Волчина позорный

19. Глава девятнадцатая

Через день после ограбления в сберкассу пришла красивая девушка в бирюзовой вискозной блузке и полосатых голубых брюках в обтяжку. Девушка имела короткую стрижку, которую опоясывала бирюзовая узкая лента, принесла на себе позолоченные серьги без камней в маленьких ушах и розовый шелковый шарфик, нырнувший концами в декольте. Она спросила охранника где найти заведующую кассовым отделом и, как-то ухитряясь не вилять бёдрами при тонкой талии и пухлых ягодицах, быстро пошла к окошку.

За стеклянной панелью с оконцем внизу издали бросался в глаза высокий, крашеный почти фиолетовой краской волос женщины бальзаковского возраста. Ещё в окне виднелись её коричневые роговые очки и сжатые губы без помады.

– Здравствуйте, – нежно пропела девушка. – Я мужа потеряла. Не ночевал дома вторую ночь. Милиционер он у меня. Его позавчера послали сюда. Сказали, что сберкассу ограбили. В милиции сейчас мне объяснили, что группа милицейская два дня у вас работает без отдыха, следы ищут от преступников. И спят, сказали, по часу, а потом снова ищут. Где они? Как мне его выловить? Даже не позвонил ни разу, гад такой!

Ирина Андреевна Лучко, не поднимая головы, всё же снизу вверх коротко глянула на посетительницу, которая пришла не по финансовому вопросу. И почему – то подумала, что девушка эта не жена милиционера. Чего бы он в сберкассе искал два дня? Да ещё и не один.

– Позавчера приходили трое. – Ответила она сухо.– Но были всего около часа Ничего не нашли и убежали. Чего бы ему дома не ночевать? Утром же работали, и то недолго.

– Ничего совсем не нашли? Ни одной улики? – девушка опечалилась. – Так где же он тогда, если им тут делать нечего?

Ирина Андреевна подняла голову. Фиолетовый волос свалился ей на спину.

– Ну, в милиции и спрашивайте. Может, его на какое другое преступление направили. Может, он сутками в засаде не разгибаясь сидит. А у нас никого больше не было. Не нашли же улик. Чего им снова бегать сюда? Государство вчера возместило нам украденное. У него денег много, у государства.

– Ну, я ему!!! – сердито пробормотала посетительница и неторопливо ушла.

– Эта расфуфыренная уже на Галкино, царство ей небесное, место кассиршей прибежала устраиваться? Полтора дня по радио передают, что нас ограбили, охрану и кассиров убили. Ну, шустрая. Разодетая, как на танцы вроде собралась. Очень уж у неё вид вызывающий. Не бухгалтерский. – Сразу же подлетела к окну кассирша Катя Малыгина и скороговоркой выдала эту длинную фразу. – Отшили вы её?

– Иди, не мельтеши, – строго сказала заведующая.– Что, клиентов нет? Тогда полы протри влажной тряпкой. Бывший директор уборщицу не принял. Жлоб. Может новый возьмёт в штат. Назначат же вместо убитого. Нельзя без директора. А то мы бесплатно и моем, и окна да двери красим. А это экономия что ли? Лучше бы ружья охранникам выдали, да ещё двух наняли. Здоровых, сильных. При наших хранителях-дедушках, у которых вон и без бандитов руки дрожат да ноги по полу шаркают, нас всех скоро насмерть перестреляют, раз уж началось такое…

Катя протерла пол в зале и вышла на улицу. В одиннадцать обещал прийти к ней Олежка. Жених. Так просто забежит на пять минут. Поцеловаться. Он тут рядом работает на ремонтно-механическом заводе токарем. Деталь выточит с начала дня и перекур будет у него минут на пятнадцать. Как раз хватит времени поцелуя на три. Долгих и страстных. Но до него пришел милиционер позавчерашний. В белой рубашке и бежевых льняных брюках.

– Не узнали меня? – засмеялся он. – Здравствуйте, Катя. Меня зовут Александр Павлович. Я тут кое-что забыл уточнить позавчера. Заведующая на месте?

– Ну, да, – улыбнулась Катя. – Не поймали грабителей?

– Так быстро можно только насморк поймать на сквозняке, – сказал красивый милиционер. – У вас там не дует? Я в прошлый раз видел, что все форточки открыты. Пейте чаще горячий чай. Разрешают вам?

Только Катя рот открыла, а в этот момент Олежка подбежал. Жених. Он тягучим нехорошим взглядом обмусолил Маловича и обнял Катю.

– Это к тебе гражданин? – спросил он неспокойным голосом.

– Я из милиции, – Шура показал парню удостоверение. – А ты откуда? Про ограбление знаешь?

– Конечно, – быстро ответил жених.– Весь город знает. По радио говорят. И в газете написали. А мне Катерина доложила.

– Давно у вас любовь? Извините за проникновение в личную жизнь. Служба такая.

– Ну, допустим, три года. Жениться будем осенью, – Олег пригладил каштановый «полубокс». – А вам оно на что? Это наше дело – любить да жениться.

– А ты позавчера с девяти утра до половины десятого где был и что делал? -Внимательно оглядел его снизу доверху Александр Павлович.

– Позавчера в девять я начал точить резьбовую штангу для стяжки нижних тросов на башенном кране. Я с ремонтно-механического завода токарь, – доложил Олег равнодушно. – Сберкассу не грабил. В цехе двадцать шесть человек скажут, что я вышел на пять минут покурить около двенадцати. Деталь сложная.

– Как фамилия твоя?

– Луганский.

– Идём к телефону. Позвоним начальнику цеха, – Шура взял его за рукав.

Позвонили с телефона охранника.

– Луганский с утра позавчера до обеда пахал как Бобик, – доложил начальник. – Деталь заковыристая. А он мастер. Такую точить двое смогут из цеха и всё.

Тут Александр Павлович использовал одну из милицейских хитростей, стандартный «мусорской» приём, который в обычной жизни люди называют наглой провокацией. С его помощью он мог поймать ниточку – причастен токарь Олег к ограблению или нет. Ведь возлюбленная могла ему сказать, что вечером деньги привезут и завтра будет много работы. Она – то знала. А Олег мог передать это кому- то из бандитов. Вполне.

– А за день до того как подсел он на эту серьёзную деталь, что за друг к нему приходил? – Спросил он, не зная, естественно, приходил кто к токарю или нет. Наудачу спросил. – Я из милиции. Майор Малович.

– Я его не запомнил толком. Но он часто забегает. По-моему, Витькой его зовут. Вышли они, пять минут покурили и Олег уже не отрывался. Точил до конца дня, – начальник цеха закашлялся и трубку положил.

– Вы откуда знаете, что ко мне друг приходил? – Олег сделал круглые глаза.

– Начальник и сказал,– улыбнулся Шура. – Я милиционер уголовного розыска, а не волшебник. Как бы я сам догадался? А чего приходил он?

– На рыбалку мы собираемся в субботу с ночёвкой. Договаривались, чего и сколько брать. Катька и его Людмила с нами едут. А что?

– Ладно, ребята, целуйтесь, а то заругают обоих на работе, – Шура шутя едва коснулся его подбородка кулаком. – Мне тут спросить надо кое-что.

Заведующая встретила его как старого друга семьи. Стул подвинула, чаю стакан налила горячего и шоколадку выложила.

– Ну, движется расследование? Мы переживаем. Нам эту же сумму сегодня банк снова дал. Люди простые на наши проблемы натыкаться не должны. Но если вы те деньги найдёте и мы их в банк вернём, нас похвалят и станут к нам ещё лучше относиться. Кстати, тут недавно жена вашего милиционера приходила. Вроде он второй день дома не ночует. Ищет его у нас. Странная. Вы же что-то нашли, так за час всего! А я ей сказала, что не нашли ничего и ушли. Врёт?

– Врёт, – улыбнулся Шура. – Правильно вы сказали. Это, я думаю, от грабителей посыльная с проверкой. Узнать хотят гады, какие следы они оставили и можем ли мы их по следам разыскать. А как она выглядела?

– Да я лицо только видела. Окно высоко, посмотрите. Кроме лица не черта не видно. Но лицо смешное. Красивая девка, только уши совсем малюсенькие, детские. И видно, что рыжая. Волос в белый цвет перекрасила, а лицо красноватое и конопушки вокруг носа как у всех рыжих.

-И глаза косят заметно?– Спросил Малович.

– Во! Точно.– Оживилась заведующая.– Смотрит как бы на меня, но выглядит это так, будто собственный нос разглядывает.

– Понял.– Александр Павлович засмеялся.– Это Никулина Светлана по кличке «Жареная», подруга жизни карманника одного. И сама воровка на доверии. Мошенница – проще говоря. Я с ней поговорю. Послал её к вам, похоже, этот карманник. «Холоп» его кличут. Но сам он на грабёж с убийством не пошел бы. Кто – то из грабителей его попросил, чтобы Светка сыграла жену милиционера и узнала – сильно они наследили или нет. Я после нашей встречи пойду и найду её или Холопа. Поговорю. Спасибо. Полезная информация.

Ну, да ладно. Перейдём к моим вопросам. В городе три банка. Центральный, Стройбанк и филиал Алма-Атинского «Госбанка», – Шура загнул три пальца.– От какого из них позавчера вы вечером получили деньги? И кто знал, что привезут их вечером перед утренним ограблением?

Ирина Андреевна поправила причёску, очки и шепотом назвала.

– Центральный прислал в этот раз. Но в их банке о том, что нам деньги направят вечером знали не все, конечно, а только директор, главбух, инкассаторы да их шофёр. А! Ещё начальник отдела кредитования Муттер Лев Борисович. Мы же деньги в кредит берём. Потом возвращаем без процентов. Из наших работников я знала. Они мне звонили. Директор, которого убили, знал, естественно. Ну, и наш «вохровец» из хранилища. Его тоже застрелили. Всё.

– А кассирши?

– Да нет. Им зачем? Разве что Катерина…Деньги привезли вечером. А мы с Катькой чай пили часов в десять утра. Дружим с ней. Хорошая девка. Я сказала, что часов в семь, к концу рабочего дня привезут деньги, а с утра пахать придётся без продыху. Дни зарплаты начинаются. Народу – тьма набегает.

– С упаковок кто переписывает серии и номера банкнот? – Шура сделал глоток и отломил квадратик от шоколадки.

– Я вообще-то. Но это если днём приходят деньги. А вечером – не успеваю. Это ж до часа ночи сидеть. А мне пешком в конец города одной топать в это время как-то неохота, – Лучко Ирина Андреевна тоже глотнула из стакана. – Утром хотела внести в реестр. Но, сами знаете, что помешало. Они же в самом начале рабочего дня напали.

– Ну, хорошо, – Малович поднялся. – Пойду в Центральный банк. А Катерина ваша жениху своему не могла сказать про поступление денег вечером? У неё бесполезно спрашивать. Скажет, что никому не говорила.

– А может и могла, – заведующая опустила голову и смотрела в «амбарную книгу». – Они же откровенничают сейчас друг с другом. Показывают обоюдное доверие. В семье-то положено секретов не держать никому. Ну, вначале, перед свадьбой, все так думают.

– Спасибо, – Шура слегка поклонился и ушел. Катя с женихом возле двери на улице всё никак не могли оторваться друг от друга. Малович похлопал парня по плечу, пожелал счастья и пошел в банк, думая на ходу почему-то о кассирше Кате. Видел он в ней хорошую, добрую неглупую девушку, которой на первый взгляд повезло. Она выходила замуж за симпатичного тридцатилетнего мастерового и по виду – серьёзного, спокойного парня, и жизнь вдвоём могла получиться вполне удачной.

Не знал Шура, да почти никто и у неё на работе уже не помнил, как они с Олегом встретились, почему начали дружить и как решили соединить жизни. А три года назад так вышло, что Олег и его старая компания на пляже пили пиво, загорали, травили анекдоты и в перерывах купались. С середины Тобола, метров за тридцать от берега хриплый истошный мужской голос кричал только два слова.