Волчина позорный
- Автор: Станислав Малозёмов
- Жанр: Боевик / Исторический детектив / Крутой детектив / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Волчина позорный"
– Ну, ладно, ладно, – сел за стол командир. – Тогда ты уж аккуратнее там. Не карманников ловить будешь. Поосторожнее работай. Всё, до завтра. Ах! Забыл. Жена твоя звонила мне. Просила тебя вечером перезвонить Борису Павловичу.
– Сейчас перезвоню. Уже вечер. С Вашего телефона можно?
– Привет, – сказала Зина. – Я съездила на кондитерскую к Нинке и сама с ней поболтала. Она глубоко раскаялась в своём глупом поведении. Липнуть к тебе не собиралась и не будет никогда. Просто неудачно пошутила. Так что мы с сыном завтра возвращаемся.
– Ну, как замечательно, – сказал Шура. – Продуктов купить? А то я сейчас в столовой ем.
– Я сама всё по дороге куплю. Боря на своём «москвиче» нас попутно и в магазины забросит. Он так сказал. Мы к вечеру приедем.
– Я тоже к вечеру. У меня задержание завтра. Всё. Целую. Жду.
– Забавный народ – женщины, – тихо сказал Лысенко. И они поехали по домам.
Шура ехал и вспоминал как они задружили с Зиной в девятом классе. Целовались на скамейке возле дома её тёти. Она приехала учиться в город из далёкой деревни Камышинки. После одиннадцатого класса Шура в армию ушел, а она поступила в медицинский техникум и к его возвращению уже работала фельдшером в третьей городской больнице. Малович в форме с тремя сержантскими лычками пришел к ней на работу. Они сели на подоконник в коридоре и через десять минут договорились завтра с утра идти и подавать заявление в ЗАГС.
Александр после службы превратился в мужчину, хотя выглядел просто как красивый и мускулистый юноша. Он, где только мог, назанимал денег и пока тянулся предсвадебный подготовительный срок, построил с друзьями и братьями хороший дом недалеко от центра Кустаная, заполнил его всем, что положено иметь в крепкой и состоятельной семье. Долгов набрал, если и не на полжизни, то лет на пять точно. Потом они расписались и сыграли свадьбу в отцовском дворе во Владимировке. Три дня не просыхали, пели, плясали и складывали в дальнюю комнату Панькиной пятистенки подарки от своих деревенских родственников, друзей и от новых городских.
– Женюсь один раз – сказал Шура вместо первого тоста. Все стали хлопать в ладоши и звенеть стаканами с водкой. Оно так и вышло. Прожили они до две тысячи тринадцатого года, в котором умер от рака настоящий полковник Шура Малович, а через год от горя – Зина, хирург, врач высшей категории. Но всё это случилось потом, прямо на середине доброй жизни в любви и согласии, да рядом с сыном Виталием и внуками Андреем и Кириллом.
А к семьдесят первому прожили они всего одиннадцать лет, занятые делами по горло и собой до самых глубин своих любящих душ.
Утром двадцать третьего июля семьдесят первого Малович на своём синем с красной полосой мотоцикле въехал во двор милиции, которая всех, как могла, берегла. Он переоделся в клетчатую шоферскую рубашку, надел армейские галифе и сапоги, в которых пришел из армии. Поговорил пять минут с командиром по рации и уехал на трассу, внимательно пересчитав всё, что стояло и лежало в будке. Сверил товары с накладной и поехал на трассу Кустанай-Боровое. На приличной скорости проскочил восемьдесят километров и никто не пытался его остановить, не было на обочине аварийных машин и прочих подозрительных механизмов на колёсах или гусеницах. Малович развернулся, снова приехал к городской развилке и выбрал дорогу на очень далёкий Кушмурун.
На сороковом километре вылил в бак двадцать запасных литров из канистры, которых в будке имел ещё пять. И снова почти весь день в пути прошел напрасно. Никаких приключений. Вернулся он к развилке в шестом часу вечера. Голова гудела почти как сам мотор. Машина была хоть и не старая, но собранная явно в стремлении победить соперников по социалистическому соревнованию. То есть наспех и кое-как. Кресло водителя конструкторы упростили так, что если не стелить под задницу свёрнутое шерстяное одеяло, то тут тебе через пару лет и геморрой с простатитом, да плюс люмбаго или ишиас. Всё в движке стучало, визжало, скрипело и шаталось. Но она, собака, ехала. На западе так делать не умеют. Чтобы автомобиль работал на всю катушку при десятках недоделок.
Домой ехать было вроде рано, но и ловить вечером бандитов, которые знали, что к ночи никакой дурак с деньгами не поедет в город, а товар в это время тоже никому не выдадут. Все склады до шести работают. Двинул в город. Домой. Зина, как и обещала, вернулась, и потому о столовской еде, и об одинокой постели он вспоминал со сдержанным отвращением. Да и вообще – окончательно убедился в преимуществе семейного очага перед холостяцким, хоть и временным. Четыре утра подряд Шура пораньше выезжал на машине с будкой и вот так болтался по плохим шоссейным имитациям настоящих междугородних трасс. Повезло только на пятый. Выехал он в сторону Челябинска и на семьдесят втором километре увидел милицейский патрульный «УАЗ-450» именуемый в народе «буханкой». Этот скоростной и плевавший на любое жуткое бездорожье автомобиль брали с большим желанием военные, милиция, скорая помощь и геологи.
Машина стояла на обочине. Но перпендикулярно трассе. Передок на асфальте, а «корма» почти возле кювета. Её покрасили в синий цвет и посередине кузова провели широкую красную полосу с желтыми, обведёнными чёрной краской буквами – «милиция». На крыше автомобиля торчали две антенны, громкоговоритель и фонарь из красно-зелёного стекла. Возле машины стояли три невысоких гаишника с длинными и полосатыми палочками-выручалочками, в высоких фуражках. Шура сразу понял, что ГАИ фальшивая. Потому как из под фуражек милиционеров торчали довольно длинные волосы. Чего просто не могло быть. Не стриженных коротко сотрудников в милиции не было никогда.
Один из трёх оттолкнулся спиной от корпуса передка между фарами и вышел на дорогу. Палкой волшебной провел траекторию остановки товарного фургона на обочине сразу за «буханкой». Шура растолкал по карманам солдатских штанов три пары наручников и остановился там, куда ткнул старший сержант жезлом. Вышел. Потянулся. Сказал через зевоту.
– Здравия желаю. А чё случилось? Ехал на скорости шестьдесят, водку не пил на этой неделе. Могу дыхнуть в стакан. Да она, телега долбанная, мля, у меня вообще еле ползёт. Делаем её, падлу, делаем, но на заводе всё так косо-криво привинтили, что после каждого рейса день на подкрутку гаек идёт да на прочистку жиклёров.
– А документы? – довольно мирно спросил сержант.
– Это мы разумеем,– обрадовался Шура. – Сам могу больным ехать, с ого-го температурой, но документы всегда в порядке. Вот права, вот техпаспорт, тех.талон и накладная на груз.
Подошли оставшиеся двое. Шура обратил внимание, что никто из «милиционеров» не поворачивался к нему даже боком. Это означало, что он уже окончательно не ошибся. Сзади на спине под ремень были воткнуты обрезы. Все трое по очереди мимоходом посмотрели права и тех.талон, но очень сосредоточенно вчитывались в накладную.
– Незаконных предметов кроме вышеуказанного в бумаге не везёте? – спросил самый волосатый, у которого чуб как у молодого казака выбивался из-под козырька.
– Да боже упаси! – воскликнул Малович! – Мы люди законопослушные. Мне насильно будут вталкивать мину противотанковую, чтобы зерноток подорвать во вред государству или там «бормотуху» подпольную, дабы колхозников травить этой самопальной гадостью, так я поперёк лягу, перекусаю всех, но незаконное мне подсунуть не дам, вы что!
– Откройте будку. Проведём досмотр на предмет соответствия накладной живому товару.
Малович пошел открывать две здоровенных стальных щеколды на задней двери. Упирался и делал вид, что у него не получается так естественно, что «милиционеры» поверили.
– Чего, товарищ водитель, ослабли от тяжелой дороги или засовы ржавые?
– Щеколды, падла, прикипели! – возмутился Шура.– Механику на прошлой профилактике прямо-таки написал список, где подкрутить и где солидолом смазать. Ему, суке, за это платят, а не мне. Я свои гроши получаю токмо за перевоз.
Сержанты втроём потянулись к ручке щеколды, стоя позади Александра Павловича, чтобы он не заметил обрезов, за ремни заткнутых, и она открылась. Стали открывать нижнюю. С трудом, но открыли. Шура перед отъездом накрошил в пазы щеколд горсть мелких ржавых опилок. В милицейском гараже взял. Распахнули дверь.
– Двое держите дверь возле петель, а то она, гадюка, захлопнется. Видите, как её скосило от тряски? – Малович вписался в роль шоферюги чётко. – А делать некому. Сам шофёр делай! А вот и хренушки вам! Не платите за это, ну, тогда сами и делайте. Верно я говорю, товарищи милиционеры?
Один из них забрался в кузов, а двое спиной стояли к двери и руками крепко держали дверные петли. Большие, как на кузовах самосвалов «ЗиЛ»ов. Шура сделал вид, что хочет им помочь держать дверь, подбежал к углу между будкой и дверью, и неожиданно, причём незаметно, как мастер-фокусник, обеими руками зацепил одни концы наручников за петлю, а вторые – за руки «милиционеров. Один не понял сразу, а второй закричал вглубь будки.
– Дикий, это «мусор». Атанда! Шмаляй.
Дикий не сразу врубился в ситуацию и высунулся из-за коробки холодильника через пару секунд. За это время Малович выдернул у прицепленных «браслетами» бандитов обрезы и сразу выстрелил из обоих двустволок двумя зарядами в потолок и в стену будки.
– Ах, мля, так ты волчара позорный, мусорок вшивый! – закричал Дикий. – Взять меня хочешь? А ху-ху не хо-хо!?
И он выстрелил с верха коробки холодильника в открытую широкую дыру когда Малович уже стоял сбоку от открытой двери.
– Есть вариант, – крикнул Шура.– Я сейчас зайду с другой стороны двери, отцеплю твоих кентов и пусть они бегут без оружия. У меня ещё два патрона в ваших обрезах и две обоймы от «макара». Я закрываю сзади дверь. Дробью ты её не пробьешь. И мы с тобой едем к нам в «уголовку». Там тебя встретят автоматчики и отведут в изолятор. А дня три ты поголодаешь и мы начнём с тобой длинную нудную тягомотину допросов с применением спецсредств. Потому как ты особо опасный. Словил мысль? Чудес за тобой – куча мала, да «жмуров» минимально пятнадцать. Кенты твои пусть бегают и прячутся, а «паровозом» пойдешь ты. За всех своих один отбрёхиваться будешь. Но «вышак» тебе рисуется хоть по групповухе, хоть по одиночке. Как тебе идея?
– Ты, мля, мусор, не жилец! – рычал из кузова Дикий. – Я таких как ты акробатов вертел на фуфеле! И ты вертеться будешь. Пусть вся ваша мусарня ржёт над тобой, герой ты грёбаный! Ну, давай, банкуй! Чего подзатих?
– Э! Нас не надо отпускать, мусор! – заорал один и зацепленных наручником.
– Он нас сдаст всё равно. Он же не идиот – одному по расстрельной канать. Мы у него пешки. Рабы. И доля наша – третья часть прибыли на двоих. Раз взял – бери всех. На допросах само вылезет кому, чего и сколько.
– Лады, – согласился Малович, подумав минутку. – Тогда один стоя поедет, другой сидя на полу. В углу. Наручники я не снимаю. Если Дикий вас шмальнёт по дороге, нам возни меньше. Но я бы ему не советовал. Одного будем драть за всех троих. Но я думаю, что у него мозгов хватит. В группе сроки рассосутся на троих и «вышака» может вообще не быть.