, называли ископаемых аммоноидов камнями для призыва бизонов и верили в их способность притягивать этих ценных животных. Вначале связь аммоноидов с бизонами показалась мне загадочной, но все прояснилось, когда я увидела простой рисунок. Многочисленные прямораковинные гетероморфы, которых мы называем бакулитами, часто сохранялись в виде фрагментов, а их очертания определялись сложными контурами септ. Отдельная камера действительно напоминает силуэт бизона — особенно если вы постоянно думаете об этих животных.

Такие окаменелости использовались в связках с лекарственными травами, перьями и амулетами, приносящими удачу или выздоровление человеку, который носил их с собой: их передавали из поколения в поколение. К сожалению, многие такие семейные реликвии были украдены у пленных индейцев после битвы при Литтл-Бигхорне{18} в 1876 г.[147]

«Практика отбирать ценные находки у жителей завоеванных земель или у более слабых народов не нова, и во все времена подобный захват ценностей вызывал сильное возмущение. Всегда и везде, когда всплывают редкие и ценные палеонтологические объекты, возникают разногласия», — пишет Эдриенн Мэйор, исследовательница из Стэнфорда, которая изучает взгляды на природу окаменелостей в верованиях древних народов, предшествовавшие современной науке палеонтологии. «С крупными ископаемыми позвоночными издавна были связаны проблемы культурной идентичности и неравноправия. Та же связь проявляется и в сегодняшних спорах об окаменелостях в Северной Америке при столкновении между властями и людьми, на чьей земле находятся объекты большой научной и денежной ценности»[148].

Самый нашумевший случай — ожесточенный конфликт, возникший из-за тираннозавра, известного под именем Сью. Его скелет был обнаружен в 1992 г., а следующие пять лет прошли в юридических баталиях между владельцем земли, ученым, который раскопал скелет, племенем сиу и федеральным правительством. Как отмечает Мэйор, сильные и наделенные властью отбирали ценные ископаемые объекты у слабых, по крайней мере с тех пор, как древнегреческий город-государство Спарта (о котором вы наверняка слышали) украл скелет мамонта у древнегреческого города Тегея (о котором вы, как и я, возможно, не слышали никогда). Вот еще один пример из более близких к нам времен — в 1920-е гг. в пустыне Гоби началась гонка за окаменелостями: североамериканские палеонтологи выкапывали динозавров и отправляли их домой. Итог Мэйор описывает коротко и ясно: «Китайцы закрыли западным палеонтологам въезд на ближайшие 80 лет, до 1986 г».[149].

Рис. 5.9. Passaloteuthis — один из множества белемнитов, окаменелости которых называли «громовыми камнями» и применяли в народной медицине

Franz Anthony

Древние прямораковинные головоногие не вызывали такого ажиотажа, как кости динозавров, но они в изобилии присутствуют в горных породах в Китае, а ряды септ между камерами так напоминают многоярусные карнизы пагод, что их называют бао-та-ши — «камни-пагоды». Подобно аммоноидам в связках с амулетами американских индейцев, окаменелости головоногих в Китае применялись в лечебных целях с древних времен и до наших дней. На другой стороне Гималаев, в Индии, некоторые закрученные аммоноиды носят название шалиграм и считаются символом бога Вишну: согласно местным верованиям, они призваны приносить духовное, а не физическое исцеление[150].

Англичане, а также шотландцы и немцы тоже пытались применять окаменелости аммоноидов для лечения болезней людей и скота. Белемниты в изобилии находят и в Европе, и они тоже когда-то использовались в качестве лекарственного средства. Их называли громовыми камнями или громовыми стрелами, которые, очевидно, упали на землю, когда их метнули с Небес. Лечебные свойства можно было пробудить, замочив камни в воде или растерев в порошок. Вода с громовыми камнями должна была излечивать чуму у лошадей; порошком из громовых камней можно было дунуть человеку в глаза, чтобы снять воспаление (похоже, в этом случае «лекарство» причиняло больше вреда, чем сама болезнь)[151].

Окаменелые остатки аммоноидов в Англии называли змеиными камнями, потому что людям казалось, что они похожи на свернувшихся змей. Они были без голов, но это и неважно, в легенде всегда найдется объяснение таким мелочам, а художники всегда могли вырезать недостающие головы. В одной из легенд речь шла о реальном человеке — Хильде из Уитби, христианской святой, жившей в VII в. Она собиралась основать монастырь в Уитби, но весьма некстати оказалось, что там полно змей, так что она отсекала им головы кнутом, а тела молитвой обратила в камни. Суровая женщина! В нескольких милях к югу от Уитби, в Кейншеме, такую же легенду о превращении змей в камень рассказывают о Святой Кейне, но история Хильды более известна. Она единственная святая, чье имя встречается в научной литературе об аммоноидах, — в честь нее назван род Hildoceras.

Все это заставило меня задуматься: что, если бы больше окаменелостей называли таким же образом, как Нил Шубин, когда давал название Tiktaalik roseae знаменитому «рыбоподу», который является связующим звеном между рыбами и четвероногими животными? Выбирая для него научное название, Шубин посоветовался со старейшинами инуитов, проживающих на канадской территории, где были обнаружены окаменелости, и старейшины предложили инуитское слово для обозначения рыбы, похожей на треску. Названия динозавров тоже часто отдают дань уважения языку и культуре людей, в чьей земле были обнаружены кости животных. Один из самых известных примеров — архетипический летающий ящер, птеродактиль кецалькоатль: его название — это латинизированная версия имени ацтекского бога ветра. Есть также зуницератопс и анасазизавр, получившие свои названия в честь народов зуни и анасази. Есть даже акула сиксика, чье название позаимствовано у племени сиксика[152]. Среди головоногих множество вымерших видов (например, Choctawites choctawensis) носит имена племен американских индейцев или географических названий на их языках, но неизвестно, выбирали ли эти названия после уважительных обсуждений со старейшинами, как это сделал Шубин. Впрочем, сейчас находят и определяют все больше новых видов, поэтому, возможно, однажды к хильдоцерасу присоединятся научные названия, рекомендованные или выбранные носителями китайского или арабского языка или представителями племени черноногих.