Хочу быть богатой и знаменитой
![Хочу быть богатой и знаменитой](/uploads/covers/2024-03-19/xochu-byt-bogatoj-i-znamenitoj-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Ольга Мальцева
- Жанр: Детектив
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Хочу быть богатой и знаменитой"
ГЛАВА 30
Тимур и Виктор подъехали к дому Тригорской. Она проживала в большой сталинке, составленной из двух квартир. Позвонили, когда Виктор заметил:
— Дверь только прикрыта, входи.
— Хозяева, есть кто живой?! Ау!
Тимур осторожно входил в каждую комнату, ожидая нападения. Виктор привычно встал ему за спину и тоже был готов к любым неожиданностям.
Они обходили квартиру, где никого не было.
Восемь комнат, два санузла, прихожая, широкие коридоры в которых стоят шкафы с книгами на застекленных полках, везде чисто и как-то необычно. Как будто-то нет современных материалов в отделке. Но все так добротно, как только вчера был сделан ремонт. Мужчины прошли в последнюю комнату. На полу с перерезанным горлом в луже крови на спине лежала женщина, на лбу красовался отпечаток большого штампа «ОПЛАЧЕНО».
Тимур узнал ее, ругнулся, потянулся за телефоном.
— Подожди, — Виктор наклонился к убитой.
— Надо здесь все осмотреть, пока не заявились господа заинтересованные лица.
— А вот тут ты прав, Витя, прав.
Тимур выдвинул верхний ящик огромного письменного стола. Там лежали документы на имя Валерии Вячеславовны Тригорской и Вероники Вячеславовны Тригорской. Паспорта, дипломы об образовании, школьные аттестаты, метрики, медицинские полисы, пенсионные и прочие бумаги. Тимур выглянул в окно, выходившее в узенький переулок, и моментально принял решение.
— Вить, дай сумку багажную, где-то в коридоре какую-то синюю видел, и спускайся вниз. Из окна груз примешь.
В сумку легло содержимое четырех выдвижных ящиков, как и старинной работы ларец. Чтобы сыщики не обнаружили пропажи, быстро переложил в пустые ящики ровными стопками бумаги, что были на столе. Ключи, по всей вероятности от сейфа и какие-то еще, он тоже забрал с собой. Внимательно осмотрел кабинет, увидел дамскую сумочку, заглянул, но там кроме каких-то женских мелочей и ключей от входной двери ничего не увидел, эти ключики тоже прихватил. Услышав шаги, быстро открыл окно и кинул сумку прямо Виктору в руки. Захлопнул створку и обернулся, ожидая сотрудников из известного ведомства. Но на пороге стояла женщина лет шестидесяти — шестидесяти пяти и внимательно его рассматривала. Он кашлянул и произнес:
— Пришел поговорить с Тригорской, дверь была открыта, вошел, и вот что увидел.
Женщина перевела взгляд на тело, спокойно прошла и села в кресло:
— Я ее мать, Тригорская Марина Владимировна. Ее обнаружила уже в таком виде и вызвала полицию. У меня сел сотовый, пришлось идти к соседям. Пока нашла тех, кто дома, прошло время, вы, наверное, тогда и вошли.
Тимур был, по меньшей мере, удивлен реакцией той, что назвалась матерью убитой. Абсолютное спокойствие и ни единой эмоции. И это мать? Это ее ребенка убили?! Ничего себе!
В коридоре кто-то топал:
— Хозяева!
— Это полицейские, вероятно.
В комнату вошел следователь. Обменялся рукопожатием с Тимуром. Обошел тело вокруг. Прочитал надпись на лбу.
— Тимур Давидович, теперь вы понимаете, кто мог увезти девочек?
— Теперь, да. Уже позвонил своим и дал команду проверить вокзалы и аэропорт.
— Могу осведомиться, о каких девочках идет речь?
Сотрудник полиции в удивлении посмотрел туда, где сидела женщина. Тимур пожал плечами:
— Говорит, что это, — кивнул на труп, — ее дочь.
Следователь взглянул на даму:
— Позвольте ваши документы.
Та протянула паспорт, он внимательно его прочитал, сверил фотографию с оригиналом и вернул:
— Речь идет о ваших внучках.
— Позвольте, о каких внучках?
— Или вы к ним тоже относитесь как к биоматериалу?
Следователь внимательно смотрел на женщину и ждал реакции на свои слова. Реакции не было. Было непонимание.
— Марина Владимировна, когда вы видели в последний раз свою дочь живой?
— На похоронах своей второй дочери. Двадцать девять лет, три месяца и пять дней назад.
— А когда с нею в последний раз говорили?
— Двадцать девять лет, три месяца и пять дней назад. Она прислала мне письмо с неделю тому. Там было два слова: прошу, приезжай. И адрес. Вот это письмо, — она подала следователю надорванный конверт.
— Приехала сюда на такси. Дверь была приоткрыта. Все обошла и увидела ее.
— А ваш муж?
— Он ушел от меня на следующий день, как уехала Надя. Я не видела его с тех пор ни разу и ничего о нем не знаю.
— Вот они!!! — Эмик тыкал пальцем в появившийся сигнал и потом показывал куда-то в сторону реки.
— По машинам! Помчались!
И они действительно помчались. По кочкам, не разбирая дороги. Машины подпрыгивали, их болтало из стороны в сторону, что ж говорить о тех, кто летал в этих машинах.
Эмик так боялся, что они исчезнут опять или испугаются и побегут прятаться, что высунулся по пояс из окна и орал как мог громко:
— ТОШКА!!! РЕГИНА!!!
И они его услышали и сначала не поверили. Откуда в такой дали от города, от основной трассы, вдруг взялся их шумный братик?
— Регина, — осторожный Тошкин голос, заставил старшую сестру довольно основательно напрячься. Она слышала голос Эмика и сама испугалась за свой рассудок: если я сойду с ума, что будет с ребенком?
Только Тошка всматривалась в столб пыли и убеждала сестру:
— Регина, это не глюк! Это Эмик орет. Он всегда так орет, когда меня теряет!
Наконец из-за этого злосчастного бугра появились три машины, высунувшаяся из салона тощая фигура была уже не только слышна, а вопил он знатно, но и видна.
Осматривать девушек повезли к начмеду, что встретил их с такой широкой улыбкой, как обычно встречал друзей. Лукин занялся Региной, Шахматову досталась Тошка.
У Тоши кроме пары синяков и содранных в кровь запястий и щиколоток ничего обнаружено не было. Регина приплюсовала к такому же списку травму связочного аппарата левой кисти. Лукин, сжав челюсти, сам обрабатывал все ссадины и синяки. Сам накладывал тугую повязку на руку. Его вердикт был однозначным:
— Ночь она проводит здесь. За ней нужно присмотреть. Тем более, сегодня дежурю.
— Ну-ну, — Шахматов вышел из женской палаты, держа руки в карманах халата и улыбался. Они знали друг друга давно, с детского сада. Были школа, вуз, а потом судьба их разбросала по разным сторонам света. Встретились только здесь. Оба не успели обзавестись семьями. Только Шахматов точно знал, что в женской палате сейчас отдыхает без пяти минут Лукина. Регина Лукина. А что? Звучит!
Наташа сидела рядом с кроватью Регины.
— Я уже не сплю. Иди сюда, поваляемся как в детстве, — Регина подвинулась, с улыбкой наблюдала за тем, как Наташа снимала сапожки с бахилами и занимала свое место «у стенки». Легли на одну подушку, лицами друг к другу.
— Лера, у меня для тебя сюрприз-новость.
— И у меня.
— Ника, ты в прошлый раз была первая. Теперь моя очередь.
Интонации маленькой девочки, оказывается, никуда не исчезают с возрастом, они просто на время прячутся куда-то.
— Ладно, давай, ты — первая.
— Тошка — это наша сестра, которую подменили в роддоме.
— Угу. Как и Эмик.
— Ты не удивлена?
Наташа спрыгнула с кровати, подбежала к сумочке, достала два конверта и протянула Регине.
— Что это?
— Читай!
Пока Наташа забиралась на кровать, Регина успела сесть, спиной опершись на стену. Наташа устроилась рядом.
— Результат …. тра-та-та… генетической экспертизы. Коркина Татьяна … тра-та-та, Эммануил — тоже. Значит мы вчетвером родные по крови. Показывать им будем?
— Думаю, — нет. Они еще маленькие и думают, что все должно быть по-чесноку.
— Какому такому чесноку?
— Лера, по-честному — по-чесноку! Ясно?
— Ну, более иль менее. А как у них в головах-то, этот чеснок?
— Наверное, максимализм махровым цветом: или абсолютное «да», или абсолютное «нет». И никаких полутонов.
— Но для нас — это просто знание. И, в конце концов, было бы не важно, действительно родная кровь и вся эта генетическая мутотень. Важно то, что вот тут.
Регина приложила руку к сердцу.
— Да, ты права, в принципе это, — Наташа потыкала пальцем в бумажки, — совершенно не важно. Надо все это порвать и сжечь, так надежнее.
— Угу, — и бумажки были порваны в мелкие клочки и засунуты в мешок с кучей фантиков и апельсиновой кожурой.
Они снова улеглись и зашептали. Начала Наташа:
— Регина, тебе Амыр стал отцом, а я приобрела бабушку. Она меня тогда забрала и выходила. Я ее действительно ощущаю как свою кровную бабку, которой у нас никогда не было. Иногда она бывает абсолютно невыносима. Но! Надо ей отдать должное, с нею можно договориться. И говорить обо всем. Она не такая уж и старая ретроградка, как любит себя обзывать. И научила меня многому. Ей я обязана тем, что сохранила рассудок. С нею начала медитировать и молиться. С нею советовалась, когда начала видеть странные сны с Амыром, а он меня все время куда-то вел.
Наташа улыбнулась. Регина махнула ресницами и прошептала:
— Сны? Ты сказала сны. Слушай, сейчас кое-что расскажу. А ты объяснишь, что я увидела. Или скажешь, что уже схожу с ума.
И Регина пересказала сон, что увидела в палате интенсивной терапии. Про четыре деревца, растущие из одного корня. Про страшного огромного червя. И про то, как гора помогла от этого монстра избавиться. Передала разговор с бабушкой Амыра.
Наташа задумалась:
— А ведь это все про нас. Нас четверо, как бабушка Амыра и сказала, у тебя две сестры и брат, и про дерево — мы все от одного корня.
— Думаешь, огромный червь — это Тригорская?
— Очень на то похоже. Надо бы с Амыром все это обсудить.
— И деду рассказать. Он в духовных практиках дока.
— А еще я по документам вдова, — продолжила Наташа без всякого перехода.
— Ее внучка, та, которая погибла, она, оказывается, незадолго до аварии, успела выскочить замуж за какого-то там красавчика, а бабушка от такой новости была в ауте. Два дня ходила туча-тучей, а потом вдруг заявила, что я вдова. Прибила она зятя что ли? Прямо любопытство разбирает. Но здравый смысл твердит: меньше знаешь — крепче спишь. Только документов на это вдовство у меня нет.
— Может они у старушки?
Та в ответ только пожала плечами.
Регина вздохнула:
— Ох, не знаю, что тебе на это сказать. У меня не легче.
— Ты тоже вдова?
Наташино изумление можно было черпать горстями, таким оно было ощутимым.
— Соломенная вдова. Кажется, так таких женщин в народе зовут.
— Как это?
— Когда голова начала немного работать, Людмила Васильевна сказала, что тебя забрала добрая женщина. Что она записала все на бумажку и когда я немного окрепну, то бумажку эту отдаст и я смогу тебя найти.
— Она же не знала, что нам нельзя было показываться вместе, что ищет Тригорская двух. А по одной затеряться легче.
— Ну да. Так вот. В это время приехал навестить могилу муж второй женщины, той, которая погибла. Она уехала от него со своей собственной свадьбы с любовником, и разбилась. А мужик этот, который молодой супруг, давно мечтал в монастырь уйти.
— Ничего себе история.
— Так вот. Приехал на могилу, а потом почему-то взялся помогать двум нашим старушкам меня выхаживать: воду носил, дрова рубил, печку топил.
— Слова из детской сказки.
— Точно. Как-то и не задумывалась раньше. ЧуднО. Он провел около меня месяц. Честно сказать, как-то опасалась его, особенно первое время, а потом привыкла. Сидит себе в уголке, читает молитвенник. Иной раз читает шепотом, и я засыпаю. Мне кошмары перестали сниться, и ведь знала откуда-то, что у тебя все хорошо.